- Кеанмайр, я побуду с ним, – увещевал Ленриссиль упрямого человека, который не ел и не спал вот уже который день, не отходя от постели любимого.

Человек, не обращая на принца никакого внимания, продолжал осторожно поить мужа, вливая воду в рот маленькой ложкой. Фаэливрин до сих пор не пришел в сознание, но рефлекторно сглатывал попадающую в рот жидкость. После длительного обезвоживания, эльф нуждался в частом питье небольшими порциями, и Кеанмайр старательно и терпеливо насыщал мужа живительной водой.

- Неужели ты думаешь, что когда твой супруг очнется, ему будет приятно видеть тебя в подобном состоянии? – привел последний аргумент Дилвин, который никогда прежде не видел друга в подобном виде. Лицо некогда блестящего придворного Красавчика заросло щетиной, а глаза покрылись густой красной сетью лопнувших от бессонных ночей сосудов.

- Ты просто испугаешь Фаэливрина своей внешностью! – поддержал мужа Ленриссиль.

Кай явно забеспокоился, услышав последние слова принца. Ему совсем не хотелось, чтобы его неопрятное, небритое лицо было первым, что увидит Фэй, придя в себя.

- Вы правы, мне нужно привести себя в порядок, – согласился с друзьями Кай.

Кеанмайр, поднявшись с постели мужа, подхватил с простыней его легкое тело и решительно направился вместе с эльфом к дверям.

- Что ты делаешь?! – хором спросили Дилвин и Ленриссиль.

- Я не оставлю Фэя ни на минуту! – отрезал Кай.

Супруги обеспокоенно переглянулись, гадая, не лишился ли Кеанмайр рассудка от горя.

Кай, спустившись в роскошные купальни королевского дворца, осторожно снял с эльфа пропитанную потом рубашку. Все эти дни Кай вместе с Ленриссилем переодевали и обтирали покрывающегося испариной эльфа, но ни разу полностью его не мыли. Человек отчаянно желал стереть с мужа все следы, оставленные мерзкими орками. Кеанмайр хотел, чтобы, проснувшись, Фэй почувствовал себя хоть немного чище.

Перед смертью орки с радостью поведали о том, что Фаэливрин исполнял роль постельной забавы для брата их предводителя, тайком воруя документы прямо у него из-под носа. Кеанмайр боялся даже представить, что пережил его смелый и гордый эльф, вынужденный ради чужого счастья ложиться под чудовище. И хотя все эти дни человек чувствовал, что творится на душе у мужа, только сейчас он представил себе весь ужас, испытанный его любимым.

Кай медленно погрузил бесчувственного Фаэливрина в воду, опускаясь в мелкий бассейн вместе с мужем. Красавчик не спеша вымыл сначала стройное тело эльфа, а затем спутавшиеся рыжие пряди, стараясь расправить пальцами все узелки. Оставив эльфа в теплой воде, Кеанмайр побрился и хорошенько вымылся сам. Насухо вытерев Фэя пушистым полотенцем, человек надел на него чистую рубаху и на руках понес обратно в спальню. Уложив эльфа на постель, Кай принялся расчесывать влажные волосы, пока они снова не заблестели будто медь.

Мужчина рассматривал лежащего перед ним эльфа и готов был кусать себе локти от собственной глупости. Красавчик вспомнил свои же циничные слова: «Мне нужно лишь его тело и больше ничего». Каю хотелось удушить самого себя за подобные мысли. «Что ж, глупец, твоя мечта сбылась! Перед тобой лежит его покорное тело, не этого ли ты хотел?» – корил себя человек. Кеанмайр не знал, как будет дальше жить без мимолетного блика улыбки, озаряющего милое лицо, без прекрасного голоса, задевающего самые сокровенные струны души, без сосредоточенного взгляда, внимательно скользящего по строкам очередной книги, без остроумных ответов на шпильки, заставляющих Кая восхищаться дерзостью и находчивостью эльфа.

- Пожалуйста, душа моя, очнись! – взмолился Кеанмайр, сжимая хрупкую ладонь мужа в своих руках. – Ты пережил столько горя, что не можешь сдаться, когда все плохое уже позади.

Эльф оставался безмолвен к просьбе человека. Кай, вздохнув, позаботился как следует о муже и уснул прямо на стуле, позволив усталости победить тревогу.

На следующее утро человек проснулся с восходом солнца, ощущая, что шея затекла от неудобной позы. Потянувшись, Кай открыл глаза и замер на месте, едва сдерживая радостный крик. Фаэливрин внимательно смотрел на мужа, приподнявшись на локтях над периной.

