Стив отскочил в сторону, выхватывая нож. Вот такой вот противник был ему понятен и привычен. Он вертелся ужом, уходя от острых когтей, рубил направо и налево, краем глаза следя за волком.

Кровь заливала лицо, внутренности скользили под ногами. Когтисто-визжащие твари не сдавались, лезли, будто бы не видя, какая судьба постигла их товарок. Тянули длинные руки, стараясь достать до горла, метили в глаза и вопили так, что уши закладывало. Стив слышал, как рычал Брок, видел острые клыки, входящие в плоть чудовищ, и внутренне ликовал. Настоящий бой пьянил не хуже вина. Увернувшись от последней напирающей на него гадины и перерезав ей горло, Стив метнул нож в сторону визжащей твари, нависшей над Броком, и осел устало на траву.

Брок встряхнулся, подошел к Роджерсу и облизал ему лицо, особое внимание уделив царапине под левым глазом и подранным рукам.

— Бляди, — высказался Брок. — Давай в сад.

Они проскользнули поверх опустевших постаментов, и Брок спросил:

— А как эти молодильные яблоки выглядят-то?

— Почём мне знать, — ответил Стив. — Вообще не знаю, зачем на всё это подписался. Вот как выяснять? Все подряд надкусывать, пока рога и хвост не вырастут?

В саду стояла оглушающая тишина, будто бы несколько минут назад за его пределами не разворачивалась жестокая схватка не на жизнь, а на смерть. Все деревья были похожи одно на другое. Стив брёл в подступающих сумерках, легко касаясь ладонью стволов, проводил по шершавой коре, надеясь найти хоть какие-то отличия. Впереди что-то мелькнуло, воздух наполнился тихим звоном и запахом свежего хмельного сидра.

Стив непроизвольно облизал губы, твёрдо зная, каков этот сидр на вкус и как славно его пить, сидя на кухне, из белой кружки с синим всадником на боку.

— Там, — указал он вперёд.

В самом центре сада росло большое раскидистое дерево, ветки которого клонились к земле от обилия плодов. Только сами яблоки больше походили на драгоценные поделки: полупрозрачные, нежно-розоватые с боков, на тонких изумрудных ножках-веточках. К ним и прикасаться-то было страшно. Стив сорвал одно и сразу спрятал за пазуху.

— Возьми с запасом, — посоветовал Брок, принюхиваясь. — Интересный сорт.

Он огляделся, повел носом.

— И давай отсюда, пока эти бабы не ожили. Вряд ли этот садик надолго без охраны оставляют.

Отмывались они в том же самом ручье, точнее, Стив купал Брока, промывая густую шерсть от крови, а заодно и прощупывал. С этого гордеца стало бы скрыть ранение и отважно ковылять дальше, истекая кровью.

Стив выбрался на берег мокрый насквозь. Сел на траву и похлопал рядом с собой.

— Иди, ухо твоё гляну, герой.

Брок подергал разорванным ухом.

— Саднит слегка. Ерунда это. Давай ходу отсюда.

Стив глянул на него угрюмо.

— Иди сюда, посмотрю и пойдём, до рассвета нечего опасаться, — и сам подтянул упрямо упирающегося всеми четырьмя лапами Брока к себе. — Сиди и не дёргайся, щипать будет.

Целебная настойка какой-то травы уже давно болталась в котомке. На Стиве все ранения заживали почти моментально, так что он хранил её так, на всякий случай. И смотрите-ка, пригодилась.

Стив дул на пострадавшее ухо, иногда промакивая тряпицей, смоченной в настойке. А потом обнял волка и уткнулся носом в загривок. Напряжение наконец начало отпускать.

— Ты мне напоминаешь кого-то, но я вспомнить не могу, кого, — хрипло сказал Стив, пошарил в кармане и достал кожаный шнурок с жёлтыми яшмовыми бусинами. — У него глаза такого цвета и у тебя тоже.

Брок что-то неопределенно буркнул и понюхал шнурок. Пахло Роджерсом. Сильно пахло.

— Память совсем отшибло? — спросил он.

— Я вообще ничего не помню, кроме того, что должен делать, и дойти куда-то, где найду свою судьбу. Но ни того, откуда иду, кто вообще такой — не помню. Сны снятся только странные и вот тут, — Стив коснулся солнечного сплетения. — будто клубок какой-то разматывается, давая возможность дышать.

Стив погладил волка от ушей до хвоста.

