Последние слова он выделил голосом и сомкнул пальцы в замок, будто придавая им дополнительную силу и вес.

Я растеряно закусила губу. Больше всего на свете я хотела помочь Хаку, но…

— Но что я могу? И Дзэниба ясно дала мне понять, чтобы я держалась подальше.

— А ты будто так легко послушалась, а? — насмешливо спросил меня Рюити, — Не думаю, что ты не строила никаких планов, как бы добраться до дракона.

Я промолчала. Что здесь возразить?

— И перед тобой не Дзэниба, а я. Ей не показалось, что ты можешь пригодиться, а я знаю, что не справлюсь без тебя. Ты нужна мне.

Я много раз прокручивала в голове его фразу. Никогда в жизни мне не говорили этих избитых слов, тем не менее, обладающих огромной силой. Возможно, что-то подобное и было сказано, но не в ситуации жизни и смерти. Я стиснула колени руками, стараясь унять лёгкую дрожь.

— Что я могу сделать, Рюити-сан?

Ками в человеческом обличии выпрямился и бросил взгляд на дверь. Конечно, я понимала, что руна на моём столе помешает моей семье услышать хоть слово, но всё равно с опаской обернулась. Там было пусто.

— Ты, конечно, понимаешь связь между пропавшими девочками и драконом Хаку? — начал говорить Рюити.

— Он унёс их, — тихо сказала я, глядя, как Безликий утвердительно кивает.

— Ему удалось дважды пробить защиту Дзэнибы. Больше она такого допустить не может, поэтому все её силы сейчас уходят на поддержание охранной магии. Дзэниба не может одновременно следить за Хаку и защищать мир людей от него, она не так сильна, как раньше. Даже сейчас ей пришлось прибегнуть к помощи одного юного волшебника, — Рюити вздохнул, — но они не решают главной проблемы. Парень заперт в собственном обличии, скорее всего, не понимает, что происходит, сдавшись звериным инстинктам.

Я сжимала колени до побелевших костяшек пальцев, что не укрылось от взгляда Рюити. Он легко покачал головой:

— Прости, Тихиро-кун, что я говорю об этом напрямую, но подбор слов и галантные расшаркивания существенно съедают время. Я веду разговор к конкретной точке. Мы долгое время жили с Хаку под одной крышей, и я имею определенные обязательства перед Дзэнибой. Я ками, если ты вдруг забыла, — на этих словах Рюити снова добродушно усмехнулся, — и я кое-что могу. Поэтому я хочу попробовать помочь Хаку. Предупреждаю сразу: я не могу быть полностью уверенным, что у меня это получится, но я не могу ничего не делать.

«Я тоже не могу ничего не делать», — подумала я, но вслух всё же спросила:

— Как я могу помочь тебе там, где даже ты, ками, не уверен в своём успехе?

Рюити чуть наклонился вперёд, а я инстинктивно подалась назад. Даже таким красивым парням не следует нарушать личное пространство… ну, не во время первой встречи — это точно.

— Как насчёт вылазки в старые-добрые купальни Абурая?

Мир духов.

Мир снов.

Я на мгновение закрыла глаза и, открыв, чуть удивилась, увидев, что Рюити никуда не исчез и терпеливо ждал моего ответа. Я, в глубине души ничего не желавшая больше, оказалась очень несговорчивой:

— Разве Хаку там?

Рюити поднял бровь. По сверкнувшему недовольству в темных глазах я поняла, что от меня ждали другого ответа.

— Нет. Но там должны быть пузырёк с его кровью и фонарь следопыта, который поможет нам найти его. Я объясню тебе всё позднее, но без этого у меня связаны руки. Мне не дадут ни кровь, ни фонарь, — не позволив мне открыть рот, сразу сказал Безликий, — ты ведь помнишь, какой бардак я устроил им?

Разве такое забудешь. И ведь всё из-за меня. Да, боги, всё это было из-за меня! Я с опаской посмотрела на Рюити, но тот смотрел на меня совсем беззлобно.

— А вот ты другое дело. Тебе с радостью помогут. Поэтому ты мне и нужна.

Я лихорадочно соображала. Согласиться было так просто, но я упорно искала лазейки, чтобы этого не сделать. Почему?..

— А что, ты не можешь найти Хаку сам? Дзэниба легко это делала, она сама говорила.

