– Чем вы занимались? – Я была рада, что Том оказался таким разговорчивым.

– Торговал автозапчастями. Мой отец был сборщиком металлолома. В отличие от Аманды я не родился в богатстве. Когда мы начали встречаться, ее родители пришли в ужас. Не могу сказать, что они и потом прониклись ко мне. Сейчас они живут во Флориде. Я, конечно, не завидная пара. Рос в муниципальном районе. Мать была уборщицей, отец – сборщиком металлолома. Но Аманда во мне что-то нашла. Согласись, дорогая.

– И до сих пор нахожу. Ты хороший человек.

– Сначала я продавал страховки, но, когда отец скончался, оставив нам с Амандой мастерскую, а старшему брату Джо дом и деньги, я подумал: почему бы не попробовать? Дело свернулось после смерти Калли. Не было сил продолжать. С Джо вы еще познакомитесь, он завезет Аманде рецепт, по которому повторно отпускают лекарства. Он для нас настоящая находка. Не знаю, что бы мы без него делали.

Аманда насупилась и, заметив, что я на нее смотрю, объяснила:

– Болезнь Томаса стала для меня настоящим кошмаром. Когда врачи предупредили, чтобы я готовилась к худшему, я была сама не своя. И когда он выписался и вернулся домой, просто замучила его своими заботами.

– Уж это точно. Брызгала повсюду «Деттолом», чтобы исключить мои контакты с микробами. Представляю, какой это стресс, если близкий человек тяжело болен.

– Я едва справлялась. – Аманда заправила прядь волос за ухо. – У нас обо всем заботился Том, и вдруг все свалилось на меня. Я даже не знала, когда меняют контейнеры для мусора. Пришлось во все вникать.

– Тебе прекрасно удалось держать хозяйство в порядке, – заметил Том.

Аманда грустно покачала головой и спросила:

– Как родители пережили вашу болезнь?

– Судя по всему, она их развела. Когда я заболела, они расстались.

– Как жаль! – посочувствовала Аманда. – Может, все еще утрясется?

– Надеюсь.

– Не исключено, что теперь, когда вы выздоравливаете, им нужно отдохнуть друг от друга, – предположил Том. – Когда я пошел на поправку, Софи укатила на несколько недель – отправилась путешествовать. Прискорбно, но мы больше никогда не были так близки, как тогда. Она проводила больше времени со своим приятелем, чем с нами. Девочка росла, и, вероятно, отдаление от нас стало частью ее взросления. Каждый идет своим путем. Согласны?

– Вероятно. – Я кивнула, однако подумала, что в разрыве моих родителей есть нечто большее, чем то, что они мне рассказали.

– Так вы ветеринарная сестра и живете в центре города?

Я обрадовалась тому, что Том переменил тему разговора.

– Приятно, что вы находитесь так близко от нас. В больнице пришли в ужас, узнав, что мы получили письмо непосредственно от реципиента. Советовали не встречаться, но я подумал…

– Мне безразлично, что там говорят, – вырвалось у Аманды. – Вы к нам пришли, и у меня такое ощущение, что вместе с вами находится часть Калли. В этой комнате. Невероятно!

Атмосфера переменилась, наполнилась теплом. И когда мы встретились с Амандой глазами, я ощутила, что между нами установилась новая связь. Она расплакалась, и я почувствовала, что у меня тоже потекли по щекам слезы.

– Она спасла вам жизнь. Наша маленькая девочка… – Голос Тома сорвался.

– Направляясь к вам, я приготовила речь. – Я смахнула слезы кончиками пальцев. – Но вот я здесь и говорю… спасибо. Этого недостаточно, но я не могу выразить, насколько благодарна. И мои родители тоже. Такой бескорыстный шаг. Не могу себе представить…

– Невыносимо подумать, что другим родителям пришлось бы страдать, как нам. Я хотела поступить, как должно, сделать правильный выбор. – Аманда вынула из рукава платок и в тишине высморкалась.

А я лихорадочно подыскивала слова. Хоть какие-нибудь слова. Часы тикали, Аманда шмыгала носом, и в итоге заговорил Том:

– Калли тоже жила в центре. Такое совпадение.

– Моя мама утверждает, что не существует такого понятия, как совпадение. События либо случаются, либо не случаются. Она всецело верит в судьбу. Или верила… до того, как… – Я запнулась, понимая, насколько бестактно звучат мои слова. Судьба или не судьба, но случается такое, что невозможно постичь.

– У вас есть братья или сестры, Дженна? – спросил Том.

– Нет. Я единственный ребенок в семье. Но мне всегда хотелось иметь младшую сестренку, за которой я могла бы ухаживать. – Мой взгляд упал на фотографию, где Калли была изображена с Софи, и я вздрогнула: снова сказала глупость.

Но Аманда немного оживилась:

– Калли тоже хотела сестру. Оберегала Софи. Всегда приходила на помощь. Если сестра застревала на вершине горки и боялась спуститься или терялась в супермаркете, Калли тут как тут. Они были очень близки. Правда, Томас?

– На первый взгляд похожи как две капли воды, но по характеру совершенно разные. Интересно было наблюдать, какая между ними установилась связь. Мы с Джо тоже росли вместе, и, когда были совсем юными, он заботился обо мне. Родителям приходилось много работать. Так же получилось у Калли с Софи.

Я проглотила застрявший в горле ком и наконец решилась:

– Вы не будете возражать, если я спрошу, как умерла Калли?

Атмосфера в комнате сгустилась, Том со стуком опустил чашку на блюдце, и я, заметив, как он сжал пальцы, с замиранием ждала ответа.

– Калли погибла в автокатастрофе, – сказал Том, а лицо Аманды съежилось, словно из него вынули скулы. Она принялась раскачиваться на стуле. – Может быть, хочешь лечь? – спросил Том. И, когда она кивнула, не в силах произнести ни слова, взял ее под локоть и помог встать.

В моей голове роились мысли и чувства. С одной стороны, я хотела попросить Аманду остаться, заверить, что у нас нет необходимости говорить о Калли, с другой – меня ярким горячим пламенем жгло желание узнать больше о смерти ее дочери, и это не позволило произнести слова, которые следовало сказать. Я безвольно наблюдала, как она, шаркая ногами, идет к двери. Том обнимал ее за талию, она опиралась на него. И еще долго слышались ее неверные шаги, когда они поднимались по лестнице.

Оставшись одна, я бросилась к окну и, рванув в сторону плотную занавеску, стала давить на раму, пока она, хлопнув, не открылась. Я стояла и вдыхала свежий бодрящий воздух, словно пловец, вынырнувший на поверхность после погружения.

У меня над головой поскрипывал потолок – это Том возвращался, спускаясь по лестнице.

– Для меня это слишком больно, – сказал он, появившись в гостиной со стопкой фотоальбомов, которую положил на пол, где она тут же развалилась. На потертый ковер выскользнули отдельные снимки. Встав на колени, я подхватила меньшую копию того, что стоял на камине, – изображение Калли с Софи. Я не могла отвести от него взгляда.

– Мы напечатали много таких, хотели сделать рождественские открытки, – объяснил он. – Возьмите, если хотите.

– Спасибо. – Аккуратно спрятав снимок в сумочку, я стала разглядывать другие фотографии. В груди у меня щемило: передо мной разворачивалась короткая жизнь двух девушек.

Том долго молчал, а когда заговорил, слова падали медленно и тяжело, как свинец:

– Мы поехали на свадьбу к дочери нашего давнего соседа: я, Аманда и Калли с Натаном.

– С Натаном?

– Это жених Калли. Славный парень. Они были вместе пять лет. Мы считали, что ей слишком рано сходиться с мужчиной, но Натан о ней по-настоящему заботился, оберегал. В тот вечер ребята заехали за нами, и я заметил, что они мало разговаривали по дороге. И на свадьбе были какими-то тихими, хотя мы не очень-то их слышали в шуме и гвалте, которые устроил там диджей. Грайм – кажется, так Калли называла этот стиль – определенно не в нашем вкусе. Для нас было большим облегчением, когда диджей приглушил звук, чтобы дать собравшимся поесть. Мы с Амандой проголодались, но Калли с Натаном сказали, что пока подождут. Когда мы вернулись к столу, их там не было, и мы решили, что они опять пошли танцевать. И лишь когда диджей объявил танец счастливых новобрачных, мы поняли, что наши молодые исчезли. Не знаю, когда они уехали. Мы проверили туалеты, затем вышли на улицу – посмотреть, не решили ли они подышать свежим воздухом, и тут заметили, что их машины нет. Я пытался им звонить, но никто не отвечал. Вот тогда я встревожился. Это было не похоже на Калли – исчезнуть, не попрощавшись. – Лицо Тома страдальчески скривилось. – Больше я живой ее не видел.