— Оно тебя сожрет изнутри, — вдруг сказал детектив на очередном повороте. И светофоре. Блять. — Твой страх перед неизвестностью, который копит в себе негатив, а потом получается, как у ангара… Этот страх понятен, но очень глуп. Мы, люди, никогда не знаем, как обернется даже самая предсказуемая история, а уж стараться высчитать какая там вероятность, что у президента вырастет член на носу и он объявит войну какой-либо стране, или что в Землю врежется огромный пакет с чипсами, вместо метеорита — вообще идиотизм. Параноидальный. Я смыслю в том, что говорю, вот что: бросай это гиблое дело, — Рид невзначай глянул на робота, вдруг встретившись с обжигающими серыми радужками, за которыми скрывались триллиарды процессов, сейчас проходящих в мозгу Ричарда. Гэвин поспешил опустить глаза, вновь смотря перед собой, хотя до сигнала светофора еще секунд тридцать. «Пока ты не поговорил со мной о Люке, я не знал, как к нему относится, и просто старался злиться как можно больше, а вспоминать о нем как можно меньше. И я не знаю, как тебе помочь, даже несмотря на то, что хочу» — сказал Рид в своей голове, мысленно обращаясь к RK900, благодаря бога, что напарник не умеет читать мысли. Вслух Гэвин промолчал. Что они, самоцветы из «Стивен Юниверс»*, что ли, сопли разводить?
— Это разумное утверждение, ведь алогика — это ваша стихия, детектив, — согласился андроид, слабо кивнув на слова напарника, добавив с усмешкой: — Вы слишком иррациональный человек. Со странными представлениями о структурировании или логике, импульсивный и неуправляемый…
— Да, я такой, — лучезарно улыбнувшись, хохотнул Гэвин, поймав удивленный взгляд Ричарда.
— Это не комплимент, сэр.
— А, по-моему, он самый, — отозвался детектив, еще раз усмехнувшись, вспоминая, что где-то уже слышал этот диалог. — Все равно поменьше думай о лишнем, это непродуктивно, делу не поможет, только настроение испоганишь, — более серьезно добавил Рид, завидев за поворотом дом с табличкой «Пункт Временного Проживания андроидов». Наконец-то, блять, приехали!
— Я учту этот разговор в дальнейшем, — пообещал RK900, кивнув. И все бы хорошо, но Гэвину эта фраза не понравилась. Вернее, ее формулировка.
— В каком это смысле? — настороженно переспросил он, на что робот улыбнулся, склонив голову на бок и прищурив глаза. Информативненько. Ублюдок.
Ретировавшись из припаркованной машины более-менее резво, Ричард обошел ее, наклонившись к открытому окну водителя. Андроид как-то невнятно усмехнулся, и на его лице растянулась совсем уж тупая улыбка, очень непонравившаяся Риду.
— Возвращаясь к прежней теме: думаю, вам не обязательно быть стариком, чтобы выкрикивать несуразицу и ругаться со всеми подряд, — просто сказал Ричард, отскочив от окна, как только Гэвин вознамерился схватить RK900 за ворот пиджака.
— Ах, ты, железяка! Как же тебе повезло, что я не вышел из машины, — совсем беззлобно, даже слегка улыбнувшись, среагировал Рид, все-таки немного высунув голову в окно и оглядев серую коробку, о которой все рождество верещали СМИ. Какой это удобный и новый дом. Как хорошо в нем будет житься андроидам. Как классно, блять, государство вкладывает свое бабло. — Удачно споткнуться на лестнице в этом ебаном муравейнике, — махнул Гэвин рукой, пытаясь завести автомобиль, почему-то именно сейчас отчаянно глохнувший.
— Спасибо, — отозвался добродушно Ричард. И оба поняли, что нихуя это не ответочка на последнюю фразу детектива. Гэвин закатил глаза, скорчив пресную мину. Так привычно. И так не кстати. Но андроид понимал, что больше какой-никакой ласки или поддержки ему в ближайшее время не видать. Детектив Рид вначале их сотрудничества, тогда, в конце зимы, показался ему обозленным на весь свет зверем, кушающим детей-андроидов на завтрак, но теперь все изменилось. Это люди и называют слепой наивностью? Или дружбой? Или, хотя бы, неплохим симбиозом? Приятное ощущение под тириумным насосом, будто Ричард сделал глоток свежего воздуха в своей обычной суматохе, перезагрузился. И не важно, что дышать ему необязательно. Ему это было нужно не физически, а духовно. — И, детектив, — будто что-то вспомнив, позвал Ричард. Гэвин обернулся, радуясь, что наконец съебется от дверей андроидского притона, как только услышал размеренное тарахтение мотора.
