Брок с чашкой кофе вышел вслед за ним, принюхался, немедленно упал на четыре лапы, припал к полу и зарычал. Алька, который позавтракал раньше всех, хихикнул и принялся стаскивать с волка штаны и футболку.

Стива аж перекосило, он сам не понял своей реакции и на всякий случай остался, где был, на кухне, попивая ароматный кофе, но подхватился, стоило услышать рычание.

— Брок? — позвал он, входя в гостиную.

Волк, стряхивая с задних лап штаны, подбежал к нему и прижался к ногам.

— Стивен, сын Роджера, — мягким, низким, мурлыкающим голосом произнес высокий длинноволосый брюнет с синими, как кобальт, глазами. — Вот и свиделись.

— Локи, — растерянно прошептал Стив. Брок как-то сразу отошёл на второй план, хотя пальцы сами собой зарылись в густой мех на загривке, ласково поглаживая за ушами. — Ты здесь, принц Асгарда. Я рад, что для тебя всё обернулось лучшим образом. Прости, мы не увидели гнили в нём.

— Я не Локи. И я не принц Асгарда, — возразил тот. — Я Эшу, сын Арроу, лорд Первого Дома.

— И котик! — радостно добавил Баки. — Ты же перекинешься?

— А твой волк не забоится? — ухмыльнулся Эшу.

— Какой чудесный волк, — рыжий парень в коричневом, весь увешанный побрякушками, с красивым венцом поперек высокого лба, с длинными переплетенными между собой косами и косичками, упал на колени и протянул руки к Броку. — Вууууфинька!

— Игорь, он же боится, — сказал второй такой же рыжий, только в голубом и с меньшим количеством украшений.

— Брок, не бойся! — Баки подошел к Броку и стянул с него трусы, очень смешно болтавшиеся на волчьей заднице.

Брок немедленно обнюхал себя и лизнул. Он все еще жался к Стиву.

Стив присел рядом с Броком на корточки, притянул лобастую голову ближе к себе, заглянул в совсем человеческие глаза, ласково погладил, так как давно хотел, пусть и не волчью морду.

— Не бойся, — шепнул прямо в ухо. — Здесь я и Баки, мы против любого встанем за тебя.

Брок немедленно положил морду ему на плечо и помахал хвостом.

— Оборотень, — одобрительно мурлыкнул Эшу.

К нему подошли Грен и Туу-Тикки, обняли и его, и рыжих.

— А что, вы со Стивом знакомы? — спросил Алька.

— Да, лет сорок пять назад… — Эшу улыбнулся недобро. — Давно было.

— В Мидгарде время течет иначе, — напомнил Грен.

— Но это уже после того как мы с тобой познакомились? — требовательно спросил рыжий в голубом.

— Нет, Дани, — Эшу притянул его к себе и поцеловал. — До того.

— Вы как обычно, до Джера? — спросила Туу-Тикки.

— Да, моя леди, — поклонился Эшу. — Места хватит?

— Еще три комнаты свободны. Но вам с Дани ведь общая, как обычно.

— Да, — Дани кивнул и наконец улыбнулся. — Как обычно. Игорь, ставь свою арфу на место.

Стив смотрел на Локи — Эшу, как тот назвал себя, и не узнавал в сиятельном господине того самого полубезумного бога, пытавшегося подчинить себе миры, ведомого отчаянием и страхом перед братом, перед тем, что ждало его каждую ночь в месте, именуемом домом. Стив гладил Брока, грелся его теплом, окончательно осев на пол, и где-то в глубине души восхищался тем, как изменился Локи… Эшу. В нём поменялось всё, вплоть до глаз, тягучей плавности движения, горделивого поворота головы.

Как жаль, что ему чтобы стать таким: живым, свободным — надо было пройти через ад.

Гости мгновенно разошлись по своим комнатам.

— Снова спать будут до вечера, как всегда, — сказал Алька. — А я вот не сплю после Литы!

— Ну так ты и не ведешь обряд, — объяснил ему Грен. — А Эшу ведет, и каждый раз на новом месте. Это утомляет.

— Интересно, а они купались с венками? — спросил Алька.

— Спросишь, как проснутся.

— А почему вы нас на Литу не позвали? — обиженно спросил Баки.

— Вам рано еще, — объяснил Грен. — А Стиву, может, и вовсе не захочется. Колесо Года языческое, как ни крути.

— Не захочется чего? — подал голос с полу Стив, всё ещё не отпуская Брока, хотя тот вроде и сам не стремился от него уйти. Всё гладил-гладил-гладил.

