Дилвин доподлинно не знал, что из написанного об эльфах было правдой, а что вымыслом, но удивительная красота лесного народа была совершенно справедливо воспета в человеческих сказках и преданиях. Мужчины, сопровождающие короля, были высоки ростом и грациозны, словно дикие лесные кошки. Длинные волосы, доходившие до поясницы, собраны на макушке сложным плетением. Кожа квенди была бела и чиста, словно молоко. Даже Кай, считавшийся первым красавцем Вольсинии, не мог конкурировать с идеальными чертами проводников. Дилвин подумал о том, что на их фоне выглядит совершенно заурядно, если не сказать убого. Он представил себе, как скривится от разочарования лицо его будущего супруга, когда его представят королю.

- Если твой принц будет хоть вполовину таким же аппетитным, как эти создания, то ты счастливчик, – шутил Кай, плотоядно разглядывая эльфов, едущих чуть впереди от людей, указывая путь.

- Даже и не думай, – строго отрезал Дилвин, прекрасно представляя, какие мысли посещают друга, когда он глядит на их спутников.

- Знаю, знаю, они скорее повесятся на ближайшем дереве на собственных косах, чем позволят жалкому смертному осквернить их священные персоны, – закатил глаза Кеанмайр.

- Кай, всем известно, что эльфы очень строго относятся к традициям. Мы гости на их земле и должны чтить здешние порядки. Так что нечего пялиться на них, как на жареных поросят во время Овощного месяца. (пр. Овощной месяц – август, время поста в Вольсинии)

Блондин тяжело вздохнул, скользнув жадным взглядом по фигурам всадников. Эльфы, хоть и были прекрасны лицом и телом, но, в то же время, отталкивали холодностью и безразличием. За все время их поездки лица проводников ни разу не озарились улыбкой. Воины мало разговаривали друг с другом и с людьми, движения их были точными и четкими, а лица выражали бесстрастность ко всему происходящему.

Изредка путники останавливались в небольших поселениях эльфов, чтобы отдохнуть или переночевать. Местные жители настороженно рассматривали чужаков, но внешне были крайне вежливы и гостеприимны. Дилвина поразила удивительная тишина, царившая в эльфийских деревнях. Не было слышно ни криков бранящихся соседей, ни визга детей, ни смеха девушек и парней. Людям было немного не по себе от такого образцового спокойствия, потому что даже при дворе Милдреда, особенно когда был жив Айлех, всегда царили шум и оживление. Король часто устраивал веселые праздники, пиры, танцы.

- Интересно, они всегда такие? – шепотом спросил Кай у Дилвина.

- Какие? – переспросил друг.

- Словно… замороженные, – нашел нужное сравнение Кеанмайр. – Они, интересно, друг с другом вообще о чем-нибудь говорят?

– Не знаю, – ответил Дилвин, покачав головой, уходя в свои мысли.

Слишком странным и загадочным был легендарный лесной народ, и король всерьез беспокоился о том, как его нареченный супруг будет чувствовать себя на землях Вольсинии. Как вообще он сможет поладить с эльфом?! Дилвин встряхнул головой, избегая мрачных мыслей. Они с принцем создадут союз ради благополучия своих королевств, и это самое главное.

Вскоре у людей была возможность убедиться, что малоразговорчивые эльфы с лихвой компенсируют свои чувства в пении. Как только над поселком сгущались ночные сумерки, тишина нарушалась чудесным, завораживающим пением эльфов. Казалось, сам лес подпевал, подхватывая ритм пронзительной мелодии. Дилвин и Кай не понимали ни слова, поскольку не владели эльфийским языком, но это не мешало их сердцам сжиматься, когда они слышали удивительные мелодии квенди.

- По крайней мере, твой ледяной эльф сможет развлечь тебя чудным пением, – не мог удержаться от подколки Кеанмайр.

Чем ближе люди подъезжали к столице, тем сильнее росло волнение Дилвина. Он должен говорить на равных с королем Хальдаром, который лично участвовал в Великой войне!

