Маккриди прочел статью несколько раз.

– Очень некстати, – пробормотал он и направился в ванную, чтобы принять душ, побриться и одеться.

В девять часов утра он на такси подъехал к британскому консульству, где представился сотрудником Министерства иностранных дел мистером Фрэнком Диллоном. Консула пришлось ждать полчаса. После непродолжительной беседы с консулом с глазу на глаз Маккриди получил то, что ему было нужно: доступ к линии специальной телефонной связи с посольством в Вашингтоне. Около двадцати минут он разговаривал с главой бюро Интеллидженс Сервис в Вашингтоне, которого он хорошо знал еще по Лондону и с которым он просидел на семинаре ЦРУ всю прошлую неделю.

Вашингтонский коллега Маккриди подтвердил сообщение информационного агентства и добавил несколько деталей, которые только что передали из Лондона.

– Я вот подумал, не стоит ли мне посмотреть краем глаза, – сказал Маккриди.

– Не совсем наше дело, не так ли? – возразил шеф бюро.

– Вероятно, не наше, но взглянуть, мне кажется, все же стоит. Мне понадобятся деньги и надежная связь.

– Я договорюсь с консулом. Вы не могли бы позвать его к телефону?

Еще через час Маккриди покинул консульство с пачкой долларов, на которые он оставил расписку, и с «дипломатом», в котором лежали радиотелефон и шифровальное устройство с такой дальностью передачи, чтобы без помех можно было связываться с консульством в Майами. Оттуда шифрованные сообщения уйдут в Вашингтон.

Маккриди вернулся в «Сонеста Бич», уложил свои вещи, рассчитался за номер в отеле и позвонил в аэропорт. С компанией воздушных такси он договорился, что в два часа дня его за девяносто минут доставят на Саншайн.

Эдди Фаваро тоже встал рано. Он уже решил, что ему есть смысл начинать поиск только в одном месте – на рыболовном причале, где собираются любители спортивной ловли рыбы. Где бы Хулио Гомес ни остановился, большую часть отпуска он должен был провести там.

Не имея машины, Фаваро пошел пешком. Причал оказался недалеко. На всем пути едва ли не на каждой стене и на каждом дереве висели плакаты, призывающие островитян голосовать за того или другого кандидата. С плакатов лучезарно улыбались оба претендента на место премьер-министра: один внешне приятный и воспитанный метис, другой – крупный и веселый.

Некоторые плакаты были сорваны или замазаны то ли мальчишками, то ли приверженцами другого кандидата, но все были напечатаны типографским способом. На стене складского здания возле пристани краской был начертан другой призыв:

Когда Фаваро проходил недалеко от склада, мимо промчался черный джип, в котором сидели четыре человека.

Джип резко затормозил. Все четверо были в пестрых рубашках и широких темных очках, надежно скрывавших их глаза. Четыре черных головы серьезно оглядели призыв на стене склада, потом повернулись к Фаваро, словно это именно он только что написал на стене три слова. Фаваро пожал плечами, как бы говоря: я здесь ни при чем, меня это вообще не интересует. Четыре лица бесстрастно следили за ним, пока он не завернул за угол. Потом Фаваро услышал, как джип резко рванулся с места и умчался.

На рыболовном причале активно обсуждалась та же новость, что и в холле отеля. Фаваро подошел к группе островитян и спросил, кто из них возит туристов на рыбную ловлю. Кто-то показал на мужчину, возившегося в своей лодке.

Фаваро прошел вдоль причала, возле лодки присел на корточки, задал интересовавший его вопрос и показал фотографию Хулио Гомеса. Рыбак покачал головой.

– Да, он был здесь на прошлой неделе. Но он ходил с Джимми Доббзом, а лодка Джимми, «Галф Леди», вон там.

На «Галф Леди» не оказалось ни души. Фаваро сел на кнехт и стал ждать. Как любой полицейский, он знал цену терпению. За считанные секунды информацию получают только в телевизионных триллерах, а в действительности большую часть жизни детектив проводит в ожидании. Джимми Доббз появился в десять часов.

– Мистер Доббз?

– Он самый.

– Привет, меня зовут Эдди. Я из Флориды. Это ваша лодка?

– Чья же еще? Приехали порыбачить?

