— Оставьте меня.

***

Ветер этим утром рвет на небе белоснежные облака свирепо и рьяно, словно дикий зверь свою добычу. Упруго пружинит под стопой мягкая земля, с мелкой порослью темной летней травы, готовящейся к осени. Мой легкий шарф гриффиндорской расцветки уносится прочь, подхваченный порывом. Жаль что и мою печаль ничто не может унести так же…

Прохожу почти неслышно мимо рядов серых надгробий. Меня отпустили из больницы неделю назад, но прийти сюда я решился только сейчас.

Мне понадобилось много времени, чтобы поверить в то, что мне рассказали мои друзья. В тот, другой вариант реальности, который был на самом деле. Я до сих пор спрашиваю у них что из моих воспоминаний правда, а что — плод моего воображения.

Безошибочно нахожу одинокую могилу. Она сиротливо выглядывает из земли, и на ней нет цветов, посланий, подношений, как на других.

Северус Снейп жил одиноким и умер одиноким.

Долго смотрю на надпись на сером камне, а потом опускаюсь на колени, и горячие слезы бегут по моим щекам.

Что мне делать? Как справиться с этой всепоглощающей болью, которая съедает меня изнутри заживо. Все мои сны полны ярких видений из моей «той» жизни, и я охотно бы снова впал в кому, только бы быть рядом с тобой. Мне все равно, что все это лишь грезы. Мои чувства — они настоящие. Мои глупые, никому ненужные чувства, к человеку, который никогда их не знал…

Провожу пальцами по выбитым буквам твоего имени, и закрываю глаза.

— Забери и меня с собою, Северус…

Будет когда-нибудь легче?

В моем воображении возникают ночные глаза, смотрящие ласково. Он глядел на меня так редко, и какими ценными были эти мгновения!

Снейп оборачивается, уголки его губ чуть приподнимаются в намеке на улыбку, а мантия колышется от рьяного ветра:

— Все пройдет, Огонечек. У тебя все будет хорошо.

Открываю глаза, и видение исчезает.

— Если ты мне обещаешь, — произношу тихо, и поднимаю взгляд в небеса.

8.08.2018.