— Ольга, ты долго еще там торчать собралась? — Из комнаты раздался громкий вопль, от которого она задрожала как осиновый лист. «Он вернулся», — дошло до нее. Она закрыла рот рукой, заглушив вырвавшийся оттуда вопль. Из глаз потекли слезы. Неужели опять? Ольга продолжала стоять около зеркала, боясь пошевелиться. «Он ненастоящий, — подумала она. — Это ублюдок не мог вернуться. Я не знаю, что со мной, но нужно прийти в себя и сохранить рассудок. Это всего лишь галлюцинация. — Она лихорадочно мысленно искала выход из сложившейся ситуации. — Так, сейчас ноги в руки и бежать прочь из палатки». Журналистка медленно повернулась, приоткрыла дверь и приготовилась к рывку. «Давай, на счет три! Раз, два, три!» Ольга резко распахнула дверь и рванула к выходу. Олег стоял посередине комнаты. Увидев бегущую девушку, он развел в стороны руки и захохотал.

— Ну что же ты, бэйба! Куда ты собралась? — прокричал он.

Она сделала обманное движение и пронырнула у того под рукой. Олег бросился за ней, но споткнулся о лежащий ковер и растянулся на полу. Ольга воспользовалась этим моментом и бросилась на улицу.

— Ты никуда не убежишь, бэйба! Я вернусь! — послышался его крик.

«Куда угодно, только не назад. К Кириллу! Давай дуй быстро к Кириллу!» Она направилась быстрым шагом к его палатке, постоянно оборачиваясь. Но за ней никто не шел. Подбежав к палатке Беспалова, она тихо позвала:

— Кирилл! Кирилл, ты дома?

Из палатки показалось удивленное лицо геолога. Его удивление стало еще больше, когда он увидел стоящую босиком на улице Ольгу, завернутую в полотенце.

— Ольга? Что случилось? — спросил он.

— Можно мне зайти? — Ее трясло.

— Да, заходи, конечно.

Они зашли, и Ольга села на стул. Кирилл молча пошел к чайнику и поставил его греться.

— Какой чай пьешь, черный или зеленый? — спросил он.

— Неважно, — она старалась привести мысли в порядок.

Пока он кипятил чайник и разливал чай по кружкам, стояла гробовая тишина. Наконец она отпила глоток горячего чая, который привел ее в чувство.

— Спасибо тебе, — облегченно вздохнув, сказала Ольга.

— Да не за что. А теперь расскажи, что случилось. — Кирилл присел рядышком, готовясь выслушать журналистку.

— Кирилл, пообещай, что выслушаешь меня. Выслушаешь на полном серьезе. — Она глотнула еще немного чая, отставила его в сторону и пристально посмотрела в зеленые глаза геолога.

— Да, конечно.

— Я журналистка Ольга, и я вижу призраков, — не удержалась она от шутки.

Однако Кирилл отреагировал совсем по-другому, чем она могла ожидать. Его лицо побледнело, он придвинулся ближе и спросил:

— Ольга, я надеюсь, ты не шутишь?

— Да нет, какие уж тут шутки, — усмехнулась она. — Ко мне уже второй раз приходит мой чертов бывший муж. Во плоти и крови. Но он мертв, Кирилл. Мертв! Ты понимаешь? — Она вцепилась ему в руку, сжав так сильно, что пришлось отдернуть ее.

— Да, как ни странно, я понимаю.

И он рассказал ей обо всем, что с ним произошло. Рассказал про свое детство, про то, что он никогда не знал, кто его родители, рассказал о появлении непонятных личностей, припадках и обмороках. Ольга слушала его не перебивая. Наконец, когда он закончил, воцарилась гробовая тишина. Кирилл вопросительно посмотрел на журналистку. Неужели она примет его за сумасшедшего? Но он ни капли не жалел, что рассказал ей все. Гора с плеч. Ольга сидела, переваривая все сказанное Кириллом.

— Знаешь, спасибо тебе за то, что открылся мне. Со мной никто и никогда не был столь откровенен.

— И что ты обо всем этом думаешь? — спросил он.

— Думаю, что ты совсем не сумасшедший. И те события, что происходят с тобой, совсем не случайны. У всего должно быть объяснение.

— Вот и я так же думаю. Но нигде не могу найти хоть какую-то зацепку, которая поможет связать все эти события вместе.

