— Глеб, всё хорошо, я сейчас.

— Марк, я не уйду, открой дверь.

Замок щёлкнул, когда я открыл дверь, Марк умывал лицо, долго, что на него вообще не похоже.

— Марк, посмотри на меня.

Я-то всё понял, но не мог знать причину. Марк повернулся и тут же начал вытираться полотенцем, чтобы скрыть своё лицо, чтобы мне не удалось увидеть его покрасневшие глаза.

— Марк, что с глазами?

— Сегодня на работе зайчика словил, на сварку посмотрел, решил умыться, да с мылом не рассчитал, глаза щиплет теперь.

— Я уже напугался, думал, что ты плакал.

— Мы идем гулять в парк?

— Малыш, я тебя жду. Может нам сегодня пропустить прогулку, тебе нездоровится сегодня.

— Ерунда всё, Глеб, мне уже полегчало, да и на свежем воздухе мне будет намного комфортней.

— Тогда одеваемся и вперёд. Малыш?

— Да, Глеб.

Мне нравится, когда Марк так смотрит на меня. Его глаза, он удивительный парень, он излучает добро, большую любовь.

— Я люблю тебя, малыш. Я сегодня тебе это уже говорил?

Марк улыбнулся, а мне так приятно видеть его улыбку. На душе приятно и благодать.

========== эпизод 48 ==========

(Марк)*

Страх сковывает вены, кровь застыла в жилах. Очнулся от боли в скулах, испуганные глаза Глеба смотрят на меня.

— Марк, Марк, что с тобой?

— Мне больно, прошу, не бей меня по щекам больше.

— Но твой обморок, погоди немного, я сейчас скорую вызову.

— Глеб, остановись, уже всё хорошо, сам не знаю что со мной, помутнение какое-то. Вот видишь, я уже поднялся и сейчас буду тебя кормить.

— О чём это ты сейчас? Ты меня напугал до смерти, я так растерялся, что и не знал как быть. Хорошо, что хоть ты быстро в себя пришёл.

Глеб до сих пор так напуган, его зрачки расширены, даже побледнел от страха. Успокоить Глеба может только одно: подхожу к нему и целую его губки. Он отвечает и тут же обнимает меня.

— Не пугай меня больше так, слышишь меня? Даже не думай об этом.

— Прости Глеб, это не повторится. Лучше пойдём ужинать, а затем в парк, если у тебя силы остались.

— В парк? А на нашей скамейке будем целоваться? Сейчас крона ивы всё скрывает от чужих глаз.

— Конечно, Глеб, я уже предвкушаю.

Глеб сел на своё место, я же накрыл на стол, затем ели молча. Глеб всё время поглядывал на меня, а я даже и не знаю, что сказать. Впервые за всё время я молчу, только и слышу слова Владимира Алексеевича: «Ты должен исчезнуть, иначе ты пожалеешь «. Рассказать всё Глебу? Нет конечно, не хочу быть причиной раздора сына с отцом. Владимир Алексеевич прав во всём, именно я должен исчезнуть из жизни Глеба. Ради любимого я готов на всё, но как это сделать? Так и не дотронулся до еды, обида гложет так, что убежал в ванную, только там я смог дать волю своим чувствам. Как подумаю, что рядом со мной не будет Глеба, мир теряет свою красоту и яркость, всё становится серым и мрачным. В дверь постучали, да, от него не скрыться, как мог стараюсь улыбнуться, нахожу кучу отговорок, лишь бы успокоить моего парня. Обнимаю его, целую и сам держусь из последних сил, только чтобы опять не заплакать. Может это и будет мой последний поцелуй? Кто знает, на что способен Владимир Алексеевич? Да и трепаться зря он не станет, видно что настроен решительно.

На улице так свежо, мы гуляем некоторое время. Я сажусь на нашу скамью, Глеб уходит. Просит не скучать пару минут.

— Малыш, я скоро, не вздумай скучать, окей?

Что он задумал? Глеб такой счастливый, я всегда мечтал об этом. Что он вновь вернётся на свою работу, станет таким как прежде. Весёлым и отзывчивым парнем. Всё вернулось, но рядом с ним нет для меня места.

— Скучаешь?

— Глеб, ты же знаешь, что минута без тебя длится целую вечность.

— Держи.

— Мороженое?

— Узнаёшь?

— Тот же карамельный вкус, что и тогда на набережной?

— Он самый. Знаешь, я тогда любовался тобой, смотрел на тебя, как ты ешь своё мороженое. Мне кажется я до сих пор помню тот самый вкус, и твой кроткий поцелуй, который оставил след карамели на моих губах.

— Глеб, нам надо серьёзно поговорить.

— Говори, Марк, только не делай такое лицо.

— Марк, мне придётся уехать на некоторое время.

— Уехать? Куда это? Хочешь я с тобой поеду?

— Глеб, Глеб, просто выслушай меня, хорошо?

— Хорошо, мой мышонок.

Мышонок, опять это слово! Всё повторяется вновь, и как же мне приятно слышать из его уст это слово.

— Меня отправляют на учёбу в другой город, возможно на месяц, может больше, я пока сказать не смогу.

— Учёбу?

— Да, повышу свой разряд, да и у нас на заводе реконструкция идёт, нужны специалисты. Мне предложили, соответственно я стану больше зарабатывать. Ты же не против?

— Малыш, мне конечно будет одиноко без тебя, но ради тебя я готов на всё. Буду ждать, работать, пока ты учишься. За меня не волнуйся. А ехать-то когда нужно?

— Может даже завтра, я не могу тебе сказать точно.

— Но почему я узнаю об этом только сейчас? Так скоро?

— Так надо, Глеб.

— Как-то ты это странно всё объясняешь.

— Глеб! Может всё измениться в твоей жизни, моё отсутствие, да и мало ли чего произойдёт. Пообещай, если встретишь кого-то и у тебя появятся чувства, что ты не оттолкнёшь этого человека.

— Появится? Конечно. Они уже у меня есть, к очень классному парню и он рядом со мной. Ну что за глупости, мышонок?

— Я опять несу чушь, Глеб.

— Ты не замёрз? Прохладно стало.

— Если только чуть-чуть.

Глеб только и ждал причины, чтобы обнять меня, прижать к себе. Он посмотрел вокруг и поцеловал меня, так здорово, как будто и не было ничего плохого. Почему я сказал, что должен уехать? А это первое, что пришло на ум. Исчезну из жизни Глеба, может уеду в другой город, пока ещё не знаю. Завтра займусь этим вопросом, а то дальше станет ещё сложней.

Дома же Глеб спешил, быстро принял душ и когда я вернулся в спальню, он уже лежал в постели, откинул край одеяла.

— Я уже нам постель согрел, тебя жду.

Как приятно прижаться к Глебу, его горячее тело так манит. А поцелуй? Мир закружился, словно земля сейчас сойдёт с орбиты. Глеб прижал меня к себе своими крепкими руками, как сильно бьётся его сердце.

— Малыш, я хочу тебя.

— Я тоже хочу этого, пусть у нас всё будет как тогда на Алтае, как будто мы только встретились.

— Фантазёр.

Такой я есть и переделать меня уже поздно, да и Глебу это очень нравится. Мы нежили друг друга, целовались так, что утром губы болели. Но это было чёрт возьми так приятно. Трудно было уснуть, хорошо, что Глеб был рядом, это хоть как-то успокоило меня. Выхожу из душа, Глеб с кухни, совсем голый и улыбается.

— Привет, мышонок!

— Привет! Ты же знаешь, что тебе так запрещено ходить по дому.

— Знаю, поэтому и хожу. Знаю также, что тебе это очень даже нравится.

— Глеб, Глеб, остановись.

Но было уже поздно. Сейчас Глеб целовал мою спину, спускаясь всё ниже и ниже. Только и оставалось упереться руками о стол.

— Классная попка.

Что только Глеб не вытворял, сейчас его руки были везде. Своим языком касался моих бёдер, медленно проводя по ним, лаская ягодицы, прижимаясь всем телом. Глеб затих после того, как громко застонал, его член всё ещё пульсировал во мне.

— Глеб, теперь мне опять нужно в ванную.

— Хочешь я сам тебя искупаю?

— Спасибки, знаю как ты меня искупаешь. Ты чего ненасытный такой сегодня?

— Не знаю, Марк, я люблю тебя сильно и ты сам знаешь как ты на меня действуешь, тем более когда вижу тебя утром с мокрыми волосами после душа. Отказать себе не могу. Беги в душ, стол уже накрыт, хотя придётся всё подогреть заново.

Что делать? Пришлось снова ополоснуться и затем быстро завтракать и бегом на работу.

— Малыш, я наверное сегодня тоже наведуюсь на работу, надоело дома сидеть. И не забудь мне позвонить, сказать как там насчёт твоей учёбы.