— У вас это считается приличным? — уточнил Томас, изучая длинные боксёры из хлопкового трикотажа.

— Летом у нас настолько жарко, что и жилет будет лишним, — улыбнулся Грен, — но сейчас середина осени.

Он смотрел, как Томас распаковывает трусы и держит их в руках, словно нечто опасное.

— Это еще очень консервативный вариант, — объяснил Грен. — Я ношу похожие, но гораздо короче. Люди сейчас активны и подвижны, и одежда делается с учетом этого факта. Ох, Томас, — Грен покачал головой. — Тебе предстоит множество шокирующих открытий о современных нравах и обычаях.

Младший Шарп осторожно сложил боксёры на кровать.

— Вы полагаете, мы с Эдит останемся здесь насовсем? Если сэр Эдвард привёз нас сюда из другого мира, можно предположить, что есть и ещё миры, возможно, более нам подходящие. Сказать по чести, я в самом деле не хочу возвращаться в Аллердэйл-Холл.

— Вы можете остаться здесь насовсем, если захотите, — Грен пожал плечами. — Миров и правда много, но в этом вы с Эдит получите нашу поддержку на все время адаптации. В соседнем мире мой брат и его жена адаптировали юношу из самого начала двадцатого века. Так что опыт у нас есть. Этот мир и еще пара соседних, в которых живут мои братья, очень удобны для жизни. Намного удобнее того, в котором ты жил. Лучше медицина, образование, выше уровень бытового комфорта, больше возможностей. И если ты не хочешь возвращаться — кто тебя заставит? Тем более что твой отец может и должен заняться вашим поместьем — проблемы с ним возникли в том числе по его вине. Сидхе вступают в брак по любви — иначе проблемы неизбежны.

— Отец может заставить, — отстранённо ответил Томас, — если мы в самом деле сделали хотя бы половину того, что я помню…

— Он не сможет увести тебя силой, если ты не захочешь уходить, — уверенно сказал Грен. — Правда… — он задумался. — Беда в том, что по меркам сидхе вы с Эдит — еще подростки. Примерное совершеннолетие сидхе — пятьдесят лет. С другой стороны, по обычаям сидхе, детей должны воспитывать не родители, а деды. Так что твой отец виноват перед тобой дважды — он оставил тебя и не отдал на попечение деду. Поэтому, если твой дед не предъявит на тебя прав, отец не имеет над тобой власти. Ну и потом, — Грен улыбнулся, — я всегда могу увести вас в исконные земли сидхе, куда он просто не доберется.

— Почему он туда не доберётся?

— Потому что путь туда Дорогой занимает около года, — объяснил Грен. — Но я могу провести вас зеркалом. Я связал зеркала — этот дом и мой дом в Ллимаэсе. Я там учился у прадеда несколько лет. Я ведь не просто сидхе-полукровка — я квартерон, мой дед — дорожный бродяга, сам я родился и вырос не в этом мире и даже не на этой планете.

— Значит, за год доберётся, — Томас распаковал шейные платки. — Ещё неделю назад я понятия не имел о том, что магия существует, а я наполовину… эльф, — младший Шарп еле заметно поморщился. — Интересная ткань, думаю, будет хорошо держать форму. Духи уберут одежду? Благодарю, это отличный выбор цветов.

— Уберут, — кивнул Грен. — Томас, не начинай ждать удара раньше, чем на тебя хотя бы замахнутся. Лучше пойдем, я покажу тебе электрический генератор на ядерном движке.

— Если мне нужен будет совет, я его спрошу, — ответил Томас. — Возможно, по неизвестным мне законам сидхе я ещё несовершеннолетний. Но по законам того места, где я вырос, я уже давно взрослый.

— Тогда твой отец тем более не имеет права тобой распоряжаться. Извини, если я тебя задел.

Младший Шарп молча кивнул.

— Прошу прощения, я был не сдержан. Лучше перейдём к нейтральной теме электрического генератора.

— Он в нижнем подвале, — объяснил Грен, спускаясь по лестнице, — как и вся крупногабаритная бытовая техника. Зачем тут два подвала, я у Йодзу так и не спросил, но получилось удобно — в верхнем у нас с Эшу репетиционная база, а у Туу-Тикки — склад цветочных горшков, земли и удобрений. Признаться, я понятия не имею, из какого мира Йодзу притащил этот генератор, он точно не здешний.

