Мама не имела ни малейшего представления о том, что делать с подростками, поэтому мы все в определенном возрасте переезжали жить к нашим отцам. Только Ричарда и Монику отправили жить в другие семьи.

Этот период для меня был временем своеобразного одичания. Я пережила опыт сексуального насилия, маме об этом рассказать было страшно, я начала от нее отдаляться. Потом я убежала из дома, а вернувшись, начала убеждать ее в том, что в свои пятнадцать лет я уже дозрела до самостоятельной жизни. Все это было горьким заблуждением. Самостоятельная жизнь закончилась тем, что было решено отправить меня к отцу в штат Юта. К тому времени Элейн жила в его доме уже целый год, я же до тех пор за всю жизнь побывала у него в гостях четыре раза – не знала ни его, ни его жены и совершенно не представляла, что меня ждет в их доме.

Я обнаружила, что мой отец был весьма необычным человеком. В молодости он любил азартные игры, кутежи и женское общество, но при этом знал цену труду. Переехав к нему жить, мы с Элейн нашли себе работу. Одно из его правил касалось сигарет – курить он не запрещал, но покупать сигареты нужно было самим. Отец, как мог, обеспечивал мирное течение домашней жизни, однако всегда позволял своей жене верховодить, она же его эмоционально эксплуатировала. Это была одна из самых жестоких женщин, которых я только встречала в жизни. В доме с отопительных приборов были сняты регуляторы тепла, а с кроватей убраны одеяла. Она запирала продукты в холодильнике, на кухне можно было найти только хлеб и масло. Ее жадность была непомерна, и даже ее собственный пудель прятал от нее еду. Не знаю, что именно она с ним делала, чтобы довести до такого состояния, но понять животное я могла очень хорошо. Ужин бывал готов к пяти вечера. Кто не успевал вернуться, еды не получал, но посуду мыть был обязан. Мы с сестрой работали, поэтому такая система нас совсем не устраивала. Мачеха сделала мою жизнь невыносимой – прямо как в классических сказках.

Я жила в отцовском доме уже около полугода, когда повстречала Гарри. Светловолосый, голубоглазый привлекательный молодой человек, он стал моим первым мужем. Его семья жила совсем иначе, чем моя: например, нас всегда ждала еда, когда мы приходили к нему домой.

Через две недели после нашей первой встречи Гарри сделал мне предложение – написал мне письмо со словами из популярной песни о любви. Его семья была весьма обеспокоена ситуацией – их двадцатиоднолетний сын хотел жениться на девушке шестнадцати лет. Мой отец сказал, чтобы мы подождали, пока мне не исполнится семнадцать, мама же сразу дала свое согласие. Мы встречались еще семь месяцев, после чего поженились.

У нас за душой ничего не было. Мы жили без мебели, использовали картонные коробки вместо стола и спали на матрасе, который принесли со свалки. Наша первая съемная квартира была кошмаром. Месяца через два мы переехали в двухкомнатную квартиру чуть получше. Гарри тогда работал поваром и приносил домой с работы еду. Так мы и жили. Его родители снабжали нас картошкой.

Через девять месяцев, когда я ждала первенца, Гарри понял, что я плохо читаю. Так было, наверное, оттого, что ребенком я все время куда-то переезжала и у меня не было возможности сконцентрировать внимание на учебе. Гарри приучил меня к чтению и сделал это довольно хитрым способом. Он приносил книги домой и начинал читать вслух. Как только я включалась в процесс и мне становилось интересно, он останавливался на каком-нибудь особенно интригующем месте и говорил: «Ну всё, теперь читай дальше сама». Как же я была несчастна! Но к тому моменту история уже успевала захватить мое внимание, и мне ничего не оставалось, как начать читать и учиться понимать прочитанное.

Первой книгой, постигнутой таким образом, был «Хоббит» Дж. Р. Р. Толкина; следующей книгой, появившейся в доме, был «Властелин колец». Это было более сложное чтение, но книга была так хороша, что я ее одолела. И так во мне пробудился интерес к литературе.

