— Да, правда, Владимир Алексеевич, вы как всегда правы.

— Ну ладно, я всё, что хотел, уже сказал, так что ухожу, оставляю вас одних.

— Пап, останься на ужин, Марк изумительно готовит, поужинаешь с нами, в кругу семьи.

От слова «семьи» Владимира Алексеевича всего перекосило, Глеб это конечно не увидел, а я-то сразу всё заметил. Как он посмотрел на меня, словно грозя: «Запомни, тебе на раздумье неделя, а потом секир-башка.»

Глеб проводил отца. Вернулся на кухню и обнял меня.

— Что такое с моим малышом случилось? Марк, ты такой бледный, отец тебе чего-то неприятное наговорил?

— Нет, ну что ты, Глеб. Владимир Алексеевич очень рад за тебя, только о тебе и говорили.

— Тогда что с тобой? На тебе лица нет, я же знаю тебя. Уходил, ты был весел, что же случилось за пару минут, что меня не было?

— Не знаю, Глеб, у меня голова кружится, меня тошнит, может отравился чем?

— Марк, малыш, может это совсем другое? Мы ж в последнее время очень старались, может ты в интересном положении?

Боль, обида, всё смешалось в моей душе. Глеб улыбается, а я себя сдержать не смог, слёзы сами полились по моим щекам.

— Милый мой малыш, ну прости меня, это неудачная шутка, я не думал, что ты так отреагируешь на неё. Прости меня, Марк.

— Глеб, если бы это было возможно, я ни на минуту не стал бы сомневаться.

— Тихо, тихо, малыш, ты же знаешь, что я сильно тебя люблю.

— Знаю, Глеб, и мои чувства к тебе тоже сильны и неизменны.

========== эпизод 47 ==========

(Глеб)*

Сколько нового я открыл для себя, оказывается что любовь творит чудеса, я — парень, который всегда смеялся над этими словами, сейчас сам всё понял для себя. Марк, как много с ним связано, это его любовь вернула мне тепло в жизнь, новый взгляд, его упорство и трудолюбие. Скольким я ему обязан, это не измерить шагами, тем более деньгами, его любовь бесценна для меня. Сколько неприятностей я ему принёс: издевался, капризничал, не верил в своё будущее. Мне так стыдно перед ним, стоит лишь вспомнить и я словно сгораю от стыда. А Марк, он как был мышонком так и остался им, хоть он и не любит чтобы я его так называл, но в глубине души он всё тот же мышонок, мой Марк. Парень, в которого я безумно влюблён, и каждый день приносит нам радость. Тем более, когда видишь эту радость в его глазах, да я готов на части разорваться, чтобы он был счастлив рядом со мной.

Марк работает, нет ни одной минуты, чтобы он так вот просто засиживался на работе, тут же спешит домой ко мне. Первые вопросы: массаж делал? гулял? упражнялся? я же просил делать упражнения! Ну вот скажите, разве я имею права его обманывать? Нет, теперь всё иначе, Марк натерпелся в своём детском доме, без тепла и ласки прожил полжизни. Я сумею, знаю, что моя любовь согреет его и он останется таким же замечательным парнем.

Марк позвонил, когда я уже был в супермаркете.

— Глеб, приветик! Ты не скучай, я скоро, сейчас куплю кое-что из продуктов и домой.

— Малыш, ты уже иди домой, я всё сам сделаю, позволь хоть чем-то быть полезным.

— Но Глеб, как же пакеты? Тяжело же для тебя.

— Марк, ты забыл, что я всё-таки мужик.

— Ты забыл добавить —самый красивый мужчина на свете. Тогда я готовкой займусь, а потом вместе прогуляемся в парке, если ты не устанешь.

— Марк, рядом с тобой я не устаю.

— Тогда я жду тебя.

