Ингвар повёл плечами с таким усилием, словно на них давила полная парадная броня, а не старенький, вытертый на локтях и на боках, любимый его «домашний» кафтан (тётушки-то больше нет, прими Предвечные её светлую душу, чтобы с негодованием прогнать супруга «одеться как подобает королю, а не вводить в заблуждение добрых людей»: был у дядюшки в молодости забавный случай, когда кто-то из подвыпивших гостей, обманутый его скромным нарядом, пытался послать наследника трона за пивом).
— А что брак? — сказал он утомлённо. — От бесплодного брака никто ничего и не ждёт. У принца Дамиана, как я понимаю, полдворца любовниц и любовников, зачем ему ещё и ты? А ты будешь в виссантском королевском дворце не просто почётным пленником, а супругом младшего принца, так что трогать тебя лишний раз поостерегутся.
Гуннар уныло кивнул. Вот знал же, чувствовал, что ничего хорошего его не ждёт. Ещё когда дядя прислал за ним отряд гвардейцев, дурное предчувствие не просто шевельнулось — взвыло, как волчий вожак, подающий сигнал к атаке. Даже старший брат, на которого в неполные тридцать лет свалилось управление немаленьким владением и его защита, на прощание обнял так, будто больше не надеялся свидеться. Наверное, командир гвардейцев шепнул по секрету, зачем в столицу вызывают младшего. И шепнул только Ларсу, не матушке, иначе бы она не швыряла чернильницами в стену, а просто поехала сама, заперев младшенького в подземелье крепости. Ключ же повесила бы себе на шею, и кто посмел бы его с сестры короля силой снять?
Но отец с Ульриком в Пепельных горах ежедневно рискуют, как и кузен Бьорн, погибнуть или остаться калеками, защищая свою землю; а Ларс наизнанку выворачивается, пытаясь поддерживать хоть какой-то порядок, когда в его «войске» сплошь старики-ветераны, их внуки, едва взявшиеся за меч, да те раненые, кто поправился настолько, чтобы хоть как-то усидеть в седле. А сам дядя со старшим сыном давно забыли, что такое высыпаться по-настоящему, не давая разорённой стране развалиться на куски мелких владений, почти не связанных друг с другом. И если для того, чтобы всё это закончилось, нужно поехать на юг и надеть кольцо такого же, как ты сам, парня… Что ж, тан Гуннар из Тёплого Дола сделает это.
В самом крайнем случае, Ледяная Дева примет всех и в любое время.
***
Племянник сидел верхом на отце, а вот его хитрая сестрица взгромоздилась на дядюшку, опередив братца.
— Нечестно! — завопил будущий наследник престола, подпрыгивая на отцовских плечах. — Дядя, ты опять будешь ей помогать!
— Конечно, буду, — ухмыльнулся Дамиан. — Во-первых, она девочка…
— А я буду, как Цинния Секира Трёхликого! — возмутилась та.
— Ага, — легко согласился дядюшка, крепко прижимая к своим плечам пухленькие ножки. — А ещё от боевого коня в схватке порой зависит жизнь всадника. Если бы не моя кобылка, меня бы ещё десять лет назад зарезали обыкновенные дезертиры. Моё счастье, что у Звёздочки было побольше и выучки, и мозгов, чем у хозяина.
— Мозгов особенно, — согласился ухмыляющийся Юстиниан. Он попрыгал, встряхивая сына, но тот держался крепко, даже в волосы не вцеплялся, как любила Цинния. — Готовы? Ну, иго-го!
Дамиан тоже заржал и ринулся в атаку. Близнецы радостно завопили и замахали мешками с тряпьём, которыми азартно лупили друг друга. Дяде с отцом, впрочем, тоже перепадало.
Теодорих, государь Виссанта, остановился в дверях детской, глядя на это безобразие, и какое-то время стоял, не мешая забаве. Внук был сильнее, как и полагается мальчишке, но Юстиниан почти не помогал ему, только следил, чтобы юный воитель не свалился в пылу схватки. А вот Дамиан скакал настоящим жеребцом, совершая манёвры уклонения, и разок, разыгравшись, даже цапнул племянника зубами за колено. Ох, хвала Трёхликому, у них настоящая семья, не как в тех гадючниках, которые сплошь и рядом удавалось захватывать так легко именно по причине грызни вокруг трона.
Он дал детям и внукам порезвиться, потом сделал знак младшему сыну следовать за ним. Тот подхватил подмышки свою всадницу, подкинул её к потолку (высокому, не ушибётся), поймал её под счастливый визг и, утираясь на ходу рукавом, как какой-нибудь мастеровой, поспешил за отцом.
