Мерл просто не смог ничего с собой поделать. Она была нужна ему, и она была рядом.

Пофиг на разговоры, вопросы, и этот… как его? Гештальт.

Пофиг на все, пока она в его руках.

Китти вскрикивает и выгибается, когда он резко, грубо входит. Она мокрая, совершенно мокрая, и от осознания того, что она его тоже хочет, так же дико хочет, как и он ее, крышу уносит окончательно. Мерл не сдерживается, ничего не изображает и не играет.

Он просто и безыскусно вдалбливается в нее, со всей своей бешеной силой, со всей своей яростью и страстью, своим напором просто поглощая любое возможное сопротивление.

И понимая, что его нет, сопротивления.

И понимая, что есть такой же бешеный ответ, с прикушенной до крови губой, с ногтями, остро проходящимися по плечам, с внезапно распахнутыми, упирающимися ему в лицо, глазами, из которых льется безумие, тянется к нему бездна. Она засасывает, поглощает, сводит с ума, заставляет двигаться еще быстрее, еще грубее, сжимать еще сильнее, до боли, до дикого, не сдерживаемого ничем, крика.

Ее? Его?

Уже совершенно ничего не соображая, он делает последние рывки, ощущая ее финальную дрожь, ее острые зубки на своей шее, слыша свой звериный практически рев.

Это не было похоже на секс, не было похоже на занятие любовью. Этому даже названия не нашлось в его мозгах. Просто в один момент что-то повернулось в голове, щелкнуло и унесло к херам.

Пришел в себя Мерл только через минут десять. Сумел прикурить дрожащими руками, привычно сунуть подкуренную сигарету девушке.

Затянулся, откинувшись на спинку кровати. Покосился на так же молча лежащую кошечку, притянул ее под бок, погладил по накусанным губам.

Она только тихонько потерлась щекой о его грудь. От этой невинной ласки внутри опять тепло защемило, заныло.

И, что самое страшное, вернулось ощущение правильности происходящего, словно только здесь ей и место, этой мягкой кошечке, возле него, под ним.

И, от осознания этого стало херово. Так херово, как никогда ранее.

Потому что не могла она быть возле него. Не могла. Не в этой жизни.

Мерл просто не представлял, как теперь будет смотреть в глаза брату. И что случится, если Дерил узнает о том, что он сделал с его любовью.

Здесь не просто баба, из-за которой можно подраться, набить друг другу рожи, а потом помириться и совместно послать ее на хуй.

Здесь, блядь, любовь.

И, зная Дерила, любовь совершенно искренняя, бескомпромиссная. Убийственная.

Не дай бог узнает. Не дай бог.

Мерлу даже представлять масштабы пиздеца не хотелось.

Братуха, несмотря на внешность мачо-мэна, хрупкая и ранимая натура, мог после такого предательства со стороны родного человека (единственного родного человека!)просто навсегда закрыться в себе, или вообще в лес свалить, построить хижину и забыть про то, что на свете еще кто-то есть живой.

После всего, что им пришлось испытать, Дерил только начал оттаивать, начал чувствовать вкус к жизни. Ловить кайф от происходящего. Когда он рассказывал про свою любовь, глаза его горели. Он жил.

И Мерл не мог его этого лишить. Не теперь.

Китти тихонько засопела, замурчала, выгибаясь возле него, укладываясь поудобнее, ластясь.

Мерл приобнял сильнее, чмокнул в пушистую светлую макушку.

Он не будет задавать тот вопрос. Незачем.

И гештальт он закроет по-другому.

И выбор между женщиной и братом для него очевиден.

========== 4. ==========

Андреа как раз говорила по телефону с директором филиала, Блейком, когда в кабинет зашла Керол.

Выглядела она так, что разговор с руководством закончился моментально.

Андреа вылетела из-за стола, подбежала к подруге, усадила на диванчик, налила воды.

Потом приподняла аккуратно за подбородок, осмотрела.

