— Устала, а заснуть не могу, — пожаловалась она. — Есть от этого какое-нибудь средство?

— Чтобы уснуть или чтобы проснуться? — спросила Туу-Тикки.

— Наверное, чтобы проснуться.

— Сейчас.

Щелкнул, закипев, стеклянный чайник. Туу-Тикки взяла с полки круглую деревянную чашку, кинула в нее что-то вроде темно-коричневой жемчужины, залила горячей водой и размешала. А потом поставила перед Эдит.

— Это смола пуэра, — объяснила Туу-Тикки. — Либо ты от нее уснешь, либо будешь бодрой весь день.

— Какое странное средство, — Эдит принюхалась к чашке. — Что такое пуэр?

— Такой черный чай. От него либо засыпают, либо наоборот, у каждого своя реакция и заранее не предскажешь. На меня от почти не действует, Грен от него спит, а Дани и Дэн, наоборот, становятся даже слишком деятельными.

Эдит попробовала пуэр — ничего особенного. Спросила:

— Кто такой Дэн?

— Брат Дани, тоже рыжий. Он живет в соседнем мире с одной из моих сестер. Ну как, спать или прыгать?

Эдит рассмеялась.

— Пока не знаю.

Туу-Тикки принялась жарить оладьи сразу на двух сковородах. В кухне вкусно пахло кофе, булочками, ванилью и горячим маслом.

— Туу-Тикки, — нерешительно сказала Эдит, — можно тебя кое о чем попросить?

— Да, конечно.

— Сэр Эдвард рассказал вчера, как именно снимается проклятие. Он говорит, что, возможно, мне придется раздеться перед Эшу, чтобы окунуться в океан.

— Эшу не причинит тебе вреда и ни скажет ни одного дурного слова, — пообещала Туу-Тикки.

— Да, но… Я не умею плавать. И мне страшно. Пожалуйста, побудь со мной там.

Туу-Тикки, держа в руке лопатку с оладьей, повернулась к ней.

— Конечно, Эдит, — сказала она. — Я отвезу вас на берег и привезу обратно, и возьму с собой термос с чем-нибудь горячим. Я буду с тобой. Не бойся.

— Спасибо, — вздохнула Эдит и зевнула, прикрыв рот ладонью.

— Иди спать, моя хорошая, — посоветовала Туу-Тикки. — Я подниму тебя, когда Эшу явится.

Грен, за которым летел дух, спешно заплетающий ему косички, появился в кухне, когда мальчики уже позавтракали и побежали одеваться к школе. Наклонился над Туу-Тикки, поцеловал ее в волосы, сел рядом. Она пододвинула ему чашку с молочным улуном.

— Спасибо, — кивнул Грен. — Что-то ночь какая-то беспокойная была.

— Эдит нервничала, не могла уснуть, — объяснила Туу-Тикки. — И Лерою плохие сны снились, я к нему вставала.

Грен поцеловал ее снова, пообещал:

— В следующий раз я встану. Отчим ему снился?

— Да, что-то вроде. Наверное, надо все-таки найти ему психолога.

— Надо, но… — Грен покачал головой.

Туу-Тикки кивнула:

— Понимаю. Сложно придумать непротиворечивую историю.

— Да нет, ничего сложного. Просто перенести ситуацию из Альба-сити куда-нибудь в Филадельфию. Мало ли откуда мы усыновили мальчика? Тем более что таких больших усыновляют не слишком охотно.

Туу-Тикки вдруг хихикнула:

— Ты знаешь, что нам государство за мальчиков платит?

— Что? — изумился Грен.

— Эндрю, когда делал документы, создал досье Оуэна и Лероя в системе усыновления, все как полагается. А за усыновление выплачивается помощь от государства. Я эти деньги кладу на отдельный счет, им на университет или куда они там решат пойти после школы.

— Я и не знал, — улыбнулся Грен. — Сложные у нас в этот раз гости.

— Сложные и много, — кивнула Туу-Тикки. — Ты отвезешь сегодня мальчиков в школу?

— Отвезу, а потом поеду на рыбный рынок. Про креветки я помню. Насчет психолога я посоветуюсь со школьным — она может дать подходящие контакты.

— Да, школьный психолог у них хороший, — согласилась Туу-Тикки.

— За такие-то деньги, — усмехнулся Грен. — Частная школа все-таки. Три языка, музыка, танцы, спорт…

— И очень хорошие результаты по поступлениям в университеты, — добавила Туу-Тикки.

— Хорошо, что платит Первый Дом.

— Да мы бы и сами потянули.

— Но уже с трудом, — заметил Грен. — Эшу сегодня придет, помнишь?

— Но снова будет работать с проклятием Шарпов.

— Снова срыв репетиции.

— Да ладно тебе, вы не к концерту готовитесь. И в Самайн вы не играли нигде.

— Просто не собрались. А надо было.

— Тогда почему не играли?

— Кот отсоветовал, — сказал Грен. — Отличные оладьи. Булочки еще теплые?

— Ага.

Грен сделал себе сэндвич из булочки и копченой лососины.

— Как ты смотришь на то, что мы с мальчиками съездим на игровой конвент в Сакраменто?

— Когда?

— В этот уик-энд. Я уже забронировал гостиницу.

— Поезжайте, конечно. Им будет интересно. Слушай, а игры для детей их возраста где-нибудь проводят?

— Я узнаю. Пожалуйста, сделай мне кофе, я что-то никак проснуться не могу.

— Конечно, — Туу-Тикки встала. — Знаешь, а Эдит мне нравится. Если она решит остаться в этом мире, я буду только «за».

Грен внимательно посмотрел на нее.

— Это значило бы выбор между сидхе и человеком в пользу человека, — сказал он. — Я не уверен, что Томас выберет человечность.

— Ну они все же не сиамские близнецы.

— Они супруги из того времени, когда судьба мужа и жены становилась общей.

— Да я помню, — Туу-Тикки вздохнула. — Но было бы здорово. Плохо было быть женщиной в викторианскую эпоху. Тем более в Британии.

На этот раз Эшу пришел один, без Дани. Более собранный и серьезный, чем обычно, в черно-зеленой коже с золотыми узорами, он устроился на диване в гостиной, закинул ногу в высоком сапоге на колено и спросил у Туу-Тикки:

— У тебя нож есть? Не стальной?

— Есть керамика в кухне, — не вполне понимая, о чем он, ответила та.

Эшу поморщился.

— Ритуальный нож, — объяснил он.

— А, поняла, — Туу-Тикки отложила вязание, подошла к камину, привстала на цыпочки, заглядывая на каминную полку. — Вот, — она показала Эшу обсидиановый нож с костяной рукоятью. — Годится?

— Дай сюда.

Эшу повертел нож, понюхал, чуть ли не лизнул.

— Годится, — кивнул он. — Хвостом чую, сегодня будет весело.

— Да, Эдит и Томас готовы.

— Ты их кормила уже?

— Нет, как раз собиралась идти поднимать Эдит.

— Не корми. Старшего чуть наизнанку не вывернуло, а младший родился с этой дрянью. Мало будет радости, если он наблюет в колени своей леди.

Туу-Тикки хмыкнула.

— Я поеду с вами, — сообщила она. — Эдит просила.

— Ну поезжай, — пожал плечами Эшу. — Как там младшая полукровка?

— Спит и вроде бы у нее что-то с памятью. Эдит крепко приложила ее по голове.

— То есть она еще и недееспособна?

— У нее есть взрослые непроклятые дееспособные родственники.

— Ну да, ну да, — покивал Эшу. — У тебя есть полынь и шалфей?

— Сухие — есть.

— А свежие? Живые?

— Если надо — будут, — спокойно ответила Туу-Тикки. — Ты не хочешь, чтобы Эдит каталась по траве?

Эшу неопределенно покрутил рукой. Туу-Тикки кивнула и послала духов искать листья шалфея и полыни, свежесорванные, где угодно, но как можно скорее. Она еще даже не успела заварить чаю для Эшу и разбудить Эдит, как духи высыпали на стол в кухне здоровенный ворох ароматной зелени. Туу-Тикки велела упаковать травы в большой пакет и приготовить какао в большом термосе, подала Эшу чай и пошла наверх.

========== 30 ==========

Разговор с отцом выбил Томаса из колеи настолько, что младший Шарп даже не заметил, что пришёл в комнату жены, а не в свою. И потому не задался вопросом, где же она. Ни разу до этого Томас не говорил со своим отцом вот так, без страха, с интересом. Они, в сущности, практически не были знакомы.

Томас бездумно полистал первую попавшуюся энциклопедию, это оказалась астрономия, но звёзды и планеты быстро ему наскучили. К тому же он просто не мог сосредоточиться на словах. Томас отложил книгу, тряхнул головой и отправился в ванную. Щетина у него наконец-то отросла достаточно, чтобы побриться, но завтрашний ритуал…