— Что на этот раз? — терпеливо поинтересовался Рид. Ричард приподнял вверх уголки губ, выдерживая драматическую паузу.
— Вы начали называть меня по имени.
Гэвин произнес что-то похожее на «пфек» и надавил на газ, стремясь скорее вернуться домой и обдумать их разговор с Коннором, невзначай состоявшийся у дверей шестой палаты. RK800 чувствовал нестабильность в RK900 и поделился с Гэвином опасениями о том, что его уровень стресса в любой момент может скакнуть до запретной черты. Это заявление сконфузило детектива во время слезливого отчета Коннора, все время кивающего и, максимум, поддакивающего. Все-таки было непривычно общаться на равных с «заклятым врагом». Но обстоятельства были не те, чтобы препираться.
Ричард некоторое время постоял у порога дома, провожая взглядом автомобиль, но потом решил вернуться в свой угол, дождаться семи тридцати и только потом пойти пешком до департамента (в эту ночь кто-то проткнул колеса его мотоцикла, пришлось сдать транспорт в шиномонтаж и подождать пару дней). Правда, от одной мысли, что андроиду придется заполнять кучи отчетов с подробными описаниями того, что произошло с другими RK900, вгоняли в неприятное мутное состояние ступора. Даже потряхивало немного. Но пустые глаза и разодранные, будто медведем, тела Ричард еще не скоро выкинет из своей базы памяти.
— Мать твою, смотри, куда прешься! — крикнул один из офисных рабочих, потирая ушибленный бок и поднимая выпавшую из рук кружку. Ричард виновато опустил глаза, подбирая намокшие в кофе отчеты. У него все валилось из рук, будто, как только андроид переступил порог департамента, весь негатив и отрешенность, которые от Ричарда с трудом отогнали Хэнк и Гэвин, решили взять матч-реванш. Степлеры не работали, кофеварка обжигала всех горячими брызгами (готовила революцию против угнетателей, что ли?), коллеги косо смотрели на растяпу-робота и явно шептались о нем. Ричарду было плевать на слухи и сплетни, сейчас его волновало то, куда запропастился детектив Рид; они разошлись без двадцати шесть, рабочий день начинался в половину девятого, и RK900 никак не мог понять, куда пропал напарник. Его телефон был вне зоны действия сети. Что, если с ним что-то случилось? Что, если его взяли в заложники киллеры-фантомы, чтобы обменять на Ричарда? Вдруг он пошел пить, а у него отказали почки? Печень? Мозг? Хотя нет, как может отказать то, чего нет? Ну или что не имеет тормозов…
Новый патч с юмором определенно нравился RK900, вот только жаль, что программа «не думать о лишнем», как его попросил Рид, не установилась. Андроид перепечатывал описание того, что смог запечатлеть сегодня ночью, на пару с Коннором, сидящем за своим привычным местом. Вот только, в отличие от Ричарда, RK800 наоборот собрался, даже стал более суровым и во взгляде, и в плечах. Казалось, назови рандомного человека тем, кто собрал злосчастный механизм в диктофоне, Коннор спустит в него всю обойму, а потом всадит нож, раз двадцать, плюс-минус восемь.
Мимо стола вдруг прошмыгнула тень, стремительно направляющаяся к Фаулеру в кабинет. К удивлению Ричарда, это оказался его напарник. Запыхавшийся, немного взъерошенный, но при параде. Темно-серый костюм с немного помятыми, выглядывающими из-под пиджака белой рубашки краями, не застегнутой на верхние пуговицы. Новый для Ричарда образ придавал детективу в глазах андроида некую офисность, деловитость, и, вместе с тем, странный шарм. Сквозь стекло было ясно видно, как Гэвин натянуто улыбается капитану и что-то ему говорит. Капитан кивает на каждое слово, подписывает какие-то бумаги, поданные детективом. И, видимо, устав от долгого монолога Рида, Фаулер просто машет на него рукой, отпуская на все четыре стороны. Ричард, к своему стыду, заметил, что Коннор поймал его на разглядывании напарника. Не просто заинтересованном «Что он там делает?», а в момент полной заинтересованности. Если бы Ричарду было просто любопытно, он бы глянул да вернулся к работе. Но нет, он продолжал ловить каждое движение тела и губ напарника, что-то все время доказывающего начальству. Ричард впервые увидел Гэвина в приличной одежде! Это же событие! И очень херовое оправдание! По губам Рида, выходящего от капитана, можно было прочитать, что он говорит: «Спасибо, сэр», а отворачивающийся к стене ошарашенный Фаулер — «Охуеть, это он только что сказал?».