– Мое любимое занятие, – ответил Фаваро. – Мне рекомендовал вас один мой друг…

– Приятно слышать.

– Хулио Гомес. Помните его?

Честное, открытое лицо чернокожего рыбака помрачнело. Он спустился на палубу лодки, снял удилище с крепления, несколько секунд изучал блесну и крючок, потом протянул снасть Фаваро.

– Кубинского желтохвоста любите? Прямо под причалом ловится отличный желтохвост. Не здесь. Подальше.

Фаваро и Доббз прошли к концу пристани, где их никто не мог услышать. Фаваро не понял, зачем Доббз увел его от лодки.

Доббз взял у Фаваро спиннинг, умело забросил леску, потом стал медленно наматывать ее на катушку. Яркая блесна, поворачиваясь, тянулась недалеко от поверхности. К блесне метнулся было маленький каранг, но, почуяв неладное, в последний момент повернул назад.

– Хулио Гомеса убили, – мрачно сообщил Джимми Доббз.

– Я знаю, – сказал Фаваро. – Я хотел бы узнать, почему его убили. Я так понял, что он часто с вами рыбачил.

– Каждый год. Он – хороший человек, отличный парень.

– Он рассказывал вам, чем он занимается в Майами?

– Да. Но только раз.

– А вы об этом кому-нибудь говорили?

– Нет. Вы друг или товарищ по работе?

– И то и другое, Джимми. Скажите, когда вы последний раз видели Хулио?

– В четверг вечером. Вот здесь. Мы плавали весь день и договорились встретиться на следующий день утром. Он так и не пришел.

– Да, – сказал Фаваро. – В то утро он был уже на летном поле. Пытался улететь в Майами. Срочно. Выбрал не тот самолет. Он взорвался над морем. Почему мы можем говорить только здесь?

Джимми Доббз поймал на крючок двухфунтового каранкса и передал дрожащее удилище Фаваро. Американец неумело попытался намотать леску на катушку. Рыба воспользовалась плохо натянутой леской и сорвалась с крючка.

– На этих островах есть плохие люди, – объяснил Доббз.

Только теперь Фаваро понял, почему атмосфера в городке показалась ему чем-то знакомой. Это была атмосфера страха. Любой полицейский из Майами знает, что такое страх. Каким-то образом страх проник и в этот райский уголок.

– Когда вы расстались, какое у него было настроение?

– Отличное. Он поймал на ужин хорошую рыбу. Он был всем доволен. Никаких проблем.

– Куда он пошел?

Джимми Доббз удивился.

– К миссис Макдоналд, конечно. Он всегда у нее останавливался.

Миссис Макдоналд в пансионе не оказалось. Она ушла за покупками. Фаваро решил не ждать, зайти в пансион попозже, а пока проверить аэропорт. Он вернулся на Парламент-сквер. Там стояли два такси, но оба водителя были на ленче. Фаваро ничего не оставалось, как тоже пойти перекусить в «Куортер Дек» на другой стороне площади. Он занял место на веранде, откуда были видны обе машины. Все посетители возбужденно обменивались мнениями, тема была той же, что и за завтраком, – вчерашнее убийство губернатора.

– Сюда присылают детектива из Скотленд-Ярда, – говорил один из местных жителей другому.

В бар вошли два здоровяка. Они не произнесли ни слова, но все разговоры в баре прекратились. Здоровяки молча сорвали все плакаты, призывающие голосовать за Маркуса Джонсона, и наклеили другие, на которых было написано: «ГОЛОСУЙТЕ ЗА ЛИВИНГСТОНА, НАРОДНОГО КАНДИДАТА». Потом так же молча они ушли.

К Фаваро подошел официант и поставил на столик жареную рыбу и пиво.

– Кто это? – поинтересовался Фаваро.

– Помощники мистера Ливингстона, – невыразительным тоном ответил официант.

– Кажется, их боятся.

– Нет, сэр.

Официант повернулся и ушел. Фаваро обратил внимание на его деланое безразличие, на его отсутствующий взгляд. Такой взгляд он не раз видел в комнатах допроса в Метро-Дейд; тогда Фаваро казалось, что невидимые ставни отсекают любое выражение. Смысл такого взгляда был понятен – с тобой не хотят разговаривать.