И Ольга продолжила разговор, рассказав геологу о своей жизни. О своем детстве, подростковом периоде и несчастном замужестве. Рассказала о появлении ее мужа.

— Знаешь, — продолжила она, — я никому об этом не рассказывала. Но у нас с Олегом должен был быть ребенок. И я сделала аборт, — у нее по щекам покатился град слез. — Кирилл, ты понимаешь, я убила его! — Она буквально перешла на крик. — Неважно, что Олег заставил меня это сделать. Я могла бы уехать куда-то, в конце концов, исчезнуть так, чтобы он меня никогда не нашел. Но я этого не сделала. Я была настолько запугана, что решилась на такой безумный шаг. И за это, похоже, сейчас меня наказывает Всевышний.

Тело ее сотрясалось в рыданиях. Кирилл, не зная, что еще можно предпринять, подошел к ней, присел рядом и обнял. Ольга ответила на его жест, обняв в ответ. Так они сидели обнявшись, пока рыдания совсем не стихли. Кирилл посмотрел на нее, вытер остатки слез с ее прекрасного лица.

— Ну как, полегче немножко? — спросил он.

Ольга ничего не ответила, просто смотрела в его глаза.

— Поцелуй меня, — вдруг сказала она.

— Что?

— Ничего.

И она прильнула к его губам. Ночь открыла для этих двоих свои объятия, унеся обоих в водоворот, выхода из которого уже не было.

Утром Ольга проснулась и обнаружила себя в его объятиях. Она улыбнулась и, не выдержав, поцеловала его. Кирилл открыл глаза и улыбнулся:

— С добрым утром.

— Доброе утро, — она положила голову на его грудь. Вставать совсем не хотелось. Кирилл взял ее волосы и начал перебирать в своих руках.

— Ольга, знаешь, — он выдержал паузу, посмотрев в ее бездонные глаза. Видимо, произнесенное далось ему совсем нелегко. — Я люблю тебя.

Она грустно улыбнулась, поцеловала его в губы и встала с кровати.

— Знаешь, мне уже пора. Спасибо за все, Кирилл.

Он сидел и смотрел на нее, пока Ольга одевалась.

— Насчет призраков. Я тут познакомился с шаманом.

Ольга засмеялась.

— Нет, правда, — сказал он. — Сходи к нему, я думаю, что он сможет помочь тебе.

— ОК. Непременно, прям сегодня и сделаю это.

Она поспешно собралась, поцеловала геолога в лоб и ушла. Кирилл перевернулся на спину. «Береги себя, — подумал он. — Я ведь правда тебя люблю».

Отбарабанив двенадцать часов на работе, уставший и вконец вымотанный Потемкин доплелся до дома. Такая жизнь не устраивала его совсем. Как так? Почти весь день сидишь на стуле, перебираешь бумажки, раздаешь указания всяким уборщицам и подсобным рабочим, а устаешь так, как будто за день пробежал целую марафонскую дистанцию. Непорядок! И какой есть выход? Уйти в лес и бомжевать? Не вариант. Нужны деньги. Грабить и убивать ради денег? Это не его конек. В таком подходе нет азарта. Хотя надо отметить, что иногда он не брезговал обшаривать тела своих жертв в поисках материальных ценностей. Брал только деньги, понимая, что драгоценности и всякие побрякушки могут послужить уликой, если его поймают. В отсутствии осторожности его сложно было упрекнуть. Остается только терпеть. Накопить денег, работая на северах, а потом рвануть куда-нибудь в глубинку на постоянное место жительства. Взять банку самогонки, забраться на пригорок в фуфаечке, сесть и потихоньку попивать огненную воду, радуясь жизни. Генерал заулыбался. Но он прекрасно понимал, что так жить постоянно не получится. Азарт охоты на людей перекроет любое человеческое желание жить как все. И рано или поздно он опять примется за свое. А если выпьет, так уж точно полдеревни перебьет за раз. Он стиснул кулаки, представляя, как сжимает в руках чью-то шею.

Немного погодя он достал из холодильника кусок вареной печенки и принялся потихоньку ее жевать. По обыкновению, во время перекуса у него состоялся диалог с самим собой. Темой для обсуждения были окружающие его люди. И все они в итоге в конце обсуждения так или иначе умирали. Основная часть от холодного оружия. Кто-то отдавал концы, не выдержав пытки. Ну а самые везучие погибали от меткого выстрела в голову. Это были те люди, которых он в какой-то мере или степени уважал.