— Святослав. — Не нравится мне её фамильярность.

— Фу-у… Как официально. — Выуживает со дна несколько десертов с фруктами в красочных коробочках и распечатывает сразу оба.

Нюхает. Один откладывает в сторону, в другой запускает палец и, вытащив, облизывает кремовую субстанцию, смешно причмокивая.

Смотрю на Марата, может он мне объяснит, что это за недоразумение на нашей кухне? Едва достающее мне до плеча, худое, с короткими чёрными волосами торчащими во все стороны, с целым рядом серёжек в обоих ушах, с татушкой какой-то птички на шее, (кажется это колибри) в коротких до неприличия шортах и в Маратовой (Маратовой!!!) чёрной футболке с изображением Че Гевары.

— Ну вот. — Марат ловит мой непонимающий взгляд. — Такая вот она у меня… Свят. Не повзрослевшая.

— О-о-о… Всё-таки Свят?

— Для него да, — выдаю тут же на автомате.

— Для него? — кривится и опять окунает палец в десерт. — А чем я тебе не подошла?

— Я тебя ещё не настолько хорошо знаю. И вообще…

— Тоже мне проблема, — лыбится так, что на щеках появляются ямочки. — Узнаешь. Во-о-бще…

Фыркаю и демонстративно продолжаю доставать продукты и распихивать в холодильник, пока её загребущие ручки не всё перерыли. Тоже мне родственница нашлась. А наглости… Прям как у меня иногда. И пальцами есть. Фу! А ещё взрослая. Интересно, сколько ей?

— На сколько ты её старше? — специально спрашиваю у Марата, чтобы позлить нежданную (мной по крайней мере) гостью.

— На четыре, — тут же выдаёт Аля, не дав ему и рта открыть. — Но ты не волнуйся, рыжик, ты не в моём вкусе. Малолетки там всякие не моё. К тому же ты почти мой племянник…, а это знаешь ли, попахивает…

— Слушай, помолчи, а?! Да я и не думал!.. — на языке вертится ругательство, но как-то перед Маратом не охота и так вчера опозорился. — Просто… Просто тебе столько не дашь.

— Думаешь обидел? — Ерошит коротко стриженный затылок и ставит полупустую коробочку со сладкой массой на стол.

— Хотелось бы, — говорю как есть и мне почему-то кажется, что Марат не вступится за неё, что придаёт мне смелости. — Как-то ты не доросла, наверное каши мало ела. На вид меня младше.

— Дурачок. Женщина и должна выглядеть младше своего возраста. Эх ты, малолетка, ничего ты в девушках не понимаешь.

Не успеваю раскрыть рот, чтобы красиво так ей ответить, как встревает Марат.

— Аль… — негромким и просящим тоном, мне кажется или меня защищает?

— Ладно — ладно. Не трогаю я твоего Святика. Тут и трогать-то особо нечего. Одна бледность и веснушки.

— Аля?! — он повышает голос, но слышны какие-то смеющиеся нотки, ну да ему весело…

— Марат?! — в свою очередь восклицает она и, повернувшись ко мне, показывает мне язык. — Ты не дуйся, рыжик. Я со всеми такая. Попривыкнешь.

— Я бы с удовольствием уже начал отвыкать. — Запихиваю в холодильник последний пакет молока и зло хлопаю дверцей. — Пойду гляну, как там Полина.

Выскакиваю из кухни, чувствуя затылком два прожигающих взгляда.

*

К сестре я действительно заглянул, но так как она уже спала, мило забросив маленькую ручку и ножку на мягкого белого зайку, я поплёлся к себе. Возвращаться на кухню, к этой выскочке неопределённого возраста, мне не хотелось, а в моей комнате меня ждала сумка с вещами, которую теперь наверное надо будет разобрать…

Не скажу конечно, что возникшая проблема в виде Али — это похуже, чем мои метания ночью или с утра, но всё же — это проблема. Хотя, с другой стороны, появление этой девочки-женщины очень удачно мне, например, не пришлось выяснять отношения с Маратом, а ведь разговор по-любому бы состоялся рано или поздно. Делать вид, что нам обоим всё приснилось — это по меньшей мере глупо. Странная Алиса из далёкой для меня Англии, чудом спасла меня от таких нежеланных объяснений. Я больше чем уверен, пока она тут, Марату будет точно не до разговоров со мной. Теперь у меня есть время всё обдумать и прикинуть план действий, так чтобы всё затёрлось и сгладилось и мне больше не приходилось паковать сумки. Я окончательно решил остаться. Даже если мне иногда будет больно. Я же не маленький, верно? Я перетерплю… Попривыкну., как сказала одна наглая, стриженная особа совсем недавно.