- Фэй! – только и смог закричать взволнованный Кай, кидаясь к любимому.

Квенди, не выражая никаких эмоций, уставился в окно, и Кеанмайр словно остолбенел, понимая, что случилось нечто страшное. Человек запаниковал, когда ощутил, что не слышит больше чувств супруга. В первую минуту Кай подумал, что дар пропал также внезапно, как и появился, но, внимательнее прислушавшись к ощущениям, с ужасом понял, что дело обстояло гораздо хуже. Фаэливрин просто не испытывал никаких эмоций, словно его душа так и не пришла в себя после беспамятства. Кеанмайр почти физически ощущал ледяные иглы холода, излучаемые эльфом, и никогда в жизни ему не было так страшно.

- Ты жив, – бесстрастно констатировал эльф, словно речь шла о погоде. – Это хорошо.

Кеанмайр ощутил волну мрачной удовлетворенности, идущую от эльфа, который снова замолчал, отрешенно рассматривая стену.

- Я жив, война закончилась, ты теперь в безопасности, – ласково говорил Кай, не показывая эльфу своего отчаяния. – Ленриссиль тоже здесь, он будет счастлив узнать, что ты пришел в себя. Знал бы ты, малыш, как перепугал нас всех!

Не дождавшись ответа от мужа, Кеанмайр, окликнув слугу, велел позвать Ленриссиля, надеясь, что хотя бы друг вызовет отклик в душе Фэя. Принц вихрем влетел в покои, не сдерживая слез:

- О, мелин нил, прости меня, если сможешь! Я так виноват перед тобой! – начал кунду, не сдерживая чувств, бросившись обнимать друга.

Фаэливрин не сопротивлялся, но и не отвечал на объятия.

- Я не должен был бросать тебя одного во дворце! Нужно было бежать вдвоем и будь что будет! Никогда себе не прощу, что вынудил тебя пожертвовать собой ради меня. Прости меня, мой милый, прости!

- Ты выполнил свое предназначение. Остальное не имеет значения, – ответил квенди.

Ленриссиль растерянно посмотрел на Кая, словно ожидая ответа на невысказанный вопрос.

- Думаю, не стоит сейчас мучить Фаэливрина длительными беседами, ведь он едва пришел в себя, – сказал Кеанмайр, чтобы сгладить неловкое молчание.

- Да, конечно, извини, я такой глупый, – охотно поддержал человека Ленриссиль.- Ты обязательно скоро поправишься, и мы вместе будем гулять по нашим любимым местам.

- Отдыхай, малыш, – прошептал Кай. – Я скоро вернусь и принесу тебе поесть. Ты, наверное, очень голоден?

Фаэливрин покачал головой и закрыл глаза, показывая, что разговор окончен.

Как только Кеанмайр и Ленриссиль вышли из спальни, принц набросился на человека с расспросами о состоянии друга.

- Ты понимаешь, он ничего не чувствует! Совсем ничего! – хватаясь за голову, кричал изрядно напуганный Кай.

- Но разве так бывает? Как можно жить, не ощущая ничего вот здесь?! – спросил Ленриссиль, дотрагиваясь рукой до сердца.

- Жить – нельзя, существовать – можно, – жестоко ответил человек.

- Нам нужно позвать Лауриндиэ! – нашел выход Ленриссиль.- Она поможет исцелить Фаэливрина.

Прекрасная лицом и станом древнейшая жительница Священного леса долго не выходила из покоев эльфа, заставив ожидающих вердикта целительницы Кеанмайра, Дилвина и Ленриссиля известись от переживаний. Наконец, Лауриндиэ вышла, печально склонив вечно молодое лицо.

- Вы сможете его вылечить? – с надеждой спросил Кай.

- Мне не под силу вернуть воду в пересохшее русло, – звонко ответила нис, не отрывая от Кая взгляда огромных чарующих глаз. – Его душа была чистым ручьем, дарующим свою прохладу каждому страждущему. Но многие путники не могли довольствоваться предоставленной благостью, им нужно было отравить прозрачный поток своей скверной и иссушить ручей палящей злобой.

- Неужели он навсегда останется… таким? – едва произнес Кай.

Лауриндиэ, покачав головой, резко схватила человека за руку, разворачивая его запястье.

- Эльфийский шрам остается навсегда не только на теле, но на сердце. Только Акуа Фэа сможет напитать безжизненную землю дождем своих чувств, заставив ее снова цвести.