Мужчина – это система ценностей. Образ жизни, я бы сказал. Помню, в школе нас всегда спрашивали, кем мы хотим быть. Космонавтами, врачами, спортсменами мечтали стать, но не было ни одного мальчика, который сказал бы, что будет джентльменом. Думаю, такой ответ многих бы рассмешил. И тогда, и, тем более, сейчас. Ведь так модно быть дерзким, циничным, беспринципным! Хотя по большому счету это не более чем рекламный образ, неправильно интегрированный в наш менталитет. Русский Иван всегда был добрым и отзывчивым. А еще сильным, настоящим богатырем. С широченной спиной и могучими руками.

Мужчина – это сила. Нерушимая, несгибаемая, неостанавливаемая. И речь сейчас вовсе не о физической мощи. Мышцы можно нарастить тренировками, а внутренний стержень формируется в детстве и закаляется потом всю жизнь. Уважение к людям вокруг, будь то девушка, старик или больной, – признак силы, мужчина никогда не будет самоутверждаться за счет слабого. Выбор одной единственной женщины – признак силы, мужчина знает, чего хочет, и не ищет доступное. Честность с окружающими и самим собой – признак силы, мужчина уверен в выбранном пути и своих идеалах, о которых не стыдно рассказать. Даже нежность – тоже признак силы, только настоящий мужчина может позволить себе расслабиться и показать душу, впустив в себя.

Мужчина – это его женщина… Пожалуй, последним тезисом я и закончу свою мысль. Дорогие девушки, вы – ключ ко всем ответам! Станьте для своего спутника опорой, и в одно прекрасное утро обнаружите, что рядом с вами – настоящий мужчина, о котором так мечтали!

– Талантливый… – он едва заметно улыбнулся, неловко, неумело, отведя в сторону взгляд, в котором она уловила промелькнувшую тень грусти. Задумался, тихо вздохнул: – Нет, ты ошибаешься. Талант – это умение из обычного топора, отданного времени на растерзание, сварить душистый суп, достойный мишленовской звезды. Когда ты из миллиона слов можешь сложить такую комбинацию, которая станет универсальной отмычкой для любой души. Кто я такой, чтобы рассуждать о высоком? Простой сапожник, знающий толк лишь в изношенной от долгой дороги подошве. Мое дело поменять набойку, зашить задник. Почистить и натереть обувь воском так, чтобы можно было ослепнуть на солнце. В этом нет ничего особенного.

– Но ведь к вам приходят не только за этим! Вы даете людям надежду.

– Неужели? – удивился он. – Что делают с любимыми сапогами, которые неудачно порвали? Несут сразу в ремонт, слезно умоляют поставить заплатку, зашить. Да всё, что потребуется, лишь бы вернуть жизнь. И вот обувь как новая. Разве что выдают изломы от времени. Что теперь? Сначала люди аккуратны, терпимы, но после, забыв обо всем, пускаются снова по лужам, валяют в грязи, чистят раз в месяц. Безжалостны, как и прежде. Пока не убьют сапоги совсем. И зачем мне тогда тратить время на бессмысленную работу? Обувь не всегда и не только бездушный кусок кожи, перетянутый шнурком, прошитый, проклеенный, принявший идеально форму ноги. Это образ жизни, мышления, зеркало нашей души. Сразу видно, какой человек внутри.

– Получается, вы не беретесь за обувь, которая сильно изношена, нелепо порвана? Но ведь это ваша работа! Вам платят за нее!

– Ты путаешь благородную старость с безрассудством молодости. Первая требует уважения и трепетного отношения, второе – хорошей взбучки. Но какой бы случай ни был, вернуть жизнь туда, где ей больше не место, я не могу. Увы, не волшебник. Пойми, люди приходят со своей болью и ждут от меня совета. А я говорю, как есть: о ржавых гвоздиках и прогнивших нитках в подошве, о сломанных, лопнувших, неравномерно стертых каблуках, о тошнотворном запахе. Я ничего не даю, лишь возвращаю отремонтированную обувь. Талантлив как раз тот, кто не приходит вновь…

Ты никогда особо не верила в любовь. Это в книжках встречают сказочных принцев и живут потом счастливо тысячу лет. Но реальность совсем не похожа на приторно-сладкие сказки. Она предательски сурова и в последнее время стала такой предсказуемой. До бесцеремонного взгляда, брошенного при встрече, откровенных фраз, произнесенных дрожащим голосом. До тошнотворно-одинаковых обещаний и омерзительно холодных объятий. До одинокой точки в последнем сообщении посреди ночи.

