— Я не знаю всех тонкостей вашей беседы, но обычно Небыль не врет, — откровенно ответил глава. — Так ты желаешь, чтобы я прочитал таблички?

— Именно, — несмело пройдясь по удивительно чистому полу, подтвердил Пол-лица.

— Ну, давай их сюда, — милостиво вздохнул глава.

Скинув котомку с плеча, Пол-лица бережно вытащил укутанный в ветошь ларец и, обогнув широкий стол, передал его таинственному хозяину валуна.

Без всякого благоговения глава вытряхнул таблички на колени, а затем медленно провел над ними рукой. Символы на верхней пластине тотчас вспыхнули бирюзой и, задрожав, стали быстро сменять друг друга, образуя затейливые слова.

— Когда-то я потерял некоторые из них. Хорошо, что ты вернул мне эти, — бесцеремонно сбросив на пол жалобно звякнувшие таблички, лениво зевнул глава.

— Что там написано? — нетерпеливо уточнил смертник.

— Разная чепуха. Она не поможет тебе освободиться от летунца. Ты же этого жаждешь? — поудобнее располагаясь в кресле, скорее заявил, нежели спросил глава.

— Допустим, — напрягшись, буркнул Пол-лица.

— Это можно устроить, — беспечно махнул рукой глава.

— Каким макаром? — изумился Пол-лица.

— Да таким же, как и с тем пожилым смертником, разболтавшим тебе о табличках, да о башковитом мудреце. Только вот он уже покойник, — насмешливо прищурившись, оценивающе зыркнул на собеседника глава.

— Когда я с ним толковал… — неуверенно начал Пол-лица.

— Он доживал свои последние дни. Видишь ли, вы с летунцом одно целое и даже безопасный разрыв вашей связи в лучшем случае через год погубит тебя. Ты же заметил, что ни твой кинжал не различает в нем проклятия, ни сквозь окуляр он не сияет бирюзой. Летунец давно уже неотъемлемая часть тебя. Проклятие в теле здравствующего человека, — говоря будто бы о само собой разумеющихся вещах, со скучной миной просветил глава.

— Я не ощущаю в себе никакого проклятия! — испуганно возразил Пол-лица, машинально посмотрев на свои руки.

— А почему ты постоянно прячешь лицо под капюшоном? Не от того ли, что у тебя не растет борода? А может его черты и вовсе иногда меняются? — забавляясь замешательством смертника, сыпал неприятными вопросами глава. — Да и это твое долгожительство не пристало обычному человеку.

— Мне доводилось встречать посмертний. Я не похож на них, — процедил

Пол-лица, пытаясь не дать себя запутать.

— Но и на роль босяка, мрущего к двадцати годам от вороха хворей, ты тоже не годишься, — ехидно хохотнул глава. — Называй себя как знаешь. Суть одна — ты неразделим с проклятием.

— И у меня нет ни единой возможности сделаться хотя бы простым смертником? — подозрительно осведомился Пол-лица, силясь скрыть охвативший его ужас.

— Ты очень настырный и свободолюбивый. Мне как раз нужен такой ухарь для одной деликатной работенки, — смерив собеседника придирчивым взглядом, как бы нехотя предложил глава. — Если бы ты согласился взяться за нее, то я бы мог поразмыслить на досуге над твоим затруднением.

— И насколько основательно ты намерен размышлять? — горько усмехнулся Пол-лица.

— Я не стану торопиться. У нас с тобой впереди еще прорва времени. Лет эдак через пять-десять ты наверняка отбояришься от проклятия, — задумчиво возведя глаза к потолку, прикинул глава.

— Иной человек живет меньше, — разочарованно поморщившись, проворчал Пол-лица. — Мне придется батрачить на орден охотников?

— Да. Впрочем, ты всегда волен отказаться. Жаль только будет, если такой длинный путь ты отмахал зря, — легко признал глава, постукивая пальцами по подлокотнику кресла.

— За освобождение от своего бремени я готов гнуть спину хоть на правильников, — без долгих терзаний, самоотверженно выдал Пол-лица.

— Вот и славно. А то Небыль мне советовал убить тебя. Считал, что тебе слишком многое известно и это может мне навредить, — хлопнув в ладоши, как ни в чем не бывало сообщил глава.

— Зачем вы мне об этом рассказали? — погрустнев еще пуще, удивился Пол-лица.

— Чтобы ты полагался только на себя и держал ухо востро. Мне до зарезу потребны башковитые люди в ордене. А Небыль до сих пор не забыл про гибель сотоварищей под устроенным тобой завалом, — подмигнув смертнику, выразительно произнес глава.

— И как же мне быть? — обескураженно уставился на собеседника Пол-лица.

— Спокойно топать в Приозерный город к дому ордена и ждать моих распоряжений, — вставая с кресла, повелительным тоном заявил глава.

— Я еще думал спросить… — с надеждой молвил смертник.

— Не сегодня, Пол-лица. Будь добр проследовать к двери. Проклятия тебя теперь не тронут, — глава повернулся спиной к смертнику, всем своим видом демонстрируя, что разговор окончен.

Охоты перечить этому без сомнения опасному человеку у Пол-лица не возникло и, расстроенно вздохнув, он покорно направился к выходу.

***

Бесшумно проплыв через заросли камыша, летунец притаился у топляка,

чтобы незаметно оглядеться. Ничего не подозревавший стражник по-прежнему мирно рыбачил у островка, изредка подергивая удилищем.

— Медом им тут, что ли, намазано? — озадаченно проронил Лёт и, больше не скрываясь, устремился к долбленке.

Узрев резво прущее к нему неведомое страховидло, стражник взволнованно вскинулся, но паниковать не стал, боязливо прокричав:

— Ты та самая знаменитая рыбина?

— Ну, я, конечно, известен в определенных кругах, — пораженно замерев у поверхности, гордо изрек летунец. — А почему та самая?

— Ну, которая исполняет желания. Давеча один из наших стражей Межевой реки удил здесь лещей и потерял лодку. Нам он плел, что ему будто бы повстречалась говорящая рыбина, помогающая счастливчикам с воплощением давних мечтаний. Ну, мы его, разумеется, на смех подняли. А пару дней тому у нас проездом был граф. Вроде как место для замка присматривал. И ему потребовался проводник, — пустился в сбивчивые объяснения рыбак.

— Дай угадаю, он взял в проводники того самого стражника, что про меня болтал? — хихикнул Лёт, хлестнув хвостом по воде.

— И не только взял, но и потом в своей свите оставил, — веско добавил рыбак. — Я тоже так хочу. Значит, во-первых…

— Осади. А он разве не упоминал, что взаправду надо мои желания исполнять? Лишь тогда твои затаенные мечты станут явью, — возмущенно замахал крыльями летунец.

— Умолчал. Вот хитрый лис, — в сердцах треснул рукой по веслу стражник. — И что мне делать?

— Сигай из лодки, — не раздумывая, брякнул Лёт.

— Что, вот так прямо в одёже и за борт? — обрадовался стражник. — И тогда я…

— Я велел тебе прыгать, а не задавать вопросы! — сурово отрезал летунец.

— Хорошо-хорошо, — глуповато улыбнулся стражник и, усердно оттолкнувшись, плюхнулся в холодную воду в предