Посвящается всем тем, кто этого не хотел

Пора было заступать на службу…

Старый ламповый телевизор с гордым пластмассовым шильдиком «Рекорд» на передней панели стоял в опорном пункте милиции на деревянной тумбочке, покрытой засаленной клеенкой.

Его корпус из лакированной фанеры со скругленным в углах, выпуклым, как линза, экраном выполнял роль полки и радио. Голубой огонек его изображения погас задолго до его нынешней общественной нагрузки, и замшево-серый экран давно не протирался. Пробороздив пыль, какой-то шутник вывел на нем пальцем: «Стой! Стреляю!».

Участковый инспектор сержант милиции Свиридюк полюбовался очередным именным оружием, поднесенным за участие в операции по нашумевшему делу об ограблении «Второго постиндустриального банка». Красивая сабля, ничего не скажешь…

Он еще раз перелистал список шпионов района, недавно спущенный главком. В число поднадзорных включили некоего Ежевского. Свиридюк потянулся на топчане и ожесточенно почесал пятку. Дежурство только начиналось.

Чревовещание из недр телевизора продолжалось…

Все происходило строго конспиративно. Можно сказать, сугубо конфиденциально. Если не сказать больше. А можно было бы и сказать больше. Но говорить этого нельзя. Не положено. А тот, кто думает или, опираясь на непроверенные данные, полагает или предполагает иначе, не информирован должным образом. Не посвящен. Где-то даже не допущен…

В связи с широкой оглаской этой успешной операции правоохранительных органов все имена и клички действующих лиц приведены подлинными

Список основных персоналий, проходящих по делу N:

Зеленый, он же Гена Махонин – молодой сотрудник полиции, внедренный в преступную среду

Плешивый – абсолютно лысый представитель криминальных кругов

Алла – девушка Зеленого, секретарша Петра Кузьмича

Светка – стервозная подруга Аллы, сотрудница глянцевого журнала

Мужиков Семен Януариевич – начальник управления по борьбе с организованной преступностью

Среднее звено в управлении Мужикова:

Валера – «убийца» с огромной нижней челюстью и перебитым носом

Кириллыч – старший по многим вопросам

Палыч – приколист-криминалист

Опера в управлении Мужикова:

Эдуард Брюховец – плюгавый недотепа и тщетный ловелас

Василий Коротких – флегматичный массивный служака с лопатообразными руками

Петя Бережной – плешивый хозяйственный брюнет

Лева – балагур с моржовыми усами

Иванов-Неизвестный – начальник городского управления по безопасности, вытесанный из дуба мужчина с надбровными валиками

Утюг – агент управления безопасности, сверхсекретный супермен

Петр Кузьмич – крупный чиновник городского масштаба, куратор спецслужб. Лощеный седеющий мужчина в прекрасном костюме

Сергей Карпов, он же Карп – краснорожий директор охранного агентства, бывший сотрудник органов

Лена и Люда – длинноногие блондинки из охранного агентства Карпа

Владимир Киргизов – непроницаемый резидент многих разведок

Пинчер – идиот, он же агент Интерпола.

Двуппер Михаил Маркович – журналист-борзописец, плотен до квадратизма, в роговых очках и с портфелем

Дикобраз, он же Ежевский – мифический глава мафии

И другие…

Представляющие, в основном, различные структуры правоохранительной системы.

В кабинете, который оперуполномоченный Брюховец делил с тремя коллегами, наличествовал собственно один вышеупомянутый имярек. С трудом вынося муку ожидания прихода старшего оперуполномоченного Коротких, он как молодой лев в клетке метался по узкому проходу между столами от окна к двери и обратно.

Невысокого роста Брюховец длинными руками нервно поправлял портупею, внезапно останавливался и имитировал хлесткие удары ребром ладони по огромному несгораемому шкафу, помещенному посередине кабинета у стены. После каждого выпада подтягивал спадающие форменные штаны.Китель был расстегнут, фуражку он снял в самом начале жестокой тренировки, выпавшей на долю многострадального шкафа, обвешанного черно-белыми фотороботами и низкого качества ксерокопиями фотографий преступников с описанием.

Висело там и его фото. Снабженное жирным подзаголовком: «Их разыскивает полиция» и предостережением огромными буквами: «ЗЛОСТНЫЙМАНЬЯК-АЛИМЕНТЩИК». Сегодня Брюховец еще не заметил это творчество товарищей, неизменно возвращаемое ими на место при каждом удобном случае.

Стоя вполоборота к сейфу, лучший оперативник всех времен и народов, почетный деятель уголовного розыска, а по нечетным оперуполномоченный Эдуард Клавдиевич Брюховец медленно, вразвалку, покачивая плечами, в очередной раз дошел по окна, выхватил пистолет и пальнул в мишень от «дартса», расположенную на входной двери. Медленно доворачиваясь лицом к двери, он принял стойку, держа пистолет двумя руками стволом вниз. Затем молниеносно прицелился и снова выстрелил. Немного отклонясь корпусом назад, вызывающе дернул подбородком в сторону воображаемого противника, приглашая к поединку.

Дверь открылась, и появилась безмятежная физиономия Коротких. Реакция у него оказалась отменной: он живо отпрыгнул в коридор.

– Ты что сдурел, кретин? – спросил он через дверь.

– Входи, входи, я тут тренируюсь, – Брюховец расправил плечи.

Коротких, рискнувший последовать предложению, оказался рослым здоровяком с лопатообразными ручищами, беспомощно свисающими по бокам внушительного туловища.

– Ты что – спятил, Эдуард?! Ты меня чуть не убил! – Коротких оглянулся на мишень. – Кто это сюда повесил? Ты? Я же говорил: на стену повесить.

– Да успокойся, Василий!.. Я стреляю холостыми, – довольно прибавил Брюховец.

– Зачем тогда вообще стрелять? Копоть поднял. Собирайся, надежда управления. – Коротких присел на скрипнувший от тяжести принятого веса стол. – Пойдем к начальству. Там отстреливаться будешь.

– Что новое дельце? – Брюховец вновь извлек пистолет и перебросил его из руки в руку. – Бэзил?! – щегольнул он знанием имени Коротких на английском.

– Там узнаешь.

В кабинет, изучая пол, забрел третий сожитель – Петя Бережной. Среднего роста, плотно сбитый мужчина с отчетливо и широко наметившейся плешью на макушке чернявой головы. Похоже, он шел по чьим-то следам.

– А, вы тут уже, – показал унылое лицо плешивый брюнет. – А я вас ищу, – огорчился он окончательно.

– А мы думали ты копейку потерял, – хохотнул Брюховец и запрыгнул на подоконник. – Заходи, Петруччио, – перешел многогранный опер на итальянский, – где ты ходишь? Сейчас должен Лева вернуться! – обрадовал он. – Давайте в домино сбацаем. Скрестим шпаги!..

Последняя фраза относилась к Коротких, который не внял предложению.

– Петя, бумаги у тебя на столе. Протоколы я заполнил. Пусть Лева тоже просмотрит и отнесет по инстанции. Пошли, Эдвард! – Коротких поймал руку Брюховца и вложил пистолет в кобуру. – Мы – к начальству. Брюховца на представление к ордену веду.

– Посмертно?.. Будете-то скоро? – вопросил, не поднимая глаз, Петя. – Что Леве сказать?

– Вернемся – сыграем, пусть тренируется, – моментально посоветовал Брюховец. – Руки там разминает и все такое…

– Где – там, уточни?

Коротких прервал зарождение пикировки:

– Не сейчас.

В комнату быстро вошел последний обитатель, розовощекий блондин с моржовыми, цвета спелой пшеницы, густыми щетинистыми усами. Подойдя к шкафу, он первым делом проверил наличие призыва к поимке рецидивиста Брюховца. Оказавшегося единственным из квартета оперов в служебной форме.

– О, Лева! Ну что, коротенько?!.. – потер руки безуспешно разыскиваемый маньяк-алиментщик и спрыгнул с насеста. – Петя, доставай!