Судя по всему, «подростковый период» был в самом разгаре, а, значит, скоро эта муть закончится, и адаптация завершится успешно? Ричард надеялся на это.
Ричард легко-легко поглаживал кота, начавшего сопеть. Проявление девиации это было или один из протоколов, не важно, все равно очень мило. Ричард слегка улыбнулся, когда кот придвинулся к его вздымающемуся боку, в попытке согреться (несмотря на то, что и тому, и другому температура их тел была по барабану). Подумать только, это существо способно дать Ричарду ответы на практически любые вопросы о детективе Риде, однако, с другой стороны, он не для этого приютил Сивого. Истинная цель, которую андроид преследовал изначально, — вернуть детективу Гэвину Риду его же кота. По расчетам андроида это должно способствовать частому выбросу эндорфина* и серотонина*. Ричард блефовал, предложив забрать кота себе, но, что сделано, то сделано, придется пересмотреть планы, попытаться применить иррационализм.
Сейчас у Ричарда, как он вспомнил, появилась новая проблема — накопленные за сутки программные сбои, которые стоит куда-то деть. Не став включать уведомления или проверять точное их количество, Ричард просто собрал как можно больше в отдельную папку в своей голове, сделав так, чтобы только он, лично, сам, когда захочется, смог бы контролировать количество программных сбоев, чтобы они сразу улетали в личную папку, а не в ту, куда могут залезть «Киберлайф» с Амандой. Некоторые сбои Ричард честно вычищал, поскольку информация, по которой они были получены, порядком устаревала. Если бы не законопроекты, защищающие свободу и неприкосновенность андроидов, то Ричарда можно было счесть преступником за несогласованное в «Киберлайф» вмешательство в собственный же организм. «Бред» — вдруг подумал он, возмутившись возможности собственной несвободы.
Иногда, сравнивая прошлое с настоящим или ближайшим будущим, мы способны понять, как далеко продвинулась история тех или иных вещей, сколько всего случилось и за какой промежуток времени. Умение хранить воспоминания — важная вещь, но еще более важная — уметь их вовремя применить, уметь помнить то, что действительно важно и, самое главное, не бояться делиться важными, трепещущими сердце кусочками памяти. Это одни из факторов, который делает живое живым, верно?
Комментарий к 10 *Зеленый (человек) — имеется в виду, защитник природы: животных, растений и т. д.
*Хастл — парный танец, основанный на импровизации и концепциях «ведения/ведомости» и «взаимодействии». Является собирательным названием для танцев под музыку в стиле латиноамериканских танцев, а также в стиле диско, популярных в 1980-х, но в наше время хастл танцуют под современную музыку абсолютно любого направления — от попсы и клубных песен, до хард-рока или шансона.
*Костлявая — смерть с косой, чаще всего Сметь изображают в виде скелета в плаще или с выглядывающим из-под него черепом, держащим в руках косу.
*«Заклятье Смертей и одной Жизни» — книга Эдди Лоустока, выдуманная автором фанфика. В этом произведении рассматривается ценность жизни, перерождения, смертей. Основная тема: смерть не страшна, страшно незнание ее важности и необходимости.
*«Челюсти» (англ. Jaws; США, 1975) — триллер режиссёра Стивена Спилберга, ссылка на тему челюстей — https://songhouse.me/s/83915551-CHelyusti_-_akula/
Она играла всякий раз, когда в фильме пахло жареным.
Модель PPC40 – Perfect Pet Cat 40 – Идеальная кошка/ идеальный кот.
*Вайн (Vine) — мобильное приложение, позволяющее создавать 6-секундные зацикленные видеоролики.
*Эндорфин — гормон, вырабатывающийся в ответ на стресс в организме человека, вызывает эйфорию и влияет на эмоциональный фон.
*Серотонин — гормон счастья.
====== 11 ======
Такие наивные и простые, как Ричард, не выживают в мире, полном смертей, грязи и неравноправия. Он слишком ребенок, чтобы работать в полиции, не то, что осмыслить понятие смерти и вычленить для себя маломальский смысл жизни.