— Эх, был бы ты человеком, влюбился бы в тебя и горя не знал, а так иди туда — не зная куда, ищи то — не зная что, — Стив поднялся. — Двигаем? Нам до ведьмы ещё сутки топать, а там Девица-Краса и всё.

Брок оскалил пасть в улыбке.

— Давно пора, — сказал он.

Путь до Девицы-Красы оказался недолгим. Всего каких-то полдня по проторенной дороге с кабаками на каждом перекрестке. Впрочем, в кабаки Роджерс не заглядывал, да и на Брока прохожие и проезжие косились с опаской.

Жила Девица-Краса в высоком тереме из деревянных раскрашенных кружев.

— Подождать? — спросил Брок, растягиваясь в низкой, поросшей желтыми цветочками темно-зеленой травке у палисада, засаженного яркими цветами без запаха.

Стив присел рядом, погладил Брока за ушами и глянул грустно.

— Да, я быстро, а пока… — он достал из кармана тот самый шнурок и повязал его на шею волка. — Так будет правильно.

Постучавшись, Стив вошёл в сени, постоял немного и услышав предложение войти, прошёл в горницу. На сердце было неспокойно, казалось упускает он что-то важное.

— Здравствуй, добрый молодец, — поздоровалась девица, предложила узвару и пирогов румяных, но, вновь взглянув на хмурого Стива, ласково разулыбалась: — Уж не ты ли тот молодец, что вышел по свету судьбу свою искать? Так вот она, судьба.

Стив поднял взгляд и обомлел. Девица и правда была прекрасна как ликом, так и статью. Всем она была хороша, но не к ней тянулось тревожно сердце, не к ней рвалась душа.

— Где? — переспросил Стив, оглядывая горницу.

Девица будто лицом потемнела, свела на переносице тонкие брови.

— Вот, стрела, выйди в поле, да пусти её из тугого лука. Где она упадёт, там и судьба твоя будет. — указала она на узорчатую скатерть, — Только не торопись, подумай, добрый молодец, али я не хороша, не люба тебе?

Стив глянул на стрелу и улыбнулся в ответ. Решение-то он уже давно принял и отступаться от него не желал.

— Спасибо тебе и за пироги, и за помощь, но пойду я, ждёт меня друг верный, да и судьбу я свою знаю.

Поклонился девице в пояс и вышел на крыльцо.

Брок отмахивался от сороки, которая наскакивала на него и норовила клюнуть то в хвост, то в заднюю лапу.

— Что там нового девица придумала? — спросил он, не поднимаясь. — Куда идем, что ищем?

— Не знаю, — улыбнулся ему Стив, сбегая с крыльца. — Кажется, я всё уже нашёл.

Они ушли от деревни, где жила девица, в заросшие невысокими деревцами поля, сели на меже, Роджерс развел костерок. Брок лежал на траве, грелся у огня, нюхал туман и ждал.

Сквозь туман по меже кто-то шел к ним. Брок вскочил, повел носом: от чужака пахло знакомо и привычно. Барнсом от него пахло, сталью и порохом. Брок подался вперед, перебирая лапами на месте.

Перед скрытым туманом Барнсом катился светящийся клубок. Брок смотрел на него и видел светящуюся нить, по которой шел Барнс. Точно Барнс! Как нашел-то!

Клубок докатился до костра, прыгнул в него и исчез. Барнс шагнул в круг света, отбрасываемого костром. Брок бросился к нему, ткнулся носом в грудь, перетянутую тугими ремнями с кобурами, обнюхал руки, пистолеты, ножны с ножами. Барнс, радостно скалясь, потрепал его за ушами.

— Найти вас — замаешься, — сказал он. — Стиви, во что это ты вырядился? Брок, кто тебе ухо подрал?

Стив недоумённо переводил взгляд с одного на другого. То, что Брок знал пришельца, немного успокаивало, но откуда тот знал его, Стива?

— Что привело тебя, незнакомец, к нашему огню? — спросил он, нахмурившись.

— Вас искал, — Баки снял с пояса флягу и протянул Стиву. — Вас в искусственный поэк затянуло, под чары. Эшу пошел с чародеем разбираться, а я вот — вас искать. Только, я смотрю, ты все еще под теми чарами. Поцеловать тебя, что ли? Эшу говорил, поцелуй истинной любви разбивает любые чары.

Брок встопорщил уши, когда при словах о «поцелуе истинной любви» Роджерс уставился на него.