— И чем только Гэвин заслужил такого преданного напарника? — задала она риторический вопрос и взглянула на свои пикнувшие смарт-часы. — Ладно, мне надо съездить по делам, не буду отвлекать от работы. Удачи, Ричард…

— До скорого, Тина, — вновь поворачиваясь к рисунку и терминалу, на автомате отозвался RK900. Но та его окликнула и андроид вновь повернул голову в ее сторону.

— Ричард! — она подняла раскрытую ладонь над головой, — Выше нос! — и скрылась за поворотом. Андроид слабо улыбнулся. Почему Фаулер не мог оставить его с Тиной? Она такая милая, мирная в общении, а в нужный момент на работе — блистает, не скупясь на грубости и не боясь неправильно вывернуть руку преступника. Очень хороший баланс. Странно, что Тина раньше не смогла продвинутся по службе. «Все потому что я девушка, Ричард, а девушек в полиции не особо жалуют даже после того, что было в двадцатых» — как-то сказала Тина. Ричард не понимал, как пол человека мог зависеть от его работоспособности, но понимал, чем именно девушки не угодили профессии, требующей большой мускулинной отдачи.

Ричард вернулся к раздумьям, не заметив, как летит время. Проанализировав всю полученную информацию, андроид смог определить для себя некий план действий: найти и допросить еще нескольких воров (а если попадутся те, что с татуировкой — схватить и не выпускать), наведаться в «Пурпурную прозу» в надежде, что Максим Бетро был не единственным посетителем с татуировкой, съездить в «Киберлайф» за дополнительными сведениями о линейке RK900, найти тату-мастеров, которые набивали треугольник в розовых путах, но, самое главное, заглянуть к Элайдже Камски. От чего-то, Ричард не мог выбросить из головы причастность создателя андроидов к этому делу. Правда, RK900 пока не знал, как объяснить мотивы поступков киллеров-фантомов, но это, как он рассчитал, может быть узнано в процессе дела. Только-только словив удовольствие и некое спокойствие от того, как он умненький андроид и какой он молодец, что взялся раскрывать нераскрываемое, как система оповестила его, что уже почти час дня и Ватанабе вернулся с дела, которое «они взяли расследовать сегодня утром».

Лейтенант Ватанабе, в последнее время, начал часто подсылать Ричарда (или его величество само соизволяло) к Хэнку. За советом, за ручкой, за ножкой… в общем, Екаго хотел держать контакт с еще одним лейтенантом из отдела убийств. Поэтому, когда Екаго вернулся к обеду, Ричард решил взять совет у Хэнка, но не для Ватанабе, а для себя и своего собственного расследования (которое ему все еще не передали, но андроида это уже мало волновало, у него горели микросхемы от одной мысли, что сейчас могут резать и пытать кого-то из его линейки, а сам Ричард об этом ни слухом, ни духом). Весь взвинченный, это ярко выражалось в постоянном тереблении планшета, поправке прически, рассеянном взгляде, Екаго что-то искал в своем планшете и думал, размышлял о поступившем деле. Коннор, распечатавший нужные Ричарду докумерты, кивнул на Ватанабе, спросив об их сотрудничестве, но RK900 лишь отмахнулся, сказав:

— Я уже готов написать книгу «Как послать человека?», — негромко огрызнулся андроид, поймав удивленный взгляд Хэнка, на которого не обратил ни малейшего внимания. — Знаешь, что для этого нужно? — спросил он и, не дожидаясь ответа, продолжил: — Надо захлопнуть все пять сотен страниц, перехватить бумажный кирпич поудобнее и кинуть в рожу тому, кто тебя не устраивает, при этом крикнув «Пошел нахуй!». Готово! — Ричард резко поправил ворот водолазки, сдвинув брови и поворачиваясь к столу напарника спиной, чтобы Ватанабе не видел горечь в глазах Ричарда, изучающего дела, не отходя от кассы (столов Андерсонов). Коннор, словно лялиус* выпавший из аквариума, глупо открыл и закрыл рот. Не потому что Ричард впервые за все их общение использовал в речи бранное слово, а потому что давно не видел такую злость и отчаяние, аурой пурпурного одиночества исходивших от нестабильного андроида.

— Подожди, я не успел записать, повтори после слов «не устраивает», — приставив указательный палец к ладони, будто ученик подставил ручку к тетрадке, бодро переспросил Хэнк, ухмыляясь. У старого лейтенанта тоже были не самые приятные чувства к коллеге по званию, но раздувать конфликты из ничего пока не было нужным. Ричард пару раз утробно хохотнул с прищуром. Коннор неодобрительно посмотрел на собеседников. Ватанабе отошел за чаем, поэтому Коннор решил, что это хорошие десять минут для выяснения отношений.