С этим тезисом детектив Гэвин Рид плюхнулся на свою кровать, не снимая рубашки. Какой заебатый денек. А завтра снова в душный офис, к орущему по делу и без Фаулеру, роющемуся в делах по девятисоткам Коннору (да чтоб он отлип поскорее, сорвет еще сержантский значок, сука), все время лебезящим перед носом «коллегам», услужливо предлагающим висяки или, того хуже, смехотворно идиотские дела, которые можно разрешать, не выезжая из офиса (а новичкам-то что? Спихнут на дурачков-андроидов и радуются, что обошли бесцельное времяпрепровождение, им подавай расследования, где сошлись «Пила», «Пятница тринадцатое» и подобные «интересные» и кровавые делишки). Так не хотелось идти на работу, по причине простого «там скучнее, чем где-либо еще», впервые, возможно, за этот год. Ведь до этого Гэвин страдал от трудоголизма, молча глотая самую суть говна в работе полицейского, потом лечился от нахлынувшего рвения довести себя до суицида, повесившись на скотче и вентиляторе над его столом. Затем Рид страдал от появления в его жизни RK900, а сейчас… скорее всего, снова лечится. Непонятно от чего, вернее, понятно от чего, но пунктов больно много, все смешанно, не разобрать, какая боль сошла на нет, а какая все еще способна разгореться костром. Однако, судя по тому, как банка с таблетками, которые ему прописала Лана несколько месяцев назад, начала сходить на нет, а рабочие отношения и раскрываемость (второстепенных) дел ползет в гору, Гэвин на пороге чего-то пиздец какого хорошего и приятного.
Обнадеживающая черно-белая полосатая сука, именуемая жизнью, сейчас была очень расположена к детективу Риду. Фаулер проговаривается о скорой волне выдачи значков особо отличившимся сотрудникам, Ричард, блять, перестал ебать свои мозги и нервы напарника, Гэвин перестал метаться по поводу прошлого и сосредоточился на настоящем (как минимум, пытался, с очевидным успехом), и тот же Сивый…
При воспоминаниях о коте детектив Рид вздрогнул, закрыв глаза рукой. С этим серо-полосатым комком шерсти (пусть и синтетической) у него было связано очень многое. То, что кот сегодня ночью будет спокойно спать где-то рядом с RK900, ненамного, но успокаивала. Кот в безопасности, в хороших руках, уж в этом Гэвин не сомневался.
Пока не задался вопросом, почему он считает руки Ричарда достаточно хорошими.
В приюте не было времени на подумать, к появлению Сивого в этом доме Рид был не готов, что морально, что материально. Так почему внутри детектива расплескалось, вместе с любимым папиным виски (который Гэвин терпеть не мог, но выпил за упокой, из уважения), странное спокойствие? Доверие к напарнику. Полная уверенность, что в данной ситуации с Сивым надо передать все в руки того, в чью голову детектив хотел пустить пулю.
Ответ, как всегда, очевидный, ошеломляющий и очень тяжелый: Рид смог найти с напарником общий язык, видел, насколько человечен он может быть, как тяжело ему приходится, как верно он держит в себе историю про интрижку юности нерадивого Гэвина из двадцать шестого года. Банальная фраза из ноябрьского выпуска новостей всколыхнулась в голове Рида: «Многие девианты человечнее людей» — сказал тогда приглашенный в какую-то студию знаменитый оратор Эдвард Моллс. Это шоу Гэвин посмотрел по просьбе Маисы Рид, его матери, прекрасно знающей о ксенофобии сына, но совершенно ее не понимающей. Она всегда совалась к Гэвину слишком близко, по его мнению, но в глубине души он понимал, что так делают практически все матери, которые любят своих детей, сколько бы им ни было лет. «Как ты относишься к андроидам? Как андроиды относятся к тебе? У тебя на работе стоит нормальный компьютер? Ты не устал сидеть в четырех стенах? Хочешь я возьму тебя на сплав по Волге следующей осенью? Ты все еще упорно слушаешь музыку прошлых лет? Хотя бы к кому-нибудь приглядываешься, чтобы порадовать маму внуками?» — и тому подобные вопросы, разной степени личного характера и важности.
Фишка а-ля «позвольте доебаться» была самой ненавидимой в семье Ридов. Доебывались они отменно, остервенело, не щадя нервы и время. Конечно, делали они это только тогда, когда была причина или интерес к доебываемому объекту или объектам, но само наличие неприятной черты характера, передавшееся от Маисы к сыну, все равно было как небесная кара и благословление в одном лице. Гэвину было проще работать в полиции, когда он включался в яростное доебывание до свидетелей или подозреваемых. Маисе было проще путешествовать по греческим островам или самым знаменитым горам Африки, до посинения спрашивая верные маршруты и верные названия точек на карте.
