— Хорошо, — сказала Ингрид, не скрывая облегчения: ей казалось, что за несвежей рыбой дело не станет. — Так и передам.
***
Руины Линдаи располагались не высоко в горах и не в жутких чащобах Чёрного Леса, а в обыкновенных, населённых волками-медведями лесах к востоку от Коррола. И потому, ясен день, были уже порядком подчищены другими авантюристами, даже велкиндских камней не осталось. Если бы Герминия Цинна не была уверена, будто там до сих пор хранится корона, Ингрид, наверное, даже подумала бы, что нет смысла лезть под маятники и в газовые ловушки ради горсти старинных монет и парочки медальонов. Однако не менее чокнутая, нежели Умбакано, дама-коллекционер дала мародёрам подробный план руин и ключ, который должен будет открыть какую-то дверь. «Я всё собиралась сама поискать эту корону, — сказала она, нервно посмеиваясь, — но так духу и не набралась». Ингрид заверила её, что умение работать в архивах, разыскивая сведения о давно забытых вещах, гораздо ценнее умения крушить нежить и уворачиваться от падающих лезвий, так что умники должны заниматься своим делом, а тупые вояки — своим. К взаимной, так сказать, выгоде.
Дверь и правда нашлась в подземельях, куда пришлось прорываться через газовые ловушки. Вернее, сначала из них пришлось выманивать не-мёртвую стражу, которой ядовитый газ уже ничем повредить не мог, а потом набрав побольше воздуха и задержав дыхание, бежать со всех ног через залы, заполненные зеленоватым едким туманом. Кашляли, сморкались и заливались слезами после этого все, включая орчанку, злившуюся на себя за эту слабость, и Ингрид подумала, что мозги девчонке ещё вправлять и вправлять. Кое-как отдышались, умылись и даже перекусили, благо помещение было разделено множеством перегородок, и Эаране хватило двух рун, чтобы перекрыть вход в облюбованную мародёрами секцию.
А за дверью, запертой на тот самый, выданный Цинной ключ, обнаружился очередной лич. Корону, что ли, стерёг? Ингрид спросила Эарану, что та думает про этих личей. Эарана сказала, что по её мнению, личами становились короли гибнущих айлейдских городов. Ну, или по меньшей мере, кто-то из их ближайшего окружения. Кто-то, кто и после смерти продолжал охранять свои владения.
— Вот как? — пробормотала Ингрид. — Что-то мне это не нравится.
Маглир спросил, что именно. На его взгляд, это были какие-то то ли бабские, то ли человеческие заморочки: тысяча золотых за не самый сложный и опасный поход — что тут может не нравиться?
— Да не знаю я! — раздражённо ответила Ингрид. — Не нравится, и всё. Вот жопой чую, что-то тут нечисто.
— Ну да, — саркастически согласился эльф. — Жопа — это серьёзно. У неё мозгов нет, она ошибаться не может…
Ингрид безнадёжно покрутила головой. И кто из них, спрашивается, трусоватый лесной эльф, а кто тупой, но отважный норд?
— Ну что, передохнули? — спросила она, не желая спорить попусту. — Все живы, все подлечились, все в уголок сходили по важным и неотложным делам? Тогда пошли, что ли?
И они двинулись обратно, чтобы отдать Герминии Цинне корону Линдаи в обмен на корону Неналаты.
========== Малада, или Здоровое соперничество ==========
— Привет конкурентам, — Клод Марик лениво отсалютовал Ингрид стаканом. — Садись, поболтаем.
— О Маладе?
— А тебя всё-таки туда посылают? — уточнил он. — Мои соболезнования.
— А что так? — поинтересовалась Ингрид, послушно присаживаясь напротив. Обеденный зал гостиницы «Тайбер Септим» был почти пуст, голоса отчётливо разносились в нём, и оба мародёра невольно заговорили потише.
— Почитай книгу «Очищение собора». Или ушастую свою попроси, если она вдруг не читала ещё. Скверное место, если верить книжке, а я ей, знаешь ли, почему-то верю.
— Может, потому что в айлейдских руинах вообще хорошего как-то мало? — предположила Ингрид.
— Может, — охотно согласился Марик. — Слушай, ты на меня злишься ещё? Ну, за ту драку?
— Драку? — Ингрид с некоторым усилием припомнила, что в тюрьму, из которой выбиралась таком долгим и мудрёным способом, попала именно что за драку с компанией Марика. — А-а. Нет, ерунда же.