Покупки скажете вы, такая мелочь, что особенного, бери да кидай в корзину. Нет конечно, каждый продукт проверяю, как это делает Марк, дата выпуска, его состав, он смотрит прежде всего чтобы не навредило мне, забота его безгранична. Вот и я сейчас точно так же себя веду. Это для моего зайчонка-сладкоежки, затем ещё йогурт клубничный для него, он его обожает. А мне нравится его целовать потом, он пахнет клубникой, почему-то сразу вспоминается Алтай. Сам не могу понять почему, может потому, что там мы были счастливы впервые. Всё было тогда ново для нас, нет конечно, наши чувства не угасли, наоборот кажется, что они стали ещё сильней. По крайней мере в себе я уверен, на все сто. Стараюсь давать ногам нагрузку, иду по лестнице, немного устал. Но усталость не огорчает меня, это во благо меня, так говорит Марк, а он врать не умеет. Сам себе удивился, у нас дома и вдруг мой отец, кажется что после последнего разговора он вообще знать меня не захочет. Как-то странно всё, словно он и ничего против нас с Марком не имеет. Меня это просто радует, хочу чтобы Марк для папы был таким же родным, как и для меня. Конечно любить не обязательно, но он должен его уважать, это мой выбор, неважно какой он. Да и меня это радует, нет прежних разговоров о женитьбе, надоело доказывать ему, что Марк и есть тот парень, который предназначен для меня. Даже и подумать не могу и представить себя в другом качестве, без Марка. Папа загадочно улыбнулся Марку, что-то прошептал ему, я и не понял о чём это они разговаривали.

— Папа, останься на ужин, Марк прекрасно готовит, посидим немного в кругу семьи.

— Спасибо, сына, но это не к чему, вы молодые, вам удобнее будет без меня. Да, я что заехал-то, завтра пригонят твою машину из ремонта. Так удобнее будет добираться до работы, и жду что ты скоро с нами будешь. Работы много, Глеб.

— Пап, о чём разговор, я и сам устал дома сидеть без дела. Правда же, Марк?

Марк не отвечает, он сейчас словно не с нами, его взгляд отрешённый какой-то, непонятно о чём это он вообще думает.

— Марк, ты меня слушаешь вообще?

— Что? Да-да, Глеб, очень внимательно, всё будет как ты скажешь.

Я проводил папу до двери, мы попрощались и я закрыл за ним дверь. Оглянулся и сам ужаснулся, Марк на себя не похож, он стоял, облокотившись о стену, того и гляди сейчас он сползёт вниз, весь бледный.

— Марк, что с тобой, малыш? Ты на себя не похож.

— Сам не знаю, меня что-то тошнит, наверное отравление.

Я, как дурак, ещё шутить вздумал, это всегда помогало нам с Марком, но не в этот раз.

— Малыш, мы в последнее время так трудимся, может ты в интересном положении?

— Глеб, если бы это было возможно, я ни разу не стал бы задумываться об этом. Уверен, твои дети будут самыми красивыми.

— Согласен, у красавчиков иначе быть не должно.

Марк словно не слышал меня, он пропускал всё мимо ушей. Повернулся, чтобы уйти к дивану, его явно штормило, таким я Марка и не помню. Хорошо, что я был рядом, иначе он бы грохнулся на пол, только и успел выставить свои руки вперёд и сполз по стенке.Так перепугался, самое главное растерялся и не знаю, что делать.

— Марк, Марк, малыш, не пугай меня так.

Тут же ладошкой бью его по щекам, через пару минут Марк открывает глаза.

— Малыш, ты чего это? Ты меня так напугал!

— У меня щёки теперь болят от твоих ударов.

— Марк, прости, но ты меня так сильно напугал, что с тобой произошло такое?

— Всё уже хорошо.

— Ты ложись на диван, я скорую вызову, мне страшно за тебя.

Я слишком хорошо знаю Марка, разве он даст мне вызвать врача. Он тут же встал и пошёл накрывать на стол. На все вопросы один ответ: слабость, тошнота и теперь уже всё позади. Кое-как поужинали, если это возможно так назвать. Так перепугался, что теперь ничего в глотку не лезло. Сам же Марк к еде и не притронулся, если не считать, что он просто ковырялся вилкой в тарелке.

— Марк, может отец тебе что-то наговорил?

Глаза Марка расширились, ничего подобного не было раньше.

— А при чём тут твой отец? Всё хорошо, он о тебе беспокоится. Он же твой отец и он сильно любит тебя.

Не дожидаясь ответа, что я скажу, он ушёл в ванную и запер за собой дверь. Никогда прежде не замечал такого за Марком, да и вообще, у нас это не принято. Всё что мы делаем— делаем вместе, у нас нет тайн. Всё убрал со стола, помыл посуду, но Марк так и не выходит, меня это настораживает, тревожно на сердце. Подошёл к ванной и пару раз постучал.

— Марк, с тобой всё хорошо? Открой пожалуйста.