– Конечно, сейчас возьму свою сумочку.

– Не беспокойся об этом, – отмахнулась Одри легким движением руки. – Я угощаю. Это меньшее, что я могу сделать.

Волосы на руках Мэл встали дыбом.

– За что? – спросила она, стараясь, чтобы в голосе не просачивалось напряжение.

– Во-первых, – Одри посмотрела на нее, – за то, что согласилась встретиться со мной без записи. Во-вторых, тебе пришлось выдержать проект на озере Лур с моим братом-командиром. Я уверена, что должна тебе как минимум обед.

Мэл облегченно выдохнула, удивляясь, насколько она, оказывается, переживала. Заставила себя немного посмеяться.

– Ну, если ты настаиваешь…

Они пробрались через дорогу в кафе, сделали заказ и сели за столик снаружи.

– Надеюсь, тут вкусно, – сказала Одри, поправляя свободные рукава своего платья. – Но я все равно все съем, даже если нет. Я умираю с голоду.

Мэл улыбнулась и удивилась, насколько Одри открытая и легкая в общении, в отличие от ее брата.

– Тут хорошо, – заверила она. – Тебе обязательно понравится. Ладно, так ты хотела поговорить о фотографиях с озера?

– Так точно, – Одри поерзала на месте. – Я увидела снимки, они оказались фантастическими. Хочу сказать, ты действительно чувствуешь это место. Ты ведь понимаешь, почему оно так много для нас значит?

Мэл кивнула, улыбаясь воспоминаниям.

– Вроде того. Твой брат рассказал мне историю вашей семьи, показал все лучшие места для съемок.

Одри усмехнулась и провела пальцами по волосам.

– Да, Хантер одержим этим. И поскольку он поддерживает курорт в его, скажем, первозданном виде, мы позволяем ему сходить понемногу с ума.

Поскольку не было необходимости отвечать на это заявление, Мэл просто улыбнулась.

– Я кое-что обязана спросить у тебя, – серьезно сказала Одри.

Тысяча предупреждающих сигналов сработало в голове Мэл. Она заставила лицо расслабиться и скрестила лодыжки.

– О?

Одри кивнула.

– Все увиденные мной фотографии, были с природой, домами, и они просто идеальны для рекламы курорта, некоторые я даже повесила в своем доме, – состроив гримасу, как будто не была уверена, может ли она на самом деле задать вопрос. – А у тебя случайно нет какой-нибудь фотки с Хантером на руках?

Мэл выбрала именно этот момент, чтобы отпить лимонад, поэтому от вопроса подавилась.

– Прошу прощения? – кашлянула она.

Одри прижала руку ко лбу и поморщилась.

– Извини. Это прозвучало неправильно. Ну, то есть, я раздумываю о подарке ему на день рождения в сентябре, и подумала, а вдруг есть фотографии с твоей съемки, где он в своем самом любимом на свете месте? Ему бы это понравилось, – она бросила на Мэл отчаянный, извиняющийся взгляд. – Я безнадежна, когда дело доходит до подарков и…

– Посмотрю, что у меня есть, – все еще откашливалась Мэл.

– Спасибо, – улыбнулась Одри. Она еще больше выпрямилась и сказала: – Кроме того, меня беспокоит… – она остановилась и внезапно откинулась на спинку стула. – Погоди, мне надоело притворяться. Я пришла сюда не из-за фотографий курорта, хотя идея получить фото Хантера совсем не плоха, если он, конечно, позволял себя снимать.

Мэл удивленно подняла брови и тоже откинулась на спинку стула.

– Не из-за фотографий?

Одри быстро покачала головой с улыбкой.

– Я не имею абсолютно ничего общего с этим местом с точки зрения бизнеса. У меня вроде как есть несколько акций, но это всего лишь наследование и формальность в лучшем случае.

Мэл стоило расстроиться, обеспокоиться или, по крайней мере, насторожиться, но вместо этого она почувствовала себя позабавленной и немного смущенной.

– Я живу в Сиэтле, – продолжала Одри, отпивая глоток воды, – а сейчас направляюсь во Флориду, чтобы потусоваться с подружками на весенний каникулах. Я знаю, мы сумасшедшие, но что есть, то есть. Узнав о пересадке в Денвере, я изменила время рейса на несколько часов, чтобы покинуть аэропорт и увидеться с тобой.

