– Что ты говоришь?! Какая жалость… Олег!

– Да? – голос жениха стал подчеркнуто официален.

– Если мы поженимся, ты тоже звонить будешь строго по часам и сообщать своему начальству о том, как протекает наша семейная жизнь?

– Стеша, мне кажется, ты не здорова. Вероятно, перенервничала. Я перезвоню вечером. В девять-пятнадцать, – в трубке послышался шелест переворачивающихся страниц органайзера: Олег делал пометку. Стеша представила, как он выводит четким каллиграфическим почерком «9–15, позвонить невесте-истеричке». Хотя нет, конечно, он так не напишет: вдруг кто-то увидит его записи, придется объяснять.

– Не трудись. Я вряд ли смогу ответить.

Молчание в трубке.

– Чем же ты будешь занята, я могу спросить?

Стеша прищурилась, злорадно представив, как вытянулось гладко выбритое лицо жениха.

– Спросить можешь, отвечать я не обязана. У меня планы, – отрезала она и, коротко попрощавшись, нажала кнопку отбоя.

Она сжала виски, приложила к пульсирующей вене похолодевшие пальцы, отвернулась, чтобы Егор не видел её замешательство. Парень тактично ушел подальше, на другой конец сквера, Стеша видела его натянутую как струна фигуру.

Подхватила букет и направилась к нему.

– Егор, спасибо вам за компанию, мне нужно спешить, – проговорила скороговоркой.

Чертики в серых глазах смотрели с пониманием и грустью. Девушка не хотела расспросов и уговоров. Улыбнувшись как можно более приветливо, дежурно, она махнула рукой и побежала в сторону метро:

– Приятно было познакомиться, удачи!

Он что-то сказал ей вслед, она не расслышала за шумом проходящего мимо автобуса.

Не оглядываясь и не сбавляя шаг, почти как Золушка со злосчастного бала, она покидала сквер, ныряя в душное нутро метрополитена.

Клуб «Точка» располагался в самом центре. Небольшая сцена, хороший звук, просторный танцпол сделали его культовым местом отдыха молодежи. Здесь не было безбашенных малолеток. Сюда приходила почтенная публика, в душе которой играл благородный рок.

Стеша выбралась из метро почти в шесть. Начал накрапывать холодный дождь, и девушка подставила бледное лицо апрельской прохладе. Идти на концерт особого желания не было, но отказаться сейчас – значит, нарваться на Динкин допрос с пристрастием, а психологических бесед и экзерсисов сейчас хотелось меньше всего.

Встреча с Егором всколыхнула что-то в душе, подняла со дна илистую муть, неплотную и неясную. С ним оказалось легко. Интересно. Он никого из себя не строил, не пытался произвести впечатление. Не заботился о красоте прически. Удивительно. Но она чувствовала себя рядом с ним живой, настоящей. Вздох полной грудью. Мимолетный свободный полёт под облаками.

Возвращение в свою реальность оказалось тем более тягостным.

– Стешка! Пришла! – около входа в клуб к ней подлетела Динка, сумасшедший начёс на её рыжей шевелюре делал подругу похожей на огненный смерч. – Глянь, какая штука у меня есть.

Она закатала рукав пальто выше локтя, демонстрируя подруге татушку с феерическим драконом с обложки последнего альбома «Гераклиона». Стеша вытаращила глаза:

– Ты с ума сошла, что ли? Всю жизнь теперь прятать! Лебедев[3] тебя уволит! В начале убьет, потом уволит, именно в такой последовательности!

Подруга самодовольно осклабилась:

– Не уволит. Он прогрессивный дядька. Деревня ты! Это ж временная. Но, зацени, как круто?!

Стеша пожала плечами.

Молодой парень в гардеробе принял их пальто, мельком глянул на пригласительные и выдал ядовито-зелёные браслеты:

– Вам в «Зелёную зону». Прямо и направо, рядом с баром.

– Кру-уто! – Динка уже пританцовывала. Взбитые густой пеной рыжие патлы походили на ядовитый пар от закипающего чайника. – Ирка тоже уже должна подойти.

– Так она не там, в зале? – из-за искусственного дыма и сигаретного смога, Стеша чувствовала першение в горле, а от надрывного рева электрогитары, прорывавшегося из зала, подташнивало и звенело в висках. Она уже жалела, что согласилась прийти.

Динка неопределенно махнула головой.

– Какая разница? Не там, значит, подойдет. Большая девочка. Найдёмся.

Стеша покачала головой и полезла в сумку за телефоном:

– Договорились вместе, значит, и надо вместе, – она посмотрела на горящую нетерпением подругу с жалостью. – Ты иди. Я дождусь её, найдём тебя в этой самой зелёной зоне.

Динка фыркнула и бросилась внутрь. Стешу, словно цунами, накрыло оглушительным слайдом бас-гитары. Подруга скрылась в мерцающем мареве огней и тяжёлого бита.

Стеша присела на край дивана, достала телефон. Заметила зелёный значок месседжера с красной циферкой непринятого сообщения. Ирка писала, что задерживается минут на десять, и просила подождать её в холле. «А то где я вас там искать буду», – резонно приписала подруга.

Стеша посмотрела на время отправки сообщения: Ирка три минуты как должна быть здесь. Девушка решила попробовать набрать её номер, но связь ловила плохо, треугольник шкалы то мелькал на единичке, то пропадал вновь. Выставив вперед руку с сотовым, девушка пошла по вестибюлю искать связь.

Лучше всего «ловило» в туалете, причём чем выше, тем лучше.

Сбросив узкие туфли, Стеша вскарабкалась на крышку унитаза. Раздались протяжные, медлительные, как майский мёд, сигналы.

– Я уже вышла из метро! Бегу! – крикнула Ирка в трубку и отключилась.

В туалет кто-то зашёл, в нос ударил приторно-сладкий аромат духов. Стеша аккуратно спустилась, надела туфли.

– Алё, Котик, – прощебетал кокетливый голосок у раковин. – Ну, я соскучилась уже. Ты когда подъедешь? – Стеше неловко было оказаться случайным свидетелем интимного разговора, но и выходить из кабинки сейчас, тоже как-то… неловко. Она замерла и притихла, стараясь не прислушиваться. Ей представлялась блондинка в провокационном мини и в кукольно-розовом топе.

Незнакомка радостно вскрикнула:

– Правда? Уже здесь?! Лечу к тебе!

И она, окутанная конфетным ароматом, выпорхнула из дамской комнаты.

Стеша вышла из кабинки, вымыла руки, пригладила волосы. В таком освещении она была похожа на панночку из Гоголевского «Вия»: бледная кожа, брови вразлёт, пронзительный взгляд. Веночка не хватает и белого балахона. Девушка хмыкнула, подхватив сумочку и сотовый, направилась к выходу.

У гардероба миловались двое. Блондинка в головокружительном, едва прикрывающем попу, мини, и на двенадцатисантиметровых шпильках тёрлась грудью о высокого худощавого парня, томно висла на его шее, отставив ножку в чулках в крупную сетку. Тот млел и таял от внимания, улыбался глупо и влюблённо.

Стеша замерла, почувствовав, что дышит с трудом. Отпрянув, присела на край дивана. Распахнулись двери зала, выпуская из его недр тоскливое вступление знаменитого Аллегретто Палладио в талантливой рок-обработке. Произведение, нелепо названное кем-то «Танго смерти», заставило сердце сжаться.

Незнакомка нежно прильнула к губам парня, прижалась к нему стройным телом. Его руки обхватили талию, чуть надавили на спину, впечатывая упругие формы в своё тело, скользнули ниже поясницы, поглаживая упругие бедра, сжимая ягодицы.

Мысли медленно и тяжело, будто жернова, кружились в такт вырывающейся из зала музыке. Ударные бились волнами о грудь, пульсировали в висках.

Стеша облизнула пересохшие губы. В руке завибрировал телефон. Не глядя – она знала, что это Ирка – девушка нажала кнопку сброса вызова.

Входная дверь распахнулась, обдав целующихся апрельской свежестью и ароматом дождя. Ирка, всклокоченная, в промокшей на плечах куртке, громогласно поздоровалась со всеми присутствующими, чем невольно отвлекла обнимающуюся парочку. Парень, ещё томно прикрывая глаза, оглянулся и замер. Блаженная полуулыбка медленно таяла на его скуластом лице:

– Олег? – голос Ирины сорвался, глаза округлились, взгляд скользнул по прижавшейся к парню нимфе, задержались на красноречиво сжимающих её попу руках.