В отцовском кабинете он первым делом налил себе полный бокал слабенького кислого вина и выдул его одним духом. Теодорих только головой укоризненно покачал.
— Нордландцы согласились подписать мирный договор, — сказал он.
— Очень хорошо, — одобрил Дамиан. — А то миррийцы уже, кажется, подумывают, как бы выползти из-под нашей руки, пока мы так заняты на севере.
— И я был очень удивлён, но Ингвар согласился отдать тебе в супруги своего племянника.
— Племянника?
— А ты рассчитывал на сына? Нет, дорогой, Хромой Волк совсем не дурак и не отдаст нам того, у кого есть хоть какие-то права на трон. У младшего сына его сестры права эти весьма призрачны.
— Тем не менее, они есть, — заметил Дамиан, налив себе ещё бокал, но этот он стал тянуть мелкими глотками. — Впрочем, не уверен, что в ближайшие четверть века нам стоит соваться на север, — заметил он, — пусть сперва порядок у себя наведут. Сами.
— Верно, — усмехнулся Теодорих. — В общем, готовься, к Верхушке лета к нам приедет нордландское посольство и привезёт твоего жениха. Я велел собрать о нём все возможные сведения. Знаешь… для северного варвара неплохо. В детстве его звали Совёнком за то, что вечно полуночничал в библиотеке, а утром сидел за столом встрёпанный и сонно хлопал глазами.
Дамиан одобрительно хмыкнул. Он всё ещё верил, что двое неглупых людей всегда смогут… ну, пусть не договориться, так хотя бы поговорить. Выслушать друг друга и признать, что кое в чём оппонент может быть и прав. Если нордландец умеет и любит читать, у них наверняка найдутся темы для бесед, а где разговоры, там и для большего всегда найдётся возможность, было бы желание. Не может же человек в незнакомом месте не общаться ни с кем, а уж общением Дамиан собирался его обеспечить как следует.
========== Глава первая, в которой в Ксанту, виссантскую столицу, прибывает нордландское посольство ==========
Верхушка лета в Виссанте — пора настолько жаркая, что все, у кого есть на это средства, покидают в такое время душные города, разъезжаясь по загородным имениям. Однако в столице в этом году никто не спешил покинуть городские дома: как же, свадьба принца Дамиана! Что младшему из принцев вряд ли позволят взять в супруги девушку и завести законных детей, известно было давно, и, в общем, подданные относились к этому с пониманием. Законный сын у наследника престола уже есть, его супруга милостью Трёхликого легко родила даже близнецов, стало быть, родит и ещё детей — так зачем плодить особ королевской крови, не имеющих прав на престол? Понятно, что Дамиана ждал бесплодный брак. Но то, что супругом его высочества станет один из тех северных дикарей, которых победоносное виссантское войско так и не сумело одолеть, дополнительно подогревало общий интерес: прежде предполагалось, что принц вступит в брак с кем-нибудь из отпрысков наместника Миррии.
О северных варварах Дамиан вроде бы знал достаточно, и всё же, пока дворцовые управители и городской совет готовились к проведению торжеств, младший принц часами сидел в библиотеке за отчётами и хрониками. А ещё вёл долгие беседы, частенько похожие на допросы, разве что без дыбы и кнута, с пронырливыми ютгардскими торговцами, умудрявшимися даже в разгар войны привозить с севера потрясающие нордландские меха. Он поговорил и с пленными нордландцами, ожидающими возвращения домой после бракосочетания (это было одним из условий, на котором Хромой Волк настаивал особо — похоже, в Нордланде стало совсем плохо с бойцами, если король готов был платить за своих подданных опалами из тех самых шахт, за обладание которыми и началась эта война).
Ничего нового для себя Дамиан не узнал: сильные, выносливые, упрямые — уже потому, что иным в Нордланде просто не выжить, северяне были до смешного целомудренны. Измены сурово осуждались, убивший застигнутого с поличным супруга даже не платил обычную для Нордланда виру родственникам убитого. Наказания для мужчин, состоящих в любовной связи у северян не имелось, в отличие от их восточных соседей — но только потому, что такую парочку затравили бы без всякого суда. Родня отреклась бы, друзья и соседи отвернулись, солдата изгнали бы из войска, ремесленник лишился бы заработка… Если и были в Нордланде те, что стали изгоями, лишь бы оставаться с любимым, никто из пленных о таком не слышал. Они и к самим-то расспросам о возможности таких отношений относились с брезгливостью или негодованием. М-да… И вот такой тип станет его супругом? Дамиан не мог удержаться от тяжкого вздоха: кажется, даже простая консуммация брака станет нешуточной проблемой.