— Эй, что с тобой? Ты сам не свой после временного отстранения Гэвина. — схватив Ричарда за запястье, осторожно спросил RK800, глядя прямо в глаза Ричарда. Тот не взглянул в ответ, делая вид, что читает.

— Без напарника и с штрафными часами от Фаулера работать сложнее, чем с кем-то в паре, — просто отозвался Ричард, монотонным движением перепроверяя порядок распечатанных, еще теплых, страниц. Сенсорика с недавних пор начала нехило прокачиваться, Ричард учился контролировать ее на определенных частях тела: щеках, ушах, пальцах рук. Хотя, скорее, его программа сама подстраивалась под запрашиваемый участок. Мир казался иным, когда ты смог, наконец, почувствовать ветер между перепонками пальцев или почувствовать, как муха садится на твою скулу.

— Так лейтенант отошел в кафетерий секунду назад, — усмехнулся Хэнк. Ричард снисходительно глянул на него.

— Я говорю про настоящего напарника, — отрезал андроид, вырвав руку из лап Коннора и смерив собрата взглядом. — Рид веселый, Рид не тряпка, Рид ответственный, Рид внимательный, не считающий меня бесполезным куском пластика, — негромко перечислял Ричард, сам не замечая, как диод окрасился в желтый. — Он способен отличить трехдневную кровь от трехнедельной. Не гнушается испачкать ботинки ради дела. Не пытается задеть без оснований. Ему есть дело до чего-то кроме работы, — Ричард вздохнул, — Он такой один на весь ДПД, если не на весь Детройт.

Коннор обеспокоенно переглянулся с Хэнком, которого это признание, похоже, развеселило.

— Ричард, ты в порядке? Может, съездим на осмотр в «Киберлайф»? — спросил Коннор, нахмурившись еще сильнее.

— Нет, Коннор, все хуже, — словно заправский врач, отозвался Хэнк, поднимаясь с кресла и взглянув в бегающие, словно два серебряных таракана, глаза Ричарда. Коннор наклонил голову на бок. Что лейтенант имеет ввиду? — Ричард, по ходу, влюбился в нашего говнюка-роботофоба Гэвина, — просто изрек он, будто намазал «Нутеллу» на хлеб. Ричард отшатнулся, воинственно насупившись и посмотрев на матерого полицейского исподлобья.

— Чувства влюбленности свойственны девиантам, а я — не девиант, Хэнк, — без злобы, но с агрессией запротестовал Ричард, все еще говоря не громко, но со стороны он выглядел, как лев, готовый в любой момент прыгнуть на врага и изодрать того на лоскутки. — Я регулярно себя тестирую, — добавил Ричард зачем-то. Коннор фыркнул, пряча взгляд в терминале.

— О, знакомая волынка, — будто прочтя мысли RK800, протянул Хэнк. С насмешкой глядя на Ричарда. — Коннор так же говорил мне, а потом помог Маркусу делать революцию. Бывает…

— Да, пошел ты Хэнк, — махнув напоследок рукой, отозвался Ричард, снова возвращаясь к бумагам. Но потом развернулся на пятке и, тыча в сторону лейтенанта Андерсона указательным пальцем, прошипел: — Чтобы больше я такого бреда не слышал от вас обоих! — в приказном тоне пригрозил Ричард. Хэнк демонстративно поднял руки, мол, сдаюсь, опуская глаза в пол, но все равно тихо посмеиваясь, а Коннор лишь устало покачала головой. Ричард направился к Ватанабе, а Хэнк крикнул ему вслед «Я пошутил, Ричард! Не дуйся!», что было мило, но бесполезно. Хэнк тихо спросил у напарника:

— Ну, заметил? — с заводной искоркой в глазах спросил лейтенант Андерсон, заметно повеселев. Коннор покачал головой, вдруг получив оповещение о вызове на новое дело.

— Он слишком много перенял у Гэвина, это точно. Даже этот жест в конце — кажется, Гэвин так постоянно делает, когда хочет, чтобы последнее слово было за ним, — добавил восьмисотый, припоминая и допрос робота Карлоса Ортиса, и допрос Марины Жевовски, и Леви Блю, на которых Коннору, Хэнку, Гэвину и Крису (или кому-то еще из постоянно меняющихся напарников Гэвина) приходилось работать вместе и, конечно же, видеть выступления Рида в приступе очередного ПМС и «я здесь самый правый, идите нахуй, если не согласны». Хэнк хохотнул, в конец раздобрев, однако Коннор оборвал его веселость. — Но девиацию невозможно вычислить. Я не знаю, врал он или нет, несмотря на подскочивший уровень стресса. Он мог испугаться твоего обвинения.