-Так, сиди здесь, я сейчас вызову врача.

И, когда Керол умоляющим жестом положила руку ей на предплечье, покачивая отрицательно головой, добавила:

-Не вздумай! В этот раз я доведу дело до конца.

Пока вызванный врач осматривал подругу, Андреа позвонила Шейну, с которым последние два месяца общалась довольно часто.

Тот приехал быстро, взял заявление у Керол, уверил Андреа, что дело будет идти максимально быстро, и, под шумок, попытался договориться о вечернем свидании.

Андреа сомневалась.

Керол была слегка не в себе, большая ссадина на скуле, следы удушения на горле, многочисленные гематомы по всему телу. Оставлять ее одну было нежелательно, но девушка все-таки взяла время на подумать. Она и так Шейна динамила уже довольно долго, было неловко. Но, с другой стороны, она ничего не обещала…

Через полчаса, когда чуть успокоившаяся Керол тихонько посапывала на диванчике, устав от переживаний, Андреа, вздохнув, набрала Дерила.

Кратко объяснила ситуацию, выждала время, пока Диксон переварит информацию. Судя по тому, что там у него что-то со звоном разбилось, информация была воспринята. И тихий, с нотками сдерживаемой ярости голос уточнил, нужна ли помощь. Защита.

Но Андреа только хотела предупредить, что Керол в ближайшую неделю не выйдет на работу, защита ей не требовалась. Если что, Шейна наберет.

Не успела она это сказать, как на заднем плане в трубке раздался такой знакомый хриплый голос:

-Че, блядь, за хуйня у тебя здесь?

И голос Дерила, отправляющий говорившего в короткое, всем известное путешествие.

Андреа спешно положила трубку, и некоторое время сидела за столом в ступоре, обливаясь потом и с трудом справляясь с внезапно потяжелевшим дыханием.

Значит, он в городе.

Интересно, давно?

И какого черта?

И что у нее за реакция такая опять??????

Так, забыть. Собраться. Сейчас не до того. Некогда, некогда… Сначала Керол. Хорошо, что София в спортивном лагере… Нет, плохо! Плохо, что София в спортивном лагере!

Андреа в ужасе закружила по кабинету.

Что делать, что делать, что делать….

Керол надо прятать, пока не решится вопрос с этим скотом. Но Эд может добраться до Софии. Он отец, ему ее отдадут… Этого допускать нельзя, нельзя… Надо позвонить, позвонить туда, предупредить…

Значит, Керол спрятать у себя в квартире, не одну только, с кем-нибудь, чтоб в случае чего успели сдержать этого козла. До приезда полиции.

Когда необходимые звонки были совершены, Андреа задумалась, с кем же оставить Керол. Кандидатур было немного. Вернее, одна кандидатура. Придется опять звонить Дерилу.

Трубку он взял быстро, ситуацию понял правильно. И предложил не ее квартиру, а бар. Вернее, свою квартиру на втором этаже над баром.

Андреа, подумав, согласилась. Так и он сможет не отрываться от работы, и Керол будет под присмотром нескольких людей.

Так, этот вопрос решен.

Пора будить Керол, объяснять ситуацию.

И везти ее в бар.

В груди стало больно на мгновение. Он ведь там. Она ведь его увидит. Опять увидит.

Андреа не понимала себя.

Она так искренне надеялась, что все уже прошло, переболело. Что больше нет этого затмения, когда смотришь на него — и все, мозг просто отключается.

Он все сделал для того, чтобы она перестала о нем думать.

Тогда, два месяца назад, когда он на руках внес ее в ее же квартиру, когда не дал возможность осмыслить происходящее, задать вопрос, возразить, наконец, у нее в очередной раз отключилась голова.

Не думая, не рассуждая, вообще ничего не соображая, она просто погрузилась в так ярко, так остро транслируемые им эмоции, она просто выпала из реальности. Погибла.