– Это приказ, – спокойно и ровно ответила чародейка. – Я буду ждать тебя у Ледяного озера в Башне Луны. В двенадцать часов.

Сверр всё искал слова, чтобы объяснить, почему он не может выполнить этот приказ, но Дагней надоело спорить и ждать. Образ её заколыхался, расплываясь в воздухе, и спустя несколько долгих мгновений истаял совсем.

Сверр стиснул кулак и рванулся было вниз, в бессильной потребности продолжить разговор – но остановил себя. Сделал глубокий вдох. Снова развернулся и двинулся вверх.

В комнате, взятой на ночь, было холодно и темно. Движением пальцев демон разжёг огонь и, не коснувшись свеч, принялся сбрасывать плащ, расстёгивать доспех.

Когда одежда оказалась на полу, он нырнул в покрытую шерстяным покрывалом постель и попытался уснуть, но голос Дагней всё ещё звенел в его ушах, и картины пламени, бушевавшего кругом, то и дело снова проносились в голове. Он думал, что там, в его личном посмертии – находится Ад. Дагней заставила его познать новые грани боли. Теперь Сверр знал – настоящий Ад здесь, возле неё. Находиться рядом и знать, что никогда не получит от Дагней то, в чём нуждается больше чем в хлебе или воде.

«Ненавижу тебя», – прошептал Сверр и наконец погрузился в сон.

Парк, окруживший Башню Высшей Магии, засыпало снегом. Огни магических фонарей затмевали свет луны. Дорожки были наполнены людьми – идущими к Башне или просто прогуливавшимися кругом неё.

Дагней ждала. Она пришла сюда в сопровождении ученика, и теперь они стояли вдвоём в стороне, в тени изысканных колонн. Отсюда было рукой подать до Башни Луны, но Дагней не спешила заходить в неё, опасаясь, что за местом встречи могут следить.

Башня Луны на деле походила не столько на башню, сколько на беседку, один из порталов которой летом выходил на пруд, поросший кувшинками. Зимой водоём затягивал лёд, зато в стрельчатое окно заглядывала луна.

– Что мы здесь делаем, моя госпожа? – спросил Айзек, её ученик. Дагней покосилась на него. Айзек был хорош собой и, как надеялась Дагней, предан ей. У него были такие же чёрные волосы, как у наставницы, и ещё более хрупкое тело, никогда не знавшее физических нагрузок и упражнений с мечом.

– Один… человек… который может нам помочь, должен сегодня прийти сюда, – уклончиво сказала Дагней. Она не любила посвящать посторонних в свои дела, но ещё больше не любила рассказывать о той истории, которая соединила её со Сверром много лет назад. Дагней нервничала, и ей с трудом удавалось это скрывать. Она то и дело думала о том, чтобы отослать Айзека от себя – но тут же понимала, что в одиночестве ей станет ещё более неспокойно.

– Не лучше ли нам подождать его в зале? – спросил ученик, – вы вся озябли, у вас такое лицо, как будто вот-вот превратитесь в лёд.

– Я и есть – лёд, – пробормотала Дагней, думая о своём. Она почти не слышала слов ученика, перед глазами всё ещё стояло твёрдое длинноносое лицо в обрамлении чёрных волос. Руки Сверра – большие и сильные, совсем не похожие на её. Сверр тоже не пользовался мечом. Носил его с собой только для того, чтобы головорезы обходили его стороной. Иногда Дагней казалось, что ему достаточно одного только взгляда синих, холодных как грозовое небо глаз, чтобы любого отвадить от себя. Любого, только не её.

«Я – твоя госпожа», – успокаивала она себя, – «И ты выполнишь мой приказ».

Дагней подавила тяжёлый вздох.

– Он появится в полночь, – сказала она. «Я надеюсь», – добавила про себя.

– Мастресс, ещё два часа. Вы замёрзнете, идёмте в зал.

Дагней нахмурилась. Поджала тонкие губы. Натянула на покрытые снегом чёрные волосы меховой капюшон.

– Идём, – наконец решилась она. – Он меня найдёт.

И оба медленно двинулись по дорожке парка, занесённой снегом.

– Что вы надеетесь от него получить? – спросил Айзек, поддерживая наставницу под локоть.