– Со мной? – Мэл удивленно спросила, сложив руки. – Почему?

Одри пожала плечами, улыбаясь.

– Я не шутила, когда сказала, что видела наброски. Они потрясающие. Хантер сказал, что с тобой здорово работать и что ты покоришь мир, а Хантер никогда никого не хвалит. Ему даже не нравятся люди, правда.

Мэл громко рассмеялась. Она знала это о Хантере, это было его визитной карточкой. Было приятно понимать, что на счет этого он тоже не врал.

– Ты хотела посмотреть, не лжет ли он? – спросила Мэл, искренне улыбаясь этой интригующей женщине.

Одри улыбнулась в ответ.

– Хантер не лжет, если только это не связано с подарками. В основном, я хотела встретиться с тобой. Я люблю искусство, специализируюсь в его истории и курирую различные выставки в Сиэтле, поэтому если у меня появляются какие-либо контакты, я ими пользуюсь!

Мэл покачала головой, не в силах перестать улыбаться.

– Ты пытаешься смягчить меня для чего-то, не так ли?

– Может быть, – пожала плечами она. – Если у нас с кузиной Эбби есть проект по запечатлению истории и квинтэссенции Сиэтла посредством фотографии, то что?

Мэл откинула голову назад и засмеялась, потирая лицо руками.

– В самом деле?

– Гипотетически, – поправила Одри. – И это может потенциально-гипотетически включать в себя некоторые отличные места для перекусов. Если ты такой же гурман, как я.

Им как раз вовремя принесли еду, глаза Одри широко раскрылись, когда перед ней поставили сэндвич.

Мэл поблагодарила официанта, затем взглянула на спутницу.

– Что? – удивилась она, заметив ее выражение лица.

Одри встретилась с ней глазами, все еще ошеломленная.

– Ты не говорила мне, что он такой огромный!

– Говорила. Я сказала тебе взять половину, но ты настояла, что безумно голодна.

– Я тут погибну, – она откусила бутерброд и застонала, когда начала жевала. – О, но уже ничего не поделать, придется есть!

***

– Ты сделала что?

– Я заехала в Денвер перед приездом сюда. Нет прямых рейсов из Сиэтла в Атланту, если ты не знаешь.

Хантер прижал руки к голове и повернулся к окну, пытаясь контролировать свое неистовое дыхание.

– Что ты сказала, – выдохнул он, у него внезапно началась мигрень. – Объясни.

– О-о, – сказала его сестра, как будто не понимала. – Я остановилась и пообедала с Мэл. Она мне очень понравилась. Ты мало о ней рассказывал.

– Шаста, – прошипел он, сжимая ладони в кулаки.

– Что это значит?

Он остановился, закрыл глаза и вздохнул.

– Ничего.

– Нет, я слышала тебя. Ты сказал «шаста». Такого слова нет в природе.

– Я знаю.

Долгая пауза, а затем:

– Так же говорила и Мэл.

– Что?

– Она капнула горчицей на штаны за обедом и выдала это. Потом пояснила, что постоянно придумывает ругательства вместо того, чтобы материться по-настоящему. Это было самое смешное, что я когда-либо слышала.

Боль в груди усилилась, напряжение в конечностях смягчилось. Он прочистил горло и попытался снова найти свою жесткую личность.

– Зачем ты встречалась с фотографом из проекта на озере Лур? – спросил он со сложенными руками.

Одри громко фыркнула.

Он взглянул на нее и увидел, что она уселась на диване и качает пятками.

– Для чего ты это сделала?

Одри посмотрела на него с явным недоверием.

– Если ты думаешь, что я поверю, что она для тебя в прошлом, то ты, дорогой братец, идиот высочайшего калибра.

Он открыл рот, затем закрыл.

– Я никогда не говорил, что с ней все кончено, – пробормотал он, прислонившись к столу. – Но прямо сейчас ничего не происходит.

Сестра вздохнула и поджала под себя ноги.

– Хантер, ты изо всех сил пытаешься скрыть свои эмоции, и я понимаю, потому что это делает тебя уязвимым, но ты сейчас разговариваешь со мной. Твой голос выдал тебя по телефону. Ты любишь ее.

Он вздохнул и раскрыл руки.

– Да.

– Так почему же ты здесь, а она там? – недоумевала Одри, облокотившись на подлокотник. – Что случилось?