Тогда почему, где-то внутри я постоянно жду, когда он что-то сделает или скажет в мою сторону. Не просто на счёт ужина или того, какая у меня противная сестра — другое.

— С-с-сук-а-а… — вырывается шипящее, когда кипяток из чайника переливает через края чашки.

— Марат, чему ты меня учишь? — смеётся и задорно блестит глазами.

— Ты сам кого хочешь научишь, особенно в последнее время, — тоже улыбаюсь и наконец-то ставлю чашки на стол.

— Это всё твоя сестра и её влияние на меня. — Тянет к себе свою чашку.

— Вам нужно поменьше времени проводить вместе.

— Почему?

— Это не то, что тебе нужно.

— А что мне нужно? Просвети?

Склоняет голову так, что влажный локон падает на лоб, и я по инерции дёргаюсь чтобы поправить, но вовремя заставляю себя не двигаться с места.

— Милая, симпатичная девушка твоего возраста, с которой…

— Ой, Марат! Ну давай хоть ты не будешь. Твоя сестра может быть прикольной, когда не болтает лишнего своим языком.

— А такое бывает?

— Конечно. Когда её язык занят чем-то другим.

Хорошо, что я не успел глотнуть из чашки, иначе сладкая горячая жидкость полезла бы у меня из ушей.

— Чем? — спрашиваю на автомате, поздно спохватившись, что это не тот разговор, который должен вестись между нами.

— Хочешь услышать все подробности? — в его голосе наглость, но покрасневшее лицо выдаёт лёгкое смущение.

— Нет. Прости. Это не моё дело.

— Как хочешь, — тут же соглашается и сам переводит тему. — Так что там с ужином? Одним чаем сыт не будешь.

— Всё готово. Сейчас накрою на стол.

— Тебе помочь?

— Да. Если ты пойдёшь к себе и оденешься, ты мне очень поможешь, — всё-таки выдавливаю из себя эти слова.

— Тебе не нравится мой вид? Смущает? Мы же одни, чего ты там не видел?

«Да мать его так! Я там всего не видел! Если я такой же мужчина как и ты, это не значит, что я воспринимаю твоё тело, как своё! И самое страшное то, что я вообще его воспринимаю и совсем не так, как должен бы. Свят, ты что слепой и не видишь, что ты со мной творишь в последнее время?!»

Но вслух выдаю другое:

— Прохладно. Не хочу тебя потом лечить. Да и Полинке болеть вредно, а ты с ней возишься.

— Ну раз вредно болеть, то тогда да. Оденусь.

Придерживая одной рукой сползающее полотенце, а второй обхватив чашку с чаем, Свят шлёпает из кухни, и через десяток секунд я слышу, как открылась дверь его комнаты.

В руках мелкая дрожь, как будто я несколько часов тягал железо в спортзале, в голове полный каламбур. Какой дурацкий вышел у нас разговор, и как ошеломляюще он подействовал на меня.

Святу даже не пришлось рассказывать что и как, я сам всё отчётливо представил. И зацелованные губы, и девичьи пальцы на его коже, бледной и покрытой множеством родинок, и искусный язык моей сестры. Последняя фантазия была явно лишней и пугала меня больше всего. Наверное, это первые признаки какой-то болезни или извращения, когда представляешь, как собственная сестра делает минет твоему почти что сыну, и заводишься от этого. И где-то между этими постыдными мыслями притёрлась ещё одна, совсем слабая, но грозящая перерасти в что-то больше — я понял, что ревную.

— Добрый вечер, Нина Павловна?

-…

— Простите за поздний звонок, но не могли бы вы приехать?

-…

— Да, на всю ночь.

-…

— Спасибо вам большое.

-…

— Да конечно. Жду. Такси оплачу, как обычно.

Успеваю закончить разговор прежде, чем на кухню возвращается Свят. Приятно пахнущий, в растянутой белой футболке и домашних клетчатых шортах.

— Уходишь? — расстроенно смотрит на накрытый стол.

Тоже мельком смотрю на тарелки и приборы рядом с ними — накрыто на одного человека. Я сегодня не ужинаю дома. Просто не могу больше оставаться наедине со Святом и с такими ненормальными мыслями в голове. Мне нужно развеяться, нужно выпить и возможно даже трахнуть кого-то.