========== Часть 8 ==========

— Просыпайся, рыжик!

Открываю глаза и первое, что вижу — это лицо Алисы, склонённое так близко, что мне видны коричневые крапинки в её серых глазах.

— Какого хера? — Поднимаюсь на локтях и ей приходится выпрямиться, чтобы не стукнуться лбом со мной.

— Такого. Обед скоро, а ты дрыхнешь, как хомяк.

— И что? — Натягиваю покрывало повыше, укрываясь почти до подбородка.

— Марат сегодня обещал пораньше освободиться.

— И? — Всё ещё не понимаю, почему меня так нагло разбудили.

— Хочу приготовить чего-нибудь. Ты мне поможешь.

— Да ладно? С какой радости? — Падаю обратно на кровать.

— Ну ты реально наглая рыжая морда. Ты вообще хоть что-то в этом доме делаешь?

— Мусор выношу… В магазин хожу. Иногда…

— Марат идиот. Вообще тебя распустил. Носится с тобой, как с ребёнком шестилетним.

Алиса окидывает взглядом мою комнату и задерживается взглядом на новом компе, брошенных рядом навороченных наушниках и на листиках прикреплённых рядом на стенке с разными паролями, читами и другими нужными для меня вещами.

— Играешь?

— Играю. — Ну когда же она свалит?

— Во что?

— Тебе какое дело?

— Да так. Вежливость.

— Слушай ты, вежливая. Шла бы ты…

— Ага. Перебьёшься. Вставай давай.

— Алис…

— Если ты не успел заметить, я девушка без комплексов. Поднять тебя с постели мне особого труда не составит.

— То есть?

— Жопу свою поднял и галопом в душ! — кидает на меня предупреждающий взгляд. — Не появишься на кухне через двадцать минут, чтобы потом не обижался.

— Пугаешь?

— Предупреждаю. — Ещё раз осматривает мою комнату, как будто чем-то недовольна и, не сказав больше ни слова, уходит.

Ещё минуты две просто тупо валяюсь на кровати, пялясь в потолок. Спать уже не хочется, но вставать ещё лень. Даже думаю забить на визит этой психованной и остаться в кровати, но пересиливаю себя и сползаю босыми ногами на пол. Мало ли что у неё в голове, не хочу проверять её способы подъёма других людей с постели.

Душ немного взбодрил и тело, и голову. Странно, но вчерашние, пропитанные отчаянием мысли, сегодня в мою голову уже не лезли. Даже дышалось как-то легче. Наверное, до меня всё-таки дошло, что я наконец-то признался и меня за это не выгнали. Ну так немного помяли, но это не самое страшное, что могло случится. Не знаю почему, но от мысли, что он знает, было как-то легче, что-ли. Как будто я поделился своим грузом, который таскал в себе одном столько недель. И пусть Марат пытался сделать вид, что он не понял и не поверил в то, что я говорю правду, но в душе я подозревал, что всё он прекрасно осознал. И раз я всё ещё в этой квартире, не избит до полусмерти, даже не обозван пидором и всё в том же духе, значит у меня есть крохотный, но всё же шанс. Да, да, вчера я готов был забить на всё и уехать подальше, чтобы не так болело, чтобы не видеть его каждый день. Сегодня мои планы кардинально поменялись. Почему бы не попробовать, а вдруг? Да конечно, вероятность того, что я начинающий гей (а гей ли вообще?) смогу совратить натурала, старше себя — была минимальной. К этому стоило прибавить мой, так же не очень обширный опыт с девочками и его знания в этой области… В общем, риск что он раскусит все мои планы и задавит все начинания на корню — был. Но я решил побороться.

Мысленно, пока стоял в душе, почти со слезами на глазах заранее просил прощения у мамы. Это было не правильно, ведь мы оба мужчины и вдвойне не правильно, потому что он был мужем моей мамы и отцом моей сестры. Я ещё не знал, любовь ли это или просто влечение. Не знал, не пожалею ли я обо всё этом потом. Но моя мама всегда боролась за то, чего хотела, и мне кажется, она бы простила меня за этот шаг.