— Это хорошо, — сказал он, наливая вино во второй стакан. — Нам теперь ссориться не полагается, мы на одного психа… то есть, нанимателя работаем. Давай выпьем за здоровое соперничество, ага?
— Ну, давай, — без особой охоты согласилась Ингрид. Нет, она ничего не имела против «здорового соперничества», просто бретон пил вино, и вряд ли дешёвое (это же гостиница «Тайбер Септим», не кот начхал!), а дочь Скайрима искренне не могла понять, что люди и не люди находят в перекисшем виноградном соке такого завлекательного, чтобы платить за него такие деньжищи.
Они выпили, Марик поковырялся вилкой в фазаньей грудке, а Ингрид, наплевав на этикет, который вроде бы полагалось блюсти в таком шикарном месте, взяла из вазы яблоко и с хрустом вгрызлась в него.
— Я слыхал, вы были в Линдаи?
— Были, — кивнула Ингрид.
— И как?
— Да, считай, никак. Даже кристаллы давно пообломаны. Что вообще можно найти так близко к жилью?
— Ну, не скажи, — возразил Марик. — Напротив тюрьмы, на том берегу Румаре, есть одни руины…
— Вилверин, что ли?
— Он самый. И что вроде бы можно найти так близко к столице? Там только вечно то бандиты, то некроманты заводятся, сколько их ни гоняют. А мы нашли потайной ход в подземелья и о-ля -ля — в одном из залов стояла статуэтка Предка!
— Я первую вообще нашла в Кулотте, — призналась Ингрид.
— Вот-вот, никогда не знаешь, где на что наткнёшься. В тех же руинах Линдаи нашлась корона её последнего короля, верно?
Ингрид прищурилась:
— Маглир спьяну проболтался?
— Ну, — Марик обрисовал вилкой в воздухе некие плавно-округлые формы, — скажем так, мы с ним имеем довольно схожие вкусы.
— В одном борделе были, — понимающе кивнула Ингрид. — А остроухому ушлёпку вздумалось покрасоваться перед девочками.
— Ты уж очень строга к нему, — укорил её глава команды соперников. — Всем надо расслабляться, иначе потом от озабоченных, нервных и злых товарищей сплошной геморрой.
— Да знаю, — отмахнулась Ингрид. — Сама такая. Но язык распускать всё равно не дело.
Она доела яблоко, поискала глазами, куда кинуть огрызок, подумала немного и бросила его в стакан, где плескались на дне остатки чего-то там братьев Сурили, а то и Тамики какого-то там года. Ерунда всё-таки это вино, и чего Агнетта так к нему пристрастилась? Марик посмотрел на неё с осуждением, но заговорил совсем не об огрызках, брошенных куда попало.
— Знаешь, — сказал он, — я рад, что ты уговорила эту бабёнку сладить с Умбакано по-хорошему. Он мне уже намекал, что его не сильно волнует, какими способами мы раздобудем для него корону последнего айлейдского короля, но я ещё не настолько свихнулся, чтобы лазать в дома Эльфийских Садов под носом у Легиона и Гильдии воров. Я уж лучше в Лейавиин смотаюсь и прогуляюсь оттуда по тамошним лесам на северо-восток, чтобы добыть эту резную панельку, которая нашему нанимателю дороже родной матери.
— А Малада — это вообще где? — спросила Ингрид. — В предгорьях Валуса, я так понимаю?
— Мне что, тебя за ручку туда отвести? — возмутился было Марик, но подумал и сказал: — Ладно, карта с собой? Смотри, вот горы Валус. Вот Малада, — он кончиком ножа нацарапал крестик чуть севернее озера Канулус. — Ну, про Лейавиин я погорячился, конечно. Я бы скорее оставил лошадей в «Имперском мосту» и нанял пару лодок до верховий Серебрянки. Всё лучше, чем пытаться ехать по тамошним местам верхом.
— А потом всё барахло переть на своём горбу? — проворчала Ингрид, мысленно уже прикидывая, что понесёт сама, а что навьючит на Мазогу, потому что от обоих эльфов толку в таком деле немного.
Марик пожал плечами.
— Как знаешь, — сказал он. — Я говорю, как пошёл бы сам, если бы послали меня. Но нас с ребятами, хвала Девяти, посылают в Вейонд, а не в Маладу, так что решай сама.