Мой юный ум претерпевал множество изменений. Я была замужем, меня ждало материнство. Религия затягивала меня все больше и больше. Свёкор принес мне старый экземпляр книги «Иисус Христос» Джеймса Э. Талмеджа. Она завладела моим вниманием – в первую очередь тем, как автор представил некоторые стороны образа Христа, о которых я раньше не имела представления. Однажды ночью я обратилась к Создателю с вопросом, родившимся у меня во время чтения. Вопросы жгли меня изнутри, и я заснула, держа их в уме. Тогда мне приснился сон – настолько яркий, что лучше считать его видением.

Мне привиделось, что я попала на какой-то далекий прекрасный морской берег. Я интуитивно знала, что песок на пляже символизировал песок времени, а вода была морем знаний. Волны разбивались о черную скалу, на которой сидел человек. Я знала его.

Это был Он, сам Иисус Христос.

Он произнес: «Здравствуй, Вианна. Мы знаем друг друга». Помолчав, добавил: «Ты хочешь спросить обо Мне и Моей жизни?» Я ответила: «Да, Господь».

Махнув рукой, он сказал: «Смотри же». Внутри моего видения открылось еще одно, и Он показал мне все, что пережил до момента распятия. Я видела саддукеев и фарисеев, римлян и апостолов. Он показал, что понимал их всех и никому из них не желал зла. Он был добрейшим из людей. От Него исходило невероятное чувство сострадания.

Я спросила Его о конце света и о том, когда он настанет. То, что я увидела, было не тем, о чем все думают. Мне открылось, что в мире рождаются особые люди. Конец мира, каким мы его знаем, будет означать, что эти дети станут новым началом.

Невероятное сострадание, исходившее от Иисуса, произвело на меня такое впечатление и так меня растрогало, что я решила стать доброй и сострадательной, как Он, – по крайней мере, стремиться к этому.

Я чувствовала, что в ответ на Его доброту и милосердие и Завет, ставший Его жизнью, я должна принести этому великому Духу свой дар. И я спросила Его, что я могу Ему дать.

Он ответил: «Вианна, создай нечто прекрасное – это лучший дар, который ты можешь Мне поднести».

И так я дала обет Богу и Христу. Я напишу две картины – «Конец света» и «Новое начало». Затем передо мной предстали три фрески, которые я должна была написать в будущем.

Видение расширило мое представление об Иисусе Христе: я поняла, что Иисус и Бог – не разные части, но Они оба принадлежат к тому Единому, что находится за пределами нашего понимания.

После того как я пережила это видение, мой свёкор помог мне совершить следующий шаг в духовном развитии. Он дал мне аудиозапись проповеди Мэттью Коули, произнесенной в 1953 году, уже в конце его деятельности. Коули был мормонским миссионером во время обеих мировых войн. Семь лет он проработал главой миссии в Новой Зеландии, а 1945 году, после возвращения в Солт-Лейк-Сити, был рукоположен и стал одним из Кворума Двенадцати Апостолов[1].

Во время пребывания в Новой Зеландии Коули продемонстрировал дар целительства. Ему достаточно было просто положить руки на человека, чтобы принести ему исцеление. По свидетельствам, он даже воскресил одного человека.

Запись, попавшая мне в руки, содержала рассказ о силе веры и о могуществе Бога. Я слушала и понимала, насколько правдивы его слова – вера в Бога может исцелить всё. Именно тогда я поместила эту веру в самые глубины своего сердца и носила ее с собой повсюду; особенно она мне пригождалась в трудные моменты жизни. Эта кассета до сих пор меня вдохновляет. Через несколько лет я узнала, что, по свидетельству моей бабушки по линии отца, Коули исцелил ее брата и спас его ногу от ампутации.

Гарри был очень умным. Он с легкостью проходил любой учебный курс, ему не требовалось много заниматься. Это не облегчало ему жизнь, скорее даже наоборот, ведь он был способнее многих, кто с ним работал. Его взяли в одну фирму инженером-технологом, и мы наконец позволили себе купить кушетку за 25 долларов. Но не успело нашему сыну Джошуа исполниться восемь месяцев, как Гарри лишился работы.