– Дела, – усмехнулся майор. – А нас тут ждут. Слышишь, Сема?

– Да слышу я, слышу, – мимо оперативника нагло протиснулся Давыдов, немного отошедший от погони, почувствовавший себя в относительной безопасности и от этого наглеющий не по дням, а по часам. – Ты первый иди, – заявил он. – У тебя и опыта больше, и военная подготовка…

– Логично, – майор двинулся вниз по лестнице. Для спуска в школьный подвал она была на удивление длинной. До первого поворота, которых оказалось целых три, Всеволод насчитал пятьдесят ступеней. Остановившись у поворота и жалея, что нет хотя бы зеркала на палке, Курехин быстро выглянул и тут же спрятался, переваривая информацию. Там на стене горела табличка: «Вы на верном пути, спускайтесь ниже».

– Ну, что там? – зашипел Давыдов.

– Бабы голые, – в тон ему ответил майор. – Три штуки, все блондинки.

– Иди ты, – Семен сначала дернулся вперед, но потом будто запнулся и с осуждением посмотрел на товарища. – И как вам не стыдно, товарищ полицейский, – покачал он головой. – Это при моем-то болезненном воображении и долгом половом воздержании, в критические минуты, такие вот…

– Заткнись, – грубо оборвал аналитика Всеволод.

Спускались дальше уже в полной тишине. Майор в принципе не любил чесать языком, а Давыдов – из-за лютой обиды. Наконец показался и последний поворот, а за ним, как бы это ни казалось невероятным, раскинулся сад. Обычный, яблоневый, с фонтанчиком и веревочными качелями на большом дереве. Посреди сада стоял одноэтажный дом красного кирпича, из трубы которого валил густой белесый дым. Гофра с проводами от слаботочки спускалась как раз сюда, а потом, просто брошенная на траву, тянулась к странному строению.

– А светло здесь! – позабыв про обиду, Семен с удивлением оглядывал подвал. – И дышится по-другому. Не под землей будто, а и впрямь в сад попали.

– То ли еще будет, – нахмурился Курехин. – Но ты не расслабляйся. Как раз такие местечковые Эдемы и могут таить в себе самую большую угрозу. Твари наверху – просто пустые желудки да головы. Они и замыслить ничего не могут от скудости воображения. Живущий же здесь – эстет и человек тонкой душевной организации. Могу ошибаться, но карабин, на всякий пожарный, держи перед собой.

– Сделаем, – воодушевился Давыдов и, последовав примеру Всеволода, перевесил оружие на шею.

Кивнув в знак одобрения, Курехин осторожно шагнул на изумрудно-зеленую траву, а затем, убедившись, что почва под ним не проваливается, зашагал прямо к дому. Первый боевой порыв – найти наблюдателя и как следует надрать тому сами знаете что – у майора прошел, сменившись любопытством.

– Жрать-то как хочется, – Давыдов сорвал с нижней ветки ближайшего дерева плод и впился в него зубами.

– Стой, – Всеволод рванул к Семену, но было уже поздно. Оба застыли в ожидании: Курехин – решения одной из своих проблем, аналитик – готовясь к долгой и мучительной смерти. Секунда тянулась за секундой, но ничего происходило.

Пожав плечами, Давыдов еще раз куснул сочное яблоко и довольно поделился:

– Класс! Очень яблочки замечательные.

Майор тяжело вздохнул и вновь направился к дому.

– Сдохнуть хочешь? Дня не прожить? Умереть от поноса над очком деревянного сортира – флаг тебе в руки. Каждый сам волен выбирать себе палача. Для кого-то это торнадо, а для тебя проекция фрукта с неизвестными пищевыми свойствами.

Тем временем Семен догрыз первый трофей и уверенно потянулся за вторым. Всеволоду пришлось возвращаться назад. Подойдя к Давыдову, Курехин просто выбил плод из его рук. Семен взвизгнул и, схватившись за ушибленную конечность, запрыгал по изумрудной траве.

– Ты чего?!

– Идиот! – Не способный больше сдерживаться, майор сжал кулаки и угрожающе надвинулся на своего напарника. – Что это за яблоки? Как они действуют на людей? Знаешь? Нет? Вот и я не знаю!