— Что такое вообще — генератор? — Томас с любопытством разглядывал стены из гранитных блоков.

Светодиодные полосы по периметру потолка и пола вспыхнули, едва Грен распахнул дверь в нижний подвал.

— Это такая миниатюрная электростанция, — сказал Грен. — На случай перебоев с централизованной подачей электричества. Они бывают бензиновыми, дизельными, а у нас вот — на энергии распада атома, это более бережный для окружающей среды вариант: ни выбросов отработанных газов в атмосферу, ни потребности в горючем.

В нижнем подвале не было окон, но светодиодные ленты освещали каждый его уголок.

— Вот печь отопления, — показал Грен, — она работает на брикетах прессованных опилок. Вот центральный блок общей системы климатизации. В паре они поддерживают комфортную температуру в доме круглый год. Это стиральная машина для обычного белья, эта малышка — для шелка и шерсти, это — сушильная машина. Вон то — гладильный пресс и утюги. Признаться, мы с Туу-Тикки здесь к ним не прикасались, это вотчина духов. Туу-Тикки вообще ненавидит гладить.

В первый момент Томас даже растерялся. Столько сложной техники просто в доме, не на судне или на заводе.

— А что это за странные… лампы? — младший Шарп показал на ближайший источник света.

— Это электрические светодиоды, — объяснил Грен. — Миниатюрные лампы, прикрепленные к общему проводнику и запитанные от трансформатора, который включен в обычную домовую сеть.

— Трансформатора… — пробормотал Томас. — Сто лет? Вы говорили, что от моего времени ваше отделяет немногим более ста лет? Эти идеи, эти концепции, — он провёл кончиками пальцев по гладкой поверхности эргономичной панели управления стиральной машины. — Тут не просто технические идеи, которых в моём мире нет. Тут вообще другой подход. Какой? Чем вызвано его появление?

— Двумя мировыми войнами, насколько я знаю, — Грен присел на маленькую стиралку. — Первая мировая война шла с тысяча девятьсот четырнадцатого по тысяча девятьсот восемнадцатый год. Погибло двадцать миллионов человек, как солдат, так и мирных жителей. В основном погибали мужчины активного возраста. Как следствие, экономике понадобились новые рабочие руки, и этими руками стали женщины. Вторая мировая война, с тысяча девятьсот тридцать девятого по тысяча девятьсот сорок пятый год, унесла уже более семидесяти миллионов жизней. Мужчины воевали и погибали шесть лет, женщины встали к станку, сели за руль. У них просто не было времени и сил вести дом так, как это было принято раньше. И появилась облегчающая жизнь бытовая техника. Кроме того, уменьшилось имущественное расслоение — у бедных людей появилось больше возможностей стать обеспеченными, аристократия по большей части выродилась и обеднела, та социальная прослойка, к которой принадлежите ты и отчасти Эдит, почти исчезла. Изменились законы: женщины добились равных с мужчинами прав. Изменилась медицина: когда у женщин появилась возможность планировать беременность, общественная мораль стала совсем другой. Женщины водят поезда и автомобили, изобретают и открывают новое, занимаются наукой, летают в космос. Вся эта бытовая техника, — Грен обвел рукой подвал, — создана для того, чтобы заботы быта не ложились на плечи тяжким грузом. И — да, чтобы они были распределены на обоих партнеров. Этот дом может вести и один человек, Туу-Тикки так и делала, пока я был в отъезде. И я так и делаю, когда она уезжает. Да мало ли людей живет одиноко! Мало ли матерей воспитывают своих детей одни!

— Я видел начало этих идей и в Англии, и в Америке, — Томас присел на корточки у печи. — Две мировые войны. У моих одноклассников были родственники, которые участовали в войне с Бонапартом на континенте. Что же, монархия в Британии более не существует?

— О, Ее Величество королева Елизавета все еще здорова и правит. У принца Чарльза есть все шансы покинуть сей мир, так и не вступив на престол.

— Женщины Виндзоров живут долго, — улыбнулся Томас. — Я посмотрю, что там внутри? — он указал на печь.