— Я не ищейка, я ками, — раздраженно бросил Рюити таким тоном, что я сразу поняла: нет, ему не под силу найти Хаку.

Безликий снова ждал моего слова, а я понимала, что оказалась на настоящей грани между «до» и «после». Согласие или отказ способны изменить не только мою жизнь, но и десятки других. И я знала, что я не хотела ничьей смерти и боли и так же отчаянно желала, чтобы Хаку был рядом со мной. Чтобы он был в безопасности. И был собой.

— Рюити-сан, мы вернёмся? — сорвалось у меня с языка быстрее, чем я успела осмыслить эту фразу.

Он ничего не сказал, только пожал плечами и сочувственно посмотрел на меня, склонив голову направо.

И тут я поняла, как на самом деле тяжело мне будет уйти навсегда.

Оставить маму, папу, Тамако, Хироко и Тоси, даже доброго Исигуро-сана. Я много лет подряд прощалась с миром людей в своих снах и была уверена, что сделаю это наяву, не задумываясь. Но вот Каонаси предложил мне это, а я не могла согласиться. Но и сказать нет я не могла. Боги…

Я сцепила руки, как делал до этого Рюити, но это не прибавило мне сил и решимости. Это сделал белый альбом, лежащий на столе.

«Я обещала отдать тебе портрет в понедельник, и ты его получишь, даже если этот понедельник наступит через сто лет».

И я сделала этот шаг, после которого в очередной раз всё навсегда изменилось.

— Хорошо. Я согласна.

Рюити сдержанно улыбнулся и снова протянул мне руку:

— Спасибо, что согласилась, Тихиро-кун.

Я пожала ему руку. Моя ладонь подрагивала от напряжения, с его же стороны рукопожатие было крепким, но мягким.

— На рассвете я буду ждать тебя около твоего дома. Не бери с собой много вещей, это не турпоездка. Перемещаться будем пешком, и я не совсем уверен, сколько времени это займёт. Но обязательно возьми мою старую маску.

Он говорил чётко, будто заучил текст, и я слушала сосредоточенно. Лишь упоминание маски заставило меня встрепенуться. Становиться безликой мне не хотелось.

— Зачем нужна маска?

— Без предмета из мира духов человек не перейдёт черту. Можешь считать это своим пропуском.

— Но… я уже была там. И, можешь поверить, с собой у меня была только открытка из школы!

— Ты была ребёнком, Тихиро-кун, — с каким-то неожиданным ехидством сказал Рюити, — не знаю, что с детьми происходит в жизни, раз целый мир перестаёт быть доступным для вас, взрослых.

Я понимала, что он говорит мне очень важные, недоступные другим вещи, но думала о том, что не хочу лишний раз касаться маски Безликого. И тут на меня снизошло озарение.

— А это подойдёт? — я встала, обошла Рюити и взяла с полки свою шкатулку. Оттуда я достала переливающуюся розовую верёвочку. Мой верный маяк, освещавший прошлое.

— Что это… о, — парень выдохнул. Его лицо наконец-то выражало больше одной эмоции за раз, — можно?

Я положила верёвочку в раскрытые узкие ладони. Рюити осматривал её со всех сторон, близко поднеся руки к лицу. В тот момент я нисколько не сомневалась, что передо мной действительно Безликий: он узнавался в каждом жесте, в каждом медленном повороте головы. Рюити поднял глаза и посмотрел на меня. Его взгляд отличался от всех предыдущих тем, что я сумела его удивить и обрадовать. Такое трудно скрыть.

— Ты хранила её все эти годы? — спросил он, осторожно передавая верёвочку назад.

— Конечно. Вы ведь сплели её для меня.

— Это очень…

— Приятно?

Рюити усмехнулся. Я подумала, что мы всё же подружимся. Жаль, что повод для начала дружбы выдался невеселым.

— Неожиданно. Но её силы должно хватить, чтобы перевести тебя в мир духов. Всё же её плели ками и волшебники.

Я кивнула и тут же быстро сменила резинку в волосах на эту верёвочку. Рюити спокойно смотрел за моими действиями. После он встал и подошёл ко мне. Из-за своей худобы он казался ещё выше.

— Постарайся поспать ночью. Утром ускользни незаметно, через окно, и ничего не говори родителям. Я действительно не могу обещать, что мы вернёмся.

Я снова кивнула. Теперь это далось мне легче, возможно, потому что я не до конца верила в реальность происходящего.