Гэвин осторожно подошел к напарнику, положив руку ему на плечо и понимающе посмотрев в его глаза. Так вот, как он выглядел, когда боролся с воспоминаниями о Люке. Потерянный, беспомощный, напуганный. И пустой. Это ужасно. Гэвин притянул Ричарда к себе и обнял андроида, прижавшись щекой к пиджаку, пока тот безвольным болванчиком тупил и не знал, что ему делать. Когда ты привык следовать приказам, а потом тебе «дарят» свободу, говоря, что теперь ты сам по себе, это обескураживает. Но вместе с этим, на андроида свалилось много вещей: адаптация в обществе, завязывание дружбы с детективом Ридом, попытка узнать мир вокруг него, интерес к тому, зачем и почему люди чувствуют (не важно, что и как: сердцем любовь, кончиками пальцев цветы на лугу, ногами плещущиеся волны океана, отличное настроение где-то глубоко внутри). Ричард взял на себя все дела, какие смог найти, и лямка, в которую он впрягся, порвалась в самый ответственный момент, оставив RK практически ни с чем.

— Я не виню тебя за то, что ты не можешь определиться с выбором. В жизни каждого человека наступает момент, когда ему надо понять то, кем он является и кем он хочет остаться на всю оставшуюся жизнь, — издалека начал Рид, вспоминая себя в состоянии RK900, вспоминая наставления отца насчет жизни, вспоминая то, что действительно нужно говорить отчаявшимся и отчаянным.

— Я не человек, — слабо возразил андроид, пока его диод попеременно мигал то желтым, то синим.

— Но ты личность, Ричард, — более уверенно продолжил говорить детектив. — Я знаю, почему тебе страшно. Я знаю, почему тебе больно. Ты не можешь просчитать, что случится с тобой, когда ты сделаешь выбор. Ты не можешь понять, какой исход станет для тебя наиболее оптимальным. Это нормально! Люди постоянно задаются вопросами о правильности их поступков и решений. Но жизнь так устроена, Рич, что ты никогда не сможешь просчитать все наперед, и какой бы охуенный план ты не разработал бы, жизнь привнесет в него сюрпризы и даст просраться, так что хоть руки опускай! Ты не хочешь быть машиной, но и к девиации ты не готов, так зачем напрягаться и портить себе жизнь? — спросил он, повернув голову и посмотрев в честные глаза, полные непонимания. — Просто оставайся собой, веди себя так, как тебе было бы удобно! Все равно, машина ты или нет, ты все еще остаешься полицейским, любителем раненых и обездоленных, другом Коннора и Хэнка, терминатором на допросах и… моим напарником.

— Вы так говорите, будто сами проходили все это, — подметил Ричард. Уже анализировать в ответ начал, видимо, приходит понемногу в себя. — Будто у вас самого были проблемы по типу моих…

— В каком-то смысле, я действительно прошел нелегкий путь принятия себя. Да, даже не в каком-то, а в прямом, — признался Гэвин. — И, если тебе правда так не безразлично и на себя, и на свою жизнь, работу, друзей… я мог бы… ну… я хочу тебе помочь пройти все это. Мне в свое время помогал один очень хороший человек. Благодаря ему я не стал прыгать с Манчевого небоскреба*.

— Вы слишком часто задумываетесь о суициде, детектив, — еще раз нервно улыбнувшись, отозвался RK900.

— Когда ты молод и еще не познал мир, в котором тебя постоянно швыряет, словно позорного щенка, то хочется поскорее закончить эту пытку, — поджав губы и схватившись за шею, неловко переводя глаза с галстука на лицо напарника и обратно, сказал Гэвин. — Мир не понять, смирись. Он иррационален, туп, ебанут, несправедлив и всегда идет вопреки тому, чего ты хочешь. Пока ты будешь пытаться искать логику, мимо тебя пройдет все то, что действительно стоило твоего внимания, Рич. Просто отпусти эту ситуацию, — выгнув одну бровь и пытаясь в конец разрядить обстановку, отозвался детектив. — Девиант? Похуй. Машина? Дважды похуй. Ты — Ричард, детектив, борец за здоровье уток всей Америки. Остановимся на том, неплохо для начала.

Ричард тяжело вздохнул, отворачиваясь куда-то в сторону. Гэвин выпустил его, отойдя на пару шагов назад и тоже начал делать вид, будто рассматривает пробуждающуюся природу вокруг. Охренеть, уже почти пять часов утра! «По ходу, Ричард боится, что если станет девиантом, то будет делать что-то ужасное и все инструкции завалит и задания полетят в жопу» — решил Гэвин, однако, раз тема исчерпала себя, то трогать это говно лучше не стоит, опять развоняется.

Ричард взглянул на своего напарника, снова пытаясь определить, какого оттенка его глаза в этот раз. Он пытался собраться с мыслями и обработать… нет, обдумать все то, что он услышал. Неизвестно, сколько времени они простояли, вглядываясь в глаза друг друга, но далекий вой полицейской машины будто пробудил Гэвина от гипноза.

— Все наладится, как только ты перестанешь идти не против себя, а против того, что тебя подавляет, — хлопнув для бодрости по плечу андроида, отозвался он, ухмыльнувшись. — Улыбнись хоть, я, что, зря тут перед тобой распинался?

— Спасибо, — выдохнул андроид, слегка улыбнувшись, но все еще глядя на мир печальными глазами, заполняющимися чем-то новым. Надеждой? Возможно.

И они пошли к машине.

— На работе об этой всей хуйне, чтоб не смел никому трепать, понял? — уже в обычной манере спросил Гэвин, вставив ключ зажигания в замок. Андроид нервно усмехнулся.

— Конечно, детектив.

Комментарий к 8 *Тириум 310 — официальное название «голубой крови».

Твое счастье, твои успехи, твоя жизнь, да вообще все зависит от тебя и только от тебя. Только ты решаешь, быть тебе счастливым или несчастным, веселым или грустным, злым или добрым, одиноким или популярным. Это твоя жизнь, поэтому тебе ею править. © Sir Bob Marley.

От автора:

Для меня первостепенной задачей является показать RK900 не просто напарником-другом-любовником-братом-не-машиной. Я хочу показать личность, настолько, насколько у меня хватит писательского таланта. Если он будет «ломать стену», то ради себя и только ради себя. Соглашусь, что было бы романтично, если бы он сделал это ради Гэвина, чтобы стать с ним и с социумом на пару сантиметров ближе, но это будет тогда не Ричард-личность, а перечисление, данное немного выше. Для меня, не просто как для автора, но и как для человека, которому нравятся сложные и тяжело раскрываемые персонажи с поломанными судьбами, очень важно хотя бы дать понять читателям всю «живость» героев. Не важно, человек ты, андроид, собака или утка — у тебя будет трагедия, у тебя будет конфликт, решающий момент и какой-либо исход конфликта (благоприятный и не очень). Потому что это жизнь. «Просто» тут только гвозди в розетку совать, и то промахнуться можно.

====== 9 ======

Уже к шести утра Ричарда и Гэвина пустили в палату номер шесть — ту, куда положили Хэнка Андерсона после откачки. Способствовали этому значки двух полицейских или невъебенно обаятельная улыбка RK900, от которой чуть не потекли медсестры на стойке администрации, никто никогда не узнает. Однако ничто не помешало главному врачу пригрозить: «Если не родственники, то только на десять минут!».

Этого времени было вполне достаточно, чтобы осторожно войти в палату, в которой помимо Хэнка лежало еще три деда-коматозника, и поприветствовать старого лейтенанта как следует. Коннор с самого начала отказывался покидать палату Хэнка, поэтому неудивительно было застать его сидящим на стуле и облокотившемся на подножную спинку койки.

— Ричард? Гэвин? Что-то случилось? — спросил их Коннор, не дав это сделать Хэнку, вполне бодро лежащему и что-то негромко бубнящему о том, что он здоров, как бык, и хоть завтра на преступников пойдет с обрезом. Ни капельницы, ни опасливо и редко пикающие компьютеры не воодушевляли, но Хэнк держался молодцом.

— Как видишь, твой напарничек слегка попал под раздачу, — бесстрастно отозвался Гэвин, подойдя к подножию кровати, и, выгнув одну бровь, с усмешкой посмотрел на Хэнка. — Я думал, ты откинешься, — спокойно выдал он, скрестив руки на груди и поправив накинутый сверху белый халат. Санитарная зона, как-никак. Коннор выпал в осадок от такого приветствия, но, собственно, а чего он ждал? Сюси-пуси? Это не к Гэвину.