— Мне не о чем с тобой говорить, — выплюнул Гарри, не сводя глаз с расслабленных рук Риддла.
— О, уверяю тебя, Поттер, нам есть, что обсудить, и это выгодно тебе даже больше, чем мне.
Риддл иронично усмехнулся и удобно расположился в кресле, закинув ногу на ногу.
— Гарри, выслушай его, это необходимо.
Гарри почувствовал, как его плечо сжимает рука Гермионы, и, немного успокоившись, обманчиво расслабленно прислонился к стене, проигнорировав второе кресло. Гермиона встала рядом чуть ближе к выходу и, посмотрев на маленькие наручные часы, сказала:
— У вас еще пятьдесят минут, мистер Риддл.
— Я предполагал, что мы поговорим наедине с мистером Поттером, — Темный лорд прищурился и зло посмотрел на Гермиону.
— Вы попросили меня организовать эту встречу, — холодно ответила она, — и согласились, что она пройдет на моих условиях.
— Мало того, что вы опоздали, так еще и смеете…
— Или Гермиона остается, или мы оба уходим, — твердо прервал Риддла Гарри. — Мы теряем время, о чем ты хотел поговорить, Риддл?
— Хорошо, — Темный лорд последний раз злобно посмотрел на Гермиону и продолжил: — Прежде всего, хочу прояснить некоторые обстоятельства, из-за которых у тебя, Поттер, имеются предубеждения относительно любых моих действий.
— Некоторые обстоятельства? — прорычал Гарри. — Ты убил моих родителей и четырежды покушался на мою жизнь! И это я еще не считаю деятельность твоих прихлебателей! Ты это хочешь «прояснить»?
— Да, именно об этом я и говорю, — с ледяным спокойствием сказал Риддл. — Первое, о твоих родителях. Ты должен понимать, что тогда шла война и необходимо было ее как-то остановить. Единственным выходом, который я видел, было убийство твоей семьи. Вам тогда крупно не повезло, но кровопролитие нужно было остановить. Ничего личного, только необходимость.
— Все для достижения своей цели, даже если для этого потребуется убить годовалого младенца? — спросил Гарри, глядя в глаза Темного лорда.
— Я сделал свой выбор еще в восемьдесят первом, — твердо ответил Риддл, не отводя взгляд. — Я не горжусь своими действиями, но сделал бы это снова, окажись в той же ситуации. Другого пути я просто не видел.
Холодные глаза Темного лорда неотрывно смотрели на Гарри, казалось, будто его взгляд устремлен в самую суть стоящего перед ним человека. От убежденности Риддла в собственной правоте и непоколебимой уверенности в своих решениях, где-то глубоко в душе Гарри зародилась холодная липкая тьма.
— Если ты действительно не хотел войны, то мог просто перестать воевать!
Том Риддл улыбнулся какой-то понимающей, совсем человеческой улыбкой, которую было сложно ожидать от такого, как он.
— Ты наивен, Поттер. Гражданская война самая жестокая, кровавая и грязная из войн. Она никогда не заканчивается капитуляцией или заключением мира. Всегда должен быть победитель и проигравший, и судьба последнего далеко не завидна. Что и подводит нас к основной теме нашего разговора.
Гарри еще несколько секунд сверлил взглядом Риддла, потом скривился и коротко бросил сквозь зубы:
— Слушаю.
— Как я и говорил, у гражданской войны должен быть победитель, но в нашем случае его не было. Война так и не решила противоречий между сторонами и, как известно, закончилась слишком внезапно моим исчезновением. В итоге условные проигравшие остались почти при своих, а условные победители почти ничего не получили. Это и привело нас к настоящему состоянию: мы на пороге новой войны, и в этот раз она не закончится после нескольких сотен убитых и парочки крупных сражений, в этот раз она будет идти до полного уничтожения одной из сторон.
— Это такое предположение или угроза?
— Это констатация факта, — резко ответил Риддл. — Боунс слишком усилила свои позиции, слишком много ресурсов сконцентрировалось в ее руках, чтобы ее можно было игнорировать. Чистокровные вскоре объединят силы и нанесут удар, но тогда уже будет поздно что-либо менять.
— А ты, значит, против такого развития событий? — ядовито протянул Гарри.
— Представь себе, Поттер, против, — огрызнулся Темный лорд. — Поэтому я и нахожусь на тайных переговорах здесь, с тобой, в таких унизительных условиях.