И вот, наконец, когда седьмой день их путешествия подходил к концу, впереди показались очертания Иримы. Город полностью оправдывал свое название*. Такой удивительной архитектуры не нашлось бы во всем Гасуре. Воздушные, резные, словно, парящие дома, органично вписывались в лесной пейзаж. Дворец короля Хальдара казался ажурным от искусной резьбы, украшавшей все его элементы. Дилвина встречали эльфы в праздничных одеждах, которые низко склоняли головы перед гостем.

Наконец к Дилвину вышел сам король. Человек смело посмотрел в глаза правителю, который прожил почти двести его жизней и склонил голову в знак приветствия. После обмена полагающимися по этикету любезностями, король предложил людям отдохнуть с дороги в покоях дворца.

- Благодарю вас, Ваше Величество, за оказанную честь, – произнес Дилвин, незаметно осматриваясь по сторонам и пытаясь угадать, кто же из нарядно одетых окружающих эльфов является его будущим супругом. Убедившись, что представлять принца ему никто не собирается, Дилвин осторожно поинтересовался:

- Я надеюсь, принц Ленриссиль находится в добром здравии?

- Я понимаю Ваше желание видеть своего суженого, – спокойно отметил Хальдар, – Однако, он сейчас готовится к церемонии.

- Вы хотите сказать, что мы вступим в брак уже сегодня? – опешил Дилвин от такой поспешности. Он все-таки надеялся, что ему дадут хотя бы один день отоспаться с дороги.

- Мы с вашим покойным отцом заключили соглашение, по которому церемония свяжет ваши души навсегда и подарит его сыну бессмертие, – продолжал Хальдар. – Обряд необходимо проводить в ночь молодой луны. Если этого не сделать сегодня, придется ждать еще месяц.

- Тогда я не вижу причин откладывать церемонию, – благоразумно согласился Дилвин. – Только прежде я бы хотел смыть с себя дорожную пыль.

Через час Дилвина, облаченного в праздничные одежды Вольсинии, которые он взял с собой, чтобы выглядеть на собственной свадьбе достойно короля, проводили на огромную поляну. Последние лучи закатного солнца начали золотить вершины деревьев, окутывая все вокруг мягким золотистым светом. Они сияли на тяжелой короне Дилвина, подчеркивая его статус. Казалось, все население Священного леса собралось сегодня на эту поляну, чтобы стать свидетелями брака их принца с человеком. Таких союзов не заключалось уже очень давно, поэтому повсеместно царило несвойственное спокойным эльфам оживление.

Дилвин жадно всматривался в окружавшие его лица, мысленно спрашивая себя «Он или не он?» Все эльфы казались ему одинаково красивыми и утонченными, и он мог легко представить себе каждого из них рядом с собой у брачного алтаря.

Наконец король Хальдар отделился от толпы и певучим голосом провозгласил:

- Народ Айра-Таэри приветствует Дилвина, короля Вольсинии, сына Милдреда Справедливого. Прошу оказать мне честь и представить моего сына…

Хальдар сделал паузу, сердце Дилвина забилось чаще, а Кай вытянул шею в нетерпении, чтобы лучше разглядеть обещанного принца.

- Ленриссиль лаф Бельтрондинг лаф Фингольдин эль Алькарессиль арм Глорфиндель эль Ласлегедхел сэй Драуглуин…

У Дилвина расширились глаза от такого имени, когда он представил, что придется повторять его на церемонии. Кай, казалось, думал о том же, потому что издал короткий смешок. Король Хальдар бесстрастным голосом продолжал:

- … эль лам Келембринбор эль Танинквель рам Валендель, принц древнейшего священного рода Лиадон.

Наконец, на третьем десятке имен Хальдар закончил представление, Кай подавил зевок, а Дилвин облегченно вздохнул.

Толпа эльфов расступилась, пропуская в центр поляны своего принца. Дилвин поднял глаза и потерял дар речи. Купаясь в золотых лучах закатного солнца, к нему направлялся ангел.

Неземной красоты создание, медленно приблизилось к королю, который все еще не мог поверить, что перед ним не мираж. Дилвин во все глаза рассматривал прекрасное существо, стоящее перед ним, не в силах оторвать взгляда. Человек жадно наблюдал за лучами, скользящими по сливочной коже, ветром, играющим с белокурыми волосами принца, и, наконец, встретился с удивительным созданием взглядом. Эльф тоже внимательно рассматривал человека своими огромными глазами цвета ультрамарина.