Прожитые годы душили примерами правильной жизни. Казалось, каждый прохожий мечтал надеть на тебя кандалы собственного счастья, запереть в клетке, сплетенной из его несбывшихся мечт. Навязать, придавить, раздавить тянущимся с самого детства ворохом нерешенных проблем, которым было не место в твоей жизни. Зачем повторять кем-то пройденный путь, когда есть свой, полный смысла и солнца!

Тебя всегда окружали мужчины. Одни сорили деньгами, чтобы добраться до хрупкого тела, другие не жалели слов, пытаясь найти дорогу к душе. А ты, улыбаясь, говорила всем «Нет!». Странная, чокнутая, взбалмошная. «Ага! Стерва!», – добавляла, смеясь. И дело даже не в пачке купюр на столе, оставленной утром для трат. Не в звоне ключей каждый вечер за дверью. И страсть к алкоголю можно простить. Ты, как могла, объясняла, но слушать никто не хотел. Проще быть верной себе, оставшись одной. Без компромиссов, жалости, слез. Чтобы не видеть под ногами перьев от срезанных за спиной крыльев, которые так и не дали расправить.

Все изменилось. Тоже бывает. Сначала ты украдкой наблюдала, набрав полные легкие воздуха, чтоб не дышать подольше и не спугнуть. Так под прозрачным куполом появился первый росток. Ты говорила с ним шепотом, неуверенно, придирчиво, с вызовом. А он рос, несмотря ни на что, превращаясь в прекрасный цветок.

Ты никогда особо не верила в любовь. Но с самого детства знала, что встретишь его. Того самого принца, чей образ будешь хранить и не позволишь внести даже мелкие правки. Ведь ты так упряма…

Прощания всегда пахли осенью. Не золотой, раскрашенной всевозможными цветами в солнечный день, когда каждое мгновение еще наполнено летним теплом. А той, с осточертевшим дождем, не прекращающимся ни на минуту, сбивающим с деревьев последние листья, которые заполняют все пространство вокруг, чавкают под ногами и медленно гниют.

Опустевший перрон. Затихающий в ушах перестук колес. Удаляющийся силуэт поезда, отнявший что-то важное. Дорогое…

Я никогда не умел прощаться. Уходил в свой собственный мир, погружался на самое дно, отгораживаясь от окружающей толщи воды. Пытался скрыть раздражение, за которым прятался страх. Бессилие, безысходность. Ведь в скором времени разверзнется пропасть, и та нить, соединяющая двух людей, в момент натянется струной. И какова вероятность, что со временем она не оборвется вовсе?

Но, знаете, всё может быть иначе. С возрастом, опытом. Дождливая осень сменяется меланхоличным межсезоньем. Перрон по-прежнему пуст, а взгляд, как и раньше, направлен за линию горизонта. Руки в карманах, в ушах наушники от плеера, в котором играет любимая музыка. Поезд унес что-то ценное. Не более того…

Я больше не переживаю, не выкручиваю руки, не просиживаю на диване, уставившись в одну точку. Прощания стали похожи на старые, заношенные вещи, которые с годами сильно протерлись и порвались. Просто порвались. Без какого-либо тайного смысла. Теперь стало проще нести чемодан, который помог собрать, за час до расставания; пить не спеша чашку горячего кофе, твердо держа ее в руке, за пять минут до намеченного времени; говорить простое «Пока…», подразумевая все оттенки данного слова, всю цветовую палитру, от жизнерадостного желтого «Скоро спишемся» до отвратительно-мрачного, черного «Не звони никогда!», за мгновение до… Стало легче смотреть в глаза и улыбаться.

Текст предоставлен ООО «ЛитРес».

Прочитайте эту книгу целиком, купив полную легальную версию на ЛитРес.