— Участвовать в языческих праздниках, — объяснил Алька. — Лита, Ламмас, Джер, Самайн, Йоль, Имболк, Остара, Белтайн. Лита завершилась — ну, его еще Ивановым днем называют. Ламмас — первое августовское полнолуние. Мы всегда празднуем.

— Ламмас мы не празднуем. Ночь Зверя будут праздновать Эшу и Брок, если наберется смелости, — поправила Туу-Тикки.

Брок насторожил уши в ее сторону.

— Если это возможно и не противоречит правилам, я хотел бы присутствовать на празднике. И Баки не откажется, чтобы Броку спокойнее было, — ответил Стив, сам особо не понимая, почему ему было так важно состояние Брока, хотя ещё пару дней назад, до того разговора, сам бы с удовольствием прикопал бы его под кустом в дальней части сада.

— Брок просто испугался котика Эшу, — рыжий в коричневом сбежал по лестнице. — Такие большие котики собак и волков едят. Но Эшу не будет, он не такой, — успокоил рыжий. — Я Игорь Стрижевский. На Ламмас люди не ходят, нельзя. Дикий Гон заберет.

— Про Дикий Гон я слышал, — согласился Грен. — Действительно, нельзя.

— Значит, будем ждать дома, чтобы ему было куда вернуться, — улыбнулся Стив, потрепал волка меж ушей и поднялся.

Ему было странно видеть Локи, знать, что он здесь, звать другим именем и знать всё, что знал о нём прошлом, всё, что они не смогли или не захотели разглядеть в Торе. Он готов был принять любое наказание за слепоту, но Баки вроде бы рядом с «большим котом» ничего не угрожало.

— А что такое Дикий Гон?

— Это когда по дорогам и полям несется свора звериных духов, — объяснил Грен. — И живые звери с ними. Напролом, сквозь перекрестки и миры. Полная свобода. С ними часто собаки сбегают, потом вернуться не могут. Для диких зверей это… — он замялся, подбирая слова.

— Духоподъемно, — вмешался Игорь. — Вроде крестного хода для христиан, или молитвы, или церковной службы. О, Стив, а ты слышал «Колыбельную о волке из Анжу»?

— Нет, — покачал головой Стив. Он никак не мог заставить себя не касаться чёрной шерсти Брока и казалось, обернись он сейчас человеком, то будет точно так же жаждать прикосновения, но уже к голой коже.

Баки тут же принес Туу-Тикки гитару. Она подстроила ее и запела:

— «Спи, а я тебе расскажу про серого волка из Анжу…»

Брок тихо-тихо подвывал музыке.

Стив слушал, будто зачарованный, смотрел на чёрного волка у его ног и слушал именно его тихий вой. Новый день принёс ещё больше раздрая и непонятного в его душу, напомнил о столь многом, что, как Стив считал, уже осталось за спиной, а главное, дал почувствовать себя живым и нужным, и именно почему-то этому Броку в чёрной волчьей шкуре.

В голове тихо звенел переливами голос Туу-Тикки, но сам Стив был очень далеко в своих мыслях, где всё не сломано, всё возможно. Где он верит Броку, а Баки доверяет и не стремится вычеркнуть его, где они та триада, о которой говорила хозяйка волшебного дома.

Эшу спустился только к позднему завтраку на следующий день, в черной рубахе с открытым воротом, щеголяя засосами на длинной белой шее. Брок, перекинувшийся обратно во сне, смотрел на него уже без особой опаски.

— Эшу, — попросил Баки. — А расскажи, как ты вынес Гидру, а? Ты не рассказывал, а нам со Стивом и Броком интересно. Стив с ней всю жизнь боролся, а тут пришел черный котик — и все!

Стив отхлебнул из чашки, пряча улыбку. В Эшу и правда было что-то кошачье, это проглядывало ещё в Мидгарде, даже когда от самого Локи мало что осталось, лишь худая истощённая замученная тень асгардского горделивого принца, а сейчас и подавно — Эшу напоминал огромного довольного жизнью кота.

На Брока Стив смотреть опасался, боясь, что в груди снова всколыхнутся те странные желания быть ближе, касаться, и поэтому даже кофе пил, стоя у мойки.

— Сделай мне чаю, — попросил Эшу.

Баки немедленно достал с верхней полки красивый фарфоровый чайник и чайную пару и принялся колдовать с зеленым чаем. Окатывал чайник кипятком, споласкивал чайные листья, снова заливал горячей водой.