Риддл бросил еще один уничтожающий взгляд на Гермиону, который она проигнорировала, снова посмотрев на часы. Гарри позволил себе немного расслабиться и попробовать взглянуть на происходящее со стороны в свете полученной информации.
Боунс почти настаивает на том, чтобы он вошел в Визенгамот, а впоследствии совсем не против его контактов с чистокровными. Кто-то подставляет Сириуса, все с этого что-то имеют, только Дамблдор, кажется, бездействует и проигрывает. А сейчас Боунс поручает ему, Гарри Поттеру, без году неделю старшему аврору изменение системы обучения в аврорате только потому, что он «никогда не называл себя человеком Дамблдора». А сами эти преобразования, судя по требованиям к новым методикам, полученным лично от нее, больше походили на преобразование аврората из полицейской организации в полноценную армию. Могут ли быть все предыдущие события отвлекающим маневром, и Риддл тоже это понимает?
— Мадам Боунс не будет развязывать войну, она стремится к соблюдению законов, — решил проверить свою догадку Гарри.
— И она, конечно же, никогда не пойдет на компромисс и будет до последнего защищать невиновного, — саркастично усмехнулся Темный лорд и резко продолжил: — Мадам Боунс хочет, прежде всего, иметь сильный аврорат, подчиненный лично ей. А зачем это нужно, можешь додумать и сам.
Гарри еще немного посверлил взглядом своего собеседника и задал тот вопрос, который вертелся на языке:
— Предположим, ты прав, Риддл. Но зачем ей это нужно? В чем суть конфликта?
Темный лорд удовлетворенно улыбнулся и принял более расслабленную позу.
— Ты ведь никогда не задавался вопросом, почему началась та война? За что погибли твои родители? — задал он риторический вопрос, смотря прямо в глаза Гарри. — Так вот, Поттер, сейчас не принято об этом говорить, но до того, как Дамблдор стал директором Хогвартса, все малгорожденные и полукровки, получившие полное магическое образования, в обязательном порядке приносили вассальную клятву какому-либо заинтересованному чистокровному роду. После этого они могли действовать, исходя только из интересов этого рода, но зато это давало им путевку в жизнь, возможность хорошо устроиться и приносить пользу обществу. Самые способные могли занимать высокие посты в правительстве, исторически пост Министра Магии как раз занимал кто-то из маглорожденных или полукровок, принятых в сильнейшие роды. Так, например, твоя многоуважаемая подруга, скорее всего, заинтересовала бы несколько родов, хотя выбор сделали бы за нее.
Гермиона хмыкнула и с презрением посмотрела на Риддла, но Темный лорд предпочел этого не замечать.
— Подожди, что-то не сходится, — нахмурился Гарри. — А если не было, как ты сказал, «заинтересованных родов»?
— Как только становилось понятно, что ребенок магически слаб или не удовлетворяет еще каким-то требованиям, его образование прервалось. Он становился вассалом вассала и выполнял работу, не требующую каких-то особых навыков и знаний, — пожал плечами Риддл. — Тогда маглорожденных в Хогвартсе было гораздо меньше, а полукровкам деваться было особо некуда, поскольку магловское образование подпадало и сейчас подпадает под Статут секретности. Нельзя сказать, что это была справедливая система, но она работала.
— Но ведь я закончил начальную школу, да и Гермиона получила магловское образование, — засомневался Гарри.
— Сейчас за соблюдением Статута следят гораздо менее строго, но тебе все равно не разрешили бы поступить в маггловский колледж или университет. А вот твоя подруга — разговор особый.
Риддл встретился взглядом с Гермионой, но она только демонстративно посмотрела на часы и четко проговорила:
— У вас еще тридцать минут, мистер Риддл.
— Как ты понимаешь, Поттер, я тоже должен был стать вассалом какого-нибудь сильного рода, поскольку мне прочили хорошую карьеру в Министерстве, — не без самодовольства продолжил Риддл. — Однако я стал одним из многих, кто отказался от вассальной клятвы, как только появилась такая возможность. Большое количество магглорожденных и полукровок с замечательным образованием, пусть и без поддержки со стороны родов, вышли из Хогвартса во взрослую жизнь и стали устраиваться, кто как мог. Как магловская, так и магическая Британия восстанавливались после Второй Мировой войны, так что какое-то время всем было не до них. Было, конечно, тяжело, но многие открыли свое дело, что привело к небывалому ранее экономическому росту.
