— Пока я не услышал ничего, что могло бы привести к войне, — потерял терпение Гарри, зная, что Риддл может говорить очень долго.

— Тогда слушай внимательней, Поттер, — огрызнулся в ответ Риддл. — Я и так трачу свое время, чтобы просветить тебя.

—Кажется, мы уже определили, что это я тебе нужен, а не наоборот, — холодно сказал Гарри.

— Хватит пререкаться, — остановила их Гермиона. — Мистер Риддл, продолжайте, пожалуйста, время не ждет.

Темный лорд перевел на нее тяжелый взгляд, но спустя несколько секунд продолжил:

— Если бы кое-кто слушал внимательней и показывал признаки наличия высшей нервной деятельности в организме, то понял, что я описываю предпосылки к войне. Экономическое превосходство всегда вызывает желание получить и политическое превосходство. Так и получилось — увеличилось количество свободных от вассальной присяги полукровок и магглорожденных в Министерстве, оно само стало гораздо значительнее влиять на жизнь общества. Дело в том, что Министерство исторически было такой политической песочницей, где сильные рода боролись друг с другом, продвигая своих вассалов, но одновременно с этим оно имело крайне мало политической власти по сравнению с Визенгамотом. Собственно, кризис и перешел в острую фазу, когда Министром магии впервые стал полукровка без вассальной зависимости от какого-либо рода.

Риддл выразительно посмотрел на Гарри, но тот только нахмурился, размышляя. Спустя минуту он задумчиво произнес:

— И сейчас Боунс собирает силы, чтобы окончательно утвердить власть Министерства и оттеснить чистокровные рода.

— И себя, конечно, не забыть, — хмыкнул Риддл. — Она из обедневшего рода, наследственного места в Визенгамоте у нее нет, так что это хороший шанс подняться на пик политической власти. Вот только это понимают и чистокровные, они нанесут первый превентивный удар, чтобы ослабить врага.

— Не они, а вы. Ты же вроде как их контролируешь.

— Ты меня слегка переоцениваешь. Я могу сдерживать сильные рода, но это не может длиться бесконечно. Рано или поздно они сделают свой шаг.

— Хорошо, — тяжело вздохнул Гарри, испытывая некоторое чувство дежавю. — Зачем тебе понадобился я?

Темный лорд чуть заметно улыбнулся, бросив взгляд на спокойно стоящую около Гарри Гермиону.

— Мне нужен человек рядом с Боунс, который сможет ее сдерживать. Если мы аккуратно пройдем по лезвию, то сможем договориться. Младший Малфой должен был тебе рассказать о нашем проекте в первом приближении.

— И все-таки почему именно я? Уверен, можно было бы найти гораздо более приятную персону для переговоров.

— Дело в том, что Боунс мало кому доверяет. Даже после основательной чистки аврората, она не без оснований полагает, что там еще много людей Фаджа, поэтому не приближает к себе большинство старших авроров. Муди же слишком погряз в идеологии, он не стал бы и смотреть на меня, — немного скривился Темный лорд. — Бруствер — целиком и полностью человек Дамблдора, и Боунс просто играет с ним. Остаешься только ты, Поттер. Ты новый человек, в интригах не замечен, до этого спокойно гонял всякую подзаборную шпану, а это может быть очень полезно. Уверен, она уже показала, что прислушивается к тебе.

— Дамблдор будет против, это может создать определенные трудности, — напряженно протянул Гарри.

— Он не хочет войны также сильно, как и мы, — просто ответил Волдеморт. — Так ты согласен на союз?

Гарри уже хотел ответить, но почувствовал, как Гермиона сжимает его руку, и сказал совсем не то, что собирался:

— Я подумаю над твоим предложением, Риддл. Думаю, мы сможем найти, в чем помочь друг другу.

Темный лорд зло посмотрел на Гермиону и, резко кивнув на прощание, быстро вышел из комнаты. Девушка еще несколько минут напряженно прислушивалась к чему-то, а потом явственно расслабилась.

— Пойдем, Гарри, нам нужно идти, — она потянула его за собой, но Поттер, скрестив руки на груди, остался стоять на месте.