Дагней и сама не знала что. Ещё пару дней назад, когда сани мчали её в Аэн Сиал, у неё и в мыслях не было призывать Сверра. А потом она увидела своего персонального демона и поняла, что просто обязана привлечь к делу и его.

– Дагней, ты с ума сошла, почему не взяла муфту? – голос Киллиана прозвучал совсем рядом, стоило Дагней пересечь порог. Айзек тут же насупился, исподлобья глядя на другого чародея. А тот, тем временем, не обращая внимания на ученика, поймал белые руки Дагней и принялся растирать длинные изящные пальцы колдуньи.

Киллиан проигрывал им обоим в красоте. В отличие от Дагней и её ученика он был немного угловат, и каштановые волосы его, увенчанные серебряной диадемой, едва достигали плеч. Зато Киллиан многое знал. Он был немногим старше Дагней, а Дагней среди ровесников редко находила тех, кто так же как она сведущ в истории колдовства и мифологии материка. Тех, кто разделял этот её интерес и так же готов был пропадать в библиотеке до утра, чтобы восстановить утраченный ритуал.

– Я не подумала, – солгала Дагней. Она подумала обо всём. И о том, как действует на Сверра вид её обнажённых рук. И о том, какой идиоткой покажется суровому страннику, если по уши закутается в меха.

– Идём, тебя желает поприветствовать король.

Пока Киллиан пытался согреть её озябшие пальцы в своих мягких руках, Айзек подошёл со спины и помог наставнице скинуть плащ.

Дагней посмотрела на часы и кивнула.

– Идём, – согласилась она.

Сверр не собирался никуда идти. Он проснулся с этой мыслью от холода на рассвете, перевернулся на другой бок и снова уснул. Всю ночь ему снилась Дагней и только когда за плотной пеленой облаков забрезжило холодное зимнее солнце, он смог, наконец, немного отдохнуть.

Второй раз Сверр проснулся уже заполдень. Солнце стало ярче, и тусклые лучи его даже пробились сквозь тучи. Теперь они отражались от поверхности сугробов и били в окно.

Со стоном Сверр оторвал плечи от постели и сел. Он всё ещё не хотел никуда идти. Но и уезжать из города тоже не хотел.

– Дагней… – прошептал он, и тут же в голове всплыло лицо чародейки, не дававшее ему уснуть всю ночь. Красивое, как замёрзший северный водопад. – Проклятая тварь.

Протерев глаза Сверр стал одеваться. Надел рубаху и брюки, чернёную кольчугу, закутался в меховой плащ и стал спускаться вниз.

«Зачем я сюда приехал?» – крутилось в голове. Йоханс, сидевший у камина в главной зале – как будто бы с вечера не уходил – отсалютовал ему дымящейся кружкой.

– Сбитень, – провозгласил он. – Карла, горячего сбитня моему другу, он в вашей холодрыге совсем околел.

Сверр спорить не стал. При свете дня он Йоханса переносил гораздо лучше, тем более учитывая, что тот намеревался его согреть. Скоро ещё одна кружка горячего густого напитка опустилась на стол, Сверр расплатился и сделал глоток.

– Мы с Вариком собираемся на ярмарку, – оповестил Йоханс, – ты с нами идёшь?

– Иду, – не раздумывая согласился Сверр, потому что у него всё равно не было других идей, как провести день.

– Я так и знал, что ты смягчишься, – тяжёлая рука Вариуса хлопнула Сверра по плечу, и рядом появился гном. – Хватит глотать эту дрянь. Надо успеть, пока не растащили все амулеты, и без того заспались вы… как два медведя.

Йохансу со Сверром всё-таки удалось отвоевать возможность допить согревающий напиток, а затем под руководством Варика все трое двинулись к выходу.

Ярмарка, раскинувшаяся под стенами крепости Аэн Сиала, в самом деле впечатляла: были здесь и заморские ткани, и отличное снаряжение, так что гном надолго застрял у одной из лавочек. Сверр тоже подобрал себе пару исцеляющих эликсиров: обычно он предпочитал готовить такие вещи сам, но сейчас не удержался и поддался всеобщему желанию покупать, благо в кошельке у него ещё болталась парочка звонких монет.

Вдалеке переливисто пели гусли, и из-за спин прохожих доносились голоса бардов и стук бубнов. Оторвавшись от спутников, Сверр двинулся на звук и уже у самого помоста с бродячими музыкантами остановился, узнав знакомый голос.