Семен тем временем медленно пятился от разъяренного оперативника, пока не уперся спиной в ствол яблони.

– А потом что? – надрывался Всеволод, скрежеща зубами. – Свалишься с отравлением? Ну ладно, если сразу сдохнешь, а если еще поживешь?! И куда я тебя, больного, дену? Бросить? Брошу! Будь уверен, брошу и уйду ровно по карте, куда стрелка указывает.

– Да ладно, чего ты взъелся? – неуверенно заблеял Давыдов, до которого наконец дошла вся нелепость ситуации. – Яблоки-то обычные.

– Башка у тебя обычная, а эти фрукты, эту местность и тварей на поверхности я вижу в первый раз. Так же для меня в новинку подземные сады, располагающиеся в подвале общеобразовательных учреждений, и такие идиоты, как ты, жрущие, что не приколочено.

– Всеволод, ты параноик, – Семен сдернул с ветки фрукт и протянул его Курехину. Ситуация в этот момент чем-то напомнила ветхозаветную. Змей-искуситель Сема протягивает яблоко своей Еве, роль которой доверили играть достаточно брутального вида мужчине с горящими глазами и играющими желваками. – Откуси.

– Да пошел ты! – Всеволод просто махнул рукой и снова направился к красному одноэтажному строению в глубине сада. – Жри, что хочешь. Таблеток от живота у меня нет.

– Так спирт же есть, – тут же напомнил хитрый аналитик.

– Спирта не дам, он не для лечения, – бросил на ходу майор.

– Ну вы даете…

Всеволод вскинул карабин, и хищное черное дуло уставилось в улыбающееся лицо паренька лет десяти. Выглядел он как самый обычный ребенок. Светловолосый, с кудряшками, и даже штаны на лямках имелись, но картинка получалась настолько лубочной, что майор сразу заподозрил неладное.

– Не стреляйте, дяденька, патроны зря потратите, – вновь улыбнулся мальчишка.

– Ты кто такой? – запоздавший Семен на всякий случай последовал примеру напарника и тоже наставил на мальчишку оружие.

– Я? Саша.

– И как ты сюда, Саша, попал?

– Да никак. Живу я тут.

– В смысле, тут? – Удивился Всеволод.

– Ну, тут, в доме, – Саша показал рукой на дом и помахал кому-то в окне.

– С родителями, значит, живешь?

– Родители? – Ребенок напрягся и отрицательно замотал головой. – С Хелом.

– А кто такой Хел? – нахмурился Курехин.

– Хел, из последней партии, – буднично пояснил паренек. – Прямо перед вами прибыл. Диво дивное, а копии все сыплются и сыплются.

Вечер того же дня. Реальность. Санкт-Петербург

На экране ноутбука была открыта консоль, и тысячи символов сплошным потоком заполоняли черный экран.

– Ну, что там? – Всеволод заглянул через плечо Петрыкина.

– Сейчас, товарищ майор, еще пару минут, – с мольбой в голосе произнес Андрей. – Система защиты сложная, специалисты делали, мастера. Подгрузить модуль почти невозможно. Ни ключа к нему, ни отмычки…

– Но ты же подключишься?

– Лучше. Я зашлю туда казачка.

– Троян?

– Что-то вроде. Моя программа слежения адаптивна, и система распознает ее как еще одну копию, но у этой копии будет больше возможностей. Если вы и ваш, кхм… – Петрыкин посмотрел на сидящего в углу Давыдова, – …знакомый подверглись эксперименту, то мы сможем выйти на контакт.

– Удивительно, – покачал головой Курехин.

– Сам в шоке. Моя платформа не содержит такой функции, но система дает возможность.

– Короче, не баг[9], а фича[10]. Эту ошибку мы выдадим за достоинство.

– Верно. Готов.

Мужчины сгрудились над ноутбуком. Простенькая черная консоль с мигающим белым курсором, и больше ничего.

– Это все? – Нахмурился Давыдов.

– А ты чего хотел? – Петрыкин усмехнулся и ввел в консоль первую команду:

– Вот и чудненько. Консольный каталог в нашем полном распоряжении. Разработчики могли подозревать, что кто-то почти наверняка попытается взломать модуль, но чтобы вот так, в наглую, через дата-кабель[11]…