— Не раньше, чем ты все мне объяснишь, — хмуро проговорил он. — Я хочу узнать, что за спектакль ты здесь устроила.

— Я тебе все объясню, как только мы окажемся в безопасном месте, обещаю, — нервно сказала Гермиона, поглядывая на часы. — А сейчас пойдем отсюда, здесь не место для долгих разговоров.

— Нет, ты объяснишь мне все здесь и сейчас, пока не можешь никуда убежать, — твердо сказал Гарри, повысив голос.

— Ты сам сказал мне уйти, — горько сказала она, гордо вскинув голову.

— Гермиона, ты поняла, о чем я говорю! — ему захотелось взять ее за плечи и хорошенько потрясти, чтобы убрать эту спокойную полуулыбку с ее лица.

— Хорошо! Я отвечу на все твои вопросы, как только мы уберемся отсюда.

— Да почему ты не хочешь отвечать здесь и сейчас? — перешел на крик Гарри.

— Потому что это здание взлетит на воздух через десять минут, — холодно сказала Гермиона.

Гарри подавился следующей фразой, нахмурившись, поджал губы и бросился к выходу. Гермиона старалась не отставать, по пути не переставая тихо, иногда невнятно бормотать:

— Детские игрушки кончились, Гарри. Нам жизненно необходимо сохранить в тайне то, что о чем ты говорил с Риддлом. Напряженный магический фон и установленные мной щиты не позволяют прослушивать или подглядывать удаленно, как с помощью маггловской техники, так и магически. Но в доме могут быть записывающие устройства, их крайне сложно обнаружить, так что проще уничтожить весь дом, он все равно отведен под снос. Магический выброс во время взрыва повредит все записи, будь то электроника или заклинание.

Отойдя от дома на добрую сотню метров, Гермиона остановилась и, отдышавшись, напряженно уставилась на часы. Спустя минуту, она, наконец, коротко бросила:

— Все в порядке. За мной, тройная аппарация.

Развернувшись на месте, она пропала с негромким хлопком. Гарри тяжело вздохнул и отправился за ней. В последний момент ему показалось, что он увидел вздымающийся огненный вихрь над тем местом, где недавно был красный кирпичный дом, почти ничем не отличающийся от своих соседей.

Спустя еще два прыжка они оказались в переулке какого-то промышленного района. Уже начали сгущаться сумерки, загорелись редкие фонари, то тут, то там появлялись небрежно одетые люди и вновь скрывались в длинных черных тенях.

Гермиона приложила палец к губам и пошла вперед, уверенно лавируя между постройками из грубо обработанного бетона и кирпича, Гарри ничего не оставалось, кроме как последовать за ней. Спустя несколько минут они оказались около тяжелой металлической двери в полуподвальное помещение. Гермиона будто из ниоткуда достала увесистый ключ, со скрипом открыла дверь и пропустила Гарри в скромную квартиру, где предпочитала жить после ссоры с ним.

Квартира состояла из одной комнаты, поделенной хилой перегородкой на две неравные части. В одной еле умещались кровать, письменный стол, заваленный какими-то бумагами, исписанными ровным почерком Гермионы, и потертый стул с прямой спинкой. Во второй части комнаты находилась простенькая электрическая плитка и небольшой умывальник. Источником тусклого света служила только одинокая лампочка без абажура, и маленькое окошко под самым потолком, из которого были видны ноги редких прохожих. Гарри огляделся и саркастично сказал:

— М-да, ты умеешь выбирать квартиры. Этот клоповник даже меньше нашей.

— Зато здесь безопасно! — ощетинилась Гермиона. — По крайней мере настолько, насколько это возможно. В нормальных районах Лондона не найти таких маленьких квартир, а я тебе не Дамблдор и не Основатели, чтобы устанавливать стационарную защиту на такие большие помещения. Тот же Хогвартс может поддерживать свою защиту только за счет мощнейшего природного источника, но они крайне редки, да и находятся чаще всего в неудобных местах и по большей части уже заняты.

Гарри, с силой помотав головой и скрестив руки на груди, сказал:

— А теперь ты готова отвечать на мои вопросы?

Гермиона глубоко вздохнула, устало опустилась на стул и мягко сказала: