— Я даже не знал, что вы верите в существование связи между Коннором и Лаурой Салливен.

— Вы полагаете, что вы единственный заметили эту связь? — Генри обернулся к нему, лунный свет омывал нежным серебром половину его лица. — Вы полагаете, что вы один сумели раскрыть тайну мисс Салливен? Совершенно очевидно, что она — одна из Сидхе.

Остин не отвел глаз под взглядом Генри, тщательно стараясь не выдавать своих мыслей и чувств.

— А вы так считаете?

— Не шутите со мной, молодой человек. Вы знаете не хуже меня, что означает связь между Лаурой Салливен и Коннором — она его родственница. И я могу поспорить, что она не станет терять времени и вернет его сюда.

— Весьма надеюсь. Он может многому научить нас.

— Да, разумеется. — На губах Генри появилась улыбка, и он поднял бокал. — Давайте выпьем за Коннора и за его скорейшее возвращение!

По спине у Остина побежали мурашки, когда он поглядел в совершенно бесчувственные глаза Генри.

— За Коннора, и за все, чему он может научить нас!

— Ты уверена, что не пойдешь с нами, дорогая? — спросила Софи.

— Идите вдвоем и проводите приятный вечер. — Лаура заключила тетю в крепкие и долгие объятия, вдыхая аромат роз. — Не беспокойтесь за меня. Я хочу побыть одна.

Дэниэл дотронулся рукой до подбородка дочери и, нахмурившись, взглянул ей в лицо.

— Нам вовсе не обязательно сегодня идти в театр. Мы можем остаться с тобой.

— Не волнуйтесь за меня. Я в полном порядке. — Лаура обняла его руками за шею. — Что бы ни случилось, всегда помните, что я люблю вас, — прошептала она. — Вас обоих.

Дэниэл сжал ее в своих объятиях, затем отпустил.

— Ты уверена, что у тебя все в порядке? Лаура кивнула, но в ее глазах заблестели слезы, когда она взглянула на отца. Неужели у нее найдется храбрость покинуть его?

— Просто я очень сильно люблю вас обоих, вот и все. А теперь идите, иначе опоздаете к началу спектакля.

Софи неуверенно взглянула на Дэниэла. Дэниэл нахмурился.

— Лаура, мне кажется, что нам лучше сегодня остаться с тобой.

— Зачем? — Лаура прикоснулась к щеке отца. — Идите и развлекайтесь. Софи сжала руку Лауры.

— Завтра устроим поездку на природу.

— Завтра… — Она проводила их до двери и стояла, глядя, как они идут по коридору, оставив ее наедине со своими сомнениями.

В ладонь Лауры уткнулся холодным носом Цыган. Пес сидел рядом с ней и смотрел на нее так, как будто хотел утешить ее. Лаура погладила собаку по голове и улыбнулась, взглянув в умные глаза Цыгана. Были мгновения, когда ей казалось, что животное знает обо всех ее чувствах.

— Коннор был прав, — сказала она, поглаживая пса по голове. — Любовь и преданность — вот что ты принес мне.

Цыган наклонил голову, навострив уши, как будто внимательно слушал каждое слово Лауры.

— Я впервые в своей жизни чувствую этот дом родным. Но мне так больно! Именно теперь, окончательно уверившись в любви отца, тети Софи, твоей, я должна все это покинуть. — Лаура взглянула на окна, сквозь которые сочился лунный свет. — Но разве я могу жить без Коннора? Мне кажется, что моя душа разрывается на части.

На бархатной подушке кресла-качалки около камина лежала раскрытая книга тети Софи и отблески огня плясали на красном кожаном переплете. Лауре показалось, что книга пылает, призывая ее, маня ее к правде и к человеку, который будет с ней, только если она найдет мужество признать эту правду.

И словно бессознательно подчиняясь чужой воле, она пересекла комнату, влекомая огнем и своей судьбой. Книга на ощупь была теплой, кожа — мягкой под пальцами.

— Я должна знать правду, — прошептала Лаура, взглянув на пса, который свернулся в клубок на полу рядом с креслом. Она опустилась в кресло, открыла книгу и начала читать историю ее народа, умеющего пользоваться волшебством.

Через три часа Лаура закрыла книгу. Она смотрела на огонь в камине, заново вспоминая прочитанное. Как бы сильно она ни желала отрицать это, легенда о древней цивилизации, слова, написанные в книге заклинаний, оставленной ей Эйслинг, — все вело к правде, скрытой в глубине ее души. Все это было знакомо и незнакомо ей в одно и то же мгновение, как будто какая-то часть ее существа помнила о стародавней жизни, о прошлом, слишком далеком, чтобы от него сохранились воспоминания.

— Во все это так трудно поверить. — Она встала, и пройдя мимо Цыгана, подошла к камину, стремясь к теплу огня. — И все же я не могу справиться с чувством, что все, прочитанное мной, — правда.

Она смотрела, как пламя лижет поленья, и оранжевые и красные языки огня пожирают беззащитное дерево, так же, как пламя правды поглощает ее возражения.

— Я — одна из Сидхе. Да, я чувствую это.

— Я так и подозревал.

Лаура вздрогнула при звуках мужского голоса. Она обернулась, увидев человека, стоявшего около двери.

— Мистер Тэйер, что вы здесь делаете?

Генри отошел от закрытой двери и направился к ней, улыбаясь.

— Я подозревал это с того мгновения, как узнал, что Коннор преодолел тысячу лет времени, чтобы быть с вами.

Она смотрела на него, чувствуя полное замешательство.

— Откуда вы узнали про Коннора?

— Это очень длинная история. — Он опустил руку в карман и достал маленький пистолет. — Боюсь, что рассказывать ее нет времени.

Лаура отступила на шаг, глядя на пистолет, на стальное дуло, отражавшее красные отблески огня.

— Что вы делаете?!

— Я принимаю меры, чтобы Коннор не смог вернуться в это время. — Генри нахмурился, посмотрев на нее. — Мне ужасно не хочется отнимать у вас жизнь, но выхода нет. Я не могу позволить вам привести его сюда.

Лаура смотрела на пистолет, и ее разум отказывался признавать реальность стали, блестящей в свете огня.

— Не понимаю!

— Коннор нарушит баланс событий в нашем времени. Снова появятся люди, обладающие силой, и те, кто ею не обладает. Он даже может создать новую династию Сидхе и все разрушить. Боюсь, что не могу этого допустить. — Он поднял пистолет, прицелившись ей в сердце. — Мне ужасно жаль.

Лаура пыталась закричать, но звук замер у нее в горле. Глухое рычание сотрясло тишину. Уголком глаза она увидела белую полоску, устремившуюся к Тэйеру.

Генри тоже заметил движение. Он развернулся с юношеской живостью, наводя пистолет на врага. Лаура зажмурилась от грохота выстрела, но он был нацелен не в нее, а в собаку.

Цыган взвизгнул, пошатнулся и упал на ковер. Белая шерсть на его груди была залита кровью.

— Цыган! — Лаура бросилась к псу, опустившись рядом с ним на колени. Собака тихо заскулила, когда Лаура погладила ее по голове.

— Мне очень жаль. Вы, очевидно, понимаете, что я не привык к насилию.

Лаура посмотрела на него сквозь слезы, наполнившие ее глаза.

— Чудовище!

— Вы не понимаете. — Тэйер вытер вспотевший лоб рукой. — Я должен это сделать. Я родом из Авилона. Мы очень давно отказались от применения силы. Коннор все изменит. Он разрушит тот мир, в котором мы жили. Он опасен. И вы тоже опасны.

— Вы безумец!

— Нет. — Генри поднял пистолет обеими руками. — Я делаю это ради всеобщей пользы. «Пробуди силу, скрывающуюся в тебе», — прошептал в уме Лауры голос Эйслинг. Лаура обернулась, надеясь увидеть светловолосую волшебницу. Но в комнате не было никого, кроме Тэйера.

Генри тоже огляделся.

— Что вы делаете?

«Загляни в глубины своей души. Прислушайся к пульсу своего сердца, к пульсу, который исходит из самой Земли», — шептал голос Эйслинг.

Лаура закрыла глаза.

— Отвечайте! — приказал Генри.

Лаура не замечала его, прислушиваясь к голосу, шептавшему в ее мозгу: «Ощути свет, протекающий сквозь тебя, свет солнца, луны и звезд».

Лаура глубоко вздохнула, затем выпустила воздух из груди медленным, долгим выдохом, раскрываясь навстречу свету, обнимая его, чувствуя, как он наполняет ее, насыщая ее душу.

«Призови Коннора. Верни его к себе».

— Я буду стрелять! Я не шучу! Скажите мне, что здесь происходит!