— Да. Мне по работе надо.

— Ты только часа полтора как оттуда! — И не думает садиться за стол.

— Я не долго, — вру безбожно, зная, что возможно пропаду до утра.

— А Полина?

— Минут через двадцать приедет нянька. Думаю до её приезда ты справишься, если вдруг проснётся.

— Такое срочное дело, что не потерпит до утра? — возмущается так, как будто я должен перед ним отчитываться.

— Свят… Я же сказал — работа. Это всё, что тебе нужно знать. — Иуже в проёме двери: — Садись ужинать.

— Сам?

— Включи телевизор.

— Пиз…

— Свят! — Мне тоже не очень нравится мой побег на ночь глядя, но так надо.

— Приятного тебе вечера! — выдаёт ехидно и всё-таки садится за стол.

— И тебе приятного.

Выхожу за дверь и слышу негромкое «Предохраняйся там!», явно не предназначенное для того, чтобы я это услышал.

— Спасибо за совет. Я им воспользуюсь, если будет возможность, — хочется выплеснуть свою злость в ответ на его сарказм.

И тут же раздражённое «Придурок!» мне в след. И почему я позволяю ему это?

Неестественно улыбаюсь сам себе, понимая, что он в чём-то прав. Возможно я дурак, который решил лечить свою жизнь совсем не тем лекарством? Пытаюсь глотать пустые капсулы-таблетки, в которых вместо лечебного порошка простая сахарная пудра. Но если не знать, что в них, можно убедить себя, что лечение проходит успешно. Правда?

========== Часть 14 ==========

Ужин я не съел. Он просто не полез в меня, упёрся в моё паршивое настроение и становился комом в горле. Телевизор в роли собеседника тоже не радовал, скорее раздражал. В итоге, я перетащил на кухню свой ноут и залип в просторах интернета. Интернет штука затягивающая и очень даже хорошо убивающая время. Я мельком слышал, как приехала Нина Павловна, но меня это мало заинтересовало. Я ждал другого человека. И конечно же не собирался идти спать, решив дождаться Марата, даже если он явится через сутки. Чего я ожидал от нашей встречи, я и сам не знал, но сон просто не шёл и внутри был какой-то мандраж. Мне как-то слабо верилось в то, что Марат уехал по работе. А всё из-за его блуждающего взгляда и растерянного выражения лица. Он мне врал. Конечно я не настолько хорошо его знал, чтобы вычитывать все его эмоции сквозь привычную спокойную маску, но моменты, когда он говорил мне не правду — я замечал, наверное просто потому, что обманывал меня Марат крайне редко и просто не умел этого делать. Да, достойный пример отца для подрастающей дочки, только вот для меня уже наверное поздно, иначе я так не заврался бы с самого начала, да и сейчас продолжаю делать то же самое в троекратном размере. Интересно, какой Марат у себя в офисе, на работе с подчинёнными? Наверное совсем другой, иначе он бы просто не достиг в жизни того уровня, на котором находится сейчас. Думаю, там он совсем другой человек. Требует от других и выкладывается сам. Это с родными людьми он скорее отдающая сторона, чем потребляющая. Так было с моей мамой, так сейчас происходит со мной. Полинка ещё слишком маленькая, чтобы получать от него чего-то большего, кроме как плотно поесть, немного поиграть и поспать в его руках. Я бы и сам не отказался поспать в его объятиях. Довольно глупое желание для почти восемнадцатилетнего парня, наверное.

Щёлкнул замок. Марат.

Четыре ночи на слегка подсвечиваемых кухонных часах. Неожиданно, я почему-то ждал его прихода намного позже. Слышу тихое шуршание в коридоре и сдерживаемое чертыхание. Странно. Он что, пьян? Такое на моей памяти было раза три-четыре.

— Марат! — окликаю его, боясь что он просто свалит к себе.

А может это и к лучшему, если свалит? Я не могу ему сказать того, что хочу. Не могу даже предъявить ему какие-то претензии, потому что права такого не имею. Но поздно, Марат уже заглянул на кухню.

— Ты не ел.

Конечно, это, блядь, самое главное, что его сейчас волнует. Кисло смотрю на тарелки, которые я даже не убрал со стола, просто отодвинул подальше от ноутбука.

— И что?