– Павловна она, а как же ещё. Только не Розальская, а Попова, – ответила за Верочку Настя, которая и в школе была отличницей, и в библиотеке не зря время проводила. – А я Филипповна, но, к счастью, не Барашкова, а Соколова. Просто «кружок русской литературы» какой-то, – тут уже все трое расхохотались.

– А вы знаете, что Андреем Ивановичем, – сквозь смех с трудом произнесла Ирина Сергеевна, – звали Штакеншнейдера. Может, его, не архитектора, то есть тоже архитектора, но другого…ой не могу… то есть Карновского-архитектора, но не того первого, а предпоследнего… ой, хо-хо-ха-х специально так назвали? В память о предке-архитекторе? Что-то в этом есть… ха-хи-хи-хо в архитекторах…х-х… За это тоже надо выпить! – наконец твёрдо произнесла она.

«Оригинальное» предложение было живо поддержано подругами, которые до этого честно, но тщетно пытались уловить суть услышанного. По мере продвижения к концу бутылки градус хорошего настроения постепенно достиг апогея.

Вволю навеселившись, Вера, наконец, смогла ответить на волновавший всех вопрос:

– Оказывается, я давно общаюсь с другом этого «Чацкого». Мы познакомились, когда я в Политех пыталась поступать и провалилась. В списках себя не нашла, расстроилась ужасно, стою такая грустная, а он выходит из аудитории… Во-от… – тут Верочкино лицо будто светом озарилось. – Прошёл сначала мимо меня, потом обернулся и подмигнул, я и улыбнулась на это подмигивание. Но это мы ещё не познакомились. Во-от… – несмотря на возбуждённое состояние Верочки, а может быть, именно из-за него, её мысль начала несколько пробуксовывать. – Через несколько дней я в Павловск поехала, отвлечься. Я очень люблю там гулять. Ну да ты, Настя, помнишь, наверное. В общем, сижу в электричке, ещё на вокзале, вдруг входит он… Во-от… Ну, короче, он меня узнал и сел рядом. Ну, познакомились. Он на дачу ехал куда-то дальше, а вышел вместе со мной, гулял со мной в парке, домой проводил… До дачи так и не добрался. Во-от… Но никакой у нас не роман. Дружба – и всё. Да и не надо мне его. Он же старше на десять лет, как минимум! Я ещё абитуриенткой была, а он уже преподавал там на дизайнерском факультете, – Верочка замолчала и задумалась.

– Ты что в кому впала? Или решаешь проблемы возрастных соответствий? Какое отношение это всё имеет к нашим Карновским? – вернула её к действительности Настя.

– Ой, простите. А отношение такое, что он оказался сокурсником Александра третьего, «Чацкого»! Настасья Филипповна, это всё твоё счастье. Он мне сегодня позвонил, после того, как мы с тобой расстались. Я взяла и спросила наудачу, не знает ли он архитектора Карновского, старого, прошлого века, а лучше его потомков. «Наудачу» и сработало. Правда, они давно не виделись. Друзьями они, конечно, были, но после института почти не встречались и дома друг у друга не бывали. Во-от… Адреса он тоже не знает, как и ваш знакомый, Ирина Сергеевна. Но обещал узнать через общих приятелей, «раз уж мне так нужно». Я ему не сказала, зачем мне это, но, Насть, думаю, надо ему будет всё рассказать. А то нечестно как-то получается…

– Да расскажем, конечно. Только потом, когда я брошь найду. А я её обязательно найду! Вы же меня поддержите?! Да?!

– Уже поддерживаем. Прямо авантюристки-заговорщицы, – снова рассмеялась Ирина Сергеевна. – А не пора ли на боковую? Завтра всем нам на работу, а времени уже… ого… половина одиннадцатого. И в голове шумит. Пора бежать. Девочки, спокойной ночи. Держите меня в курсе, – с этими словами она решительным шагом покинула гостеприимный дом.

Подруги проболтали ещё часа три. Настя категорически отказывалась идти спать, пока Верочка не расскажет ей про всё-всё, что с ней происходило с момента их последней встречи. А Верочка рассказывала и втайне радовалась, что её маленькая жизнь может быть кому-то настолько интересна. До истории Настиной жизни и совместных воспоминаний дело так и не дошло – их сморил сон. Последней почти трезвой мыслью Анастасии было решение «теперь уже обязательно возобновить старые отношения с подругой и регулярно с ней встречаться».

А в квартале от места встречи «авантюристок-заговорщиц», в пустой квартире на Загородном проспекте, планомерно напивался предмет их изысканий, потомок и наследник династии Карновских, Александр Андреевич Карновский, он же «Чацкий», он же «Александр третий», даже не догадываясь о том, что его судьба собирается совершить крутой поворот.

Солнечным осенним днём 1928 года новоявленный студент факультета радиотехники Ленинградского электротехнического института Александр Михайлович Карновский ехал в трамвае и радовался достижениям отечественной промышленности.

– Что там какие-то английские «Бреши»! – с молодым энтузиазмом вещал он своей подруге и потенциальной жене Маше. – Вот он, первый городской транспорт, произведённый не где-нибудь, а у нас, на Путиловском заводе! Мурочка, ты только представь себе, стрелки теперь стали делать ав-то-ма-тические!

Маша, конечно, из любви к Саше разделяла его восторг, в целом, по большому счёту, но конкретно в данный момент ей гораздо больше хотелось слушать дифирамбы в свой, а не трамвайный адрес. Поэтому она больше смотрела по сторонам, чем на любимого. Путь был долгий – ехали они гулять в Стрельну, и она успела хорошо рассмотреть и всех пассажиров, и, особенно, кондукторшу, являвшуюся своеобразной константой в постоянно меняющемся людском потоке. Кондукторша была явно чем-то расстроена.

«Мне-то какое дело до чужих проблем, – думала Маша, пребывавшая в прекрасном настроении. – А с другой стороны, вдруг у человека горе… Помочь как-нибудь… Наверное, у неё в семье что-то случилось… Может, у неё дети болеют, а она должна работать, а они одни дома…», – принялась она фантазировать под хвалебные возгласы «дорогого Шурочки», упоённого гордостью за трудовые достижения советского народа.

Наконец «чудо общественного транспорта» довезло их до конечной остановки. Нужно было выходить. И тут Маша решилась. Невзирая на удивлённое выражение лица своего друга и потенциального мужа, она подошла к печальной кондукторше и мягко сказала:

– Простите, но я всю дорогу на Вас смотрела… Вы плохо себя чувствуете? Мы можем Вам чем-то помочь? Ещё раз простите…

Саша как человек хорошо воспитанный, из интеллигентной семьи, не стал ей препятствовать и возмущаться, и, обладая острым умом в купе с душой Дона Кихота, быстро сориентировался в обстановке. Он, молча, присоединился к Марии, чтобы выслушать ответ этой, похоже, действительно несчастной женщины, на вид немногим старше их самих.

Текст предоставлен ООО «ЛитРес».

Прочитайте эту книгу целиком, купив полную легальную версию на ЛитРес.

Безопасно оплатить книгу можно банковской картой Visa, MasterCard, Maestro, со счета мобильного телефона, с платежного терминала, в салоне МТС или Связной, через PayPal, WebMoney, Яндекс.Деньги, QIWI Кошелек, бонусными картами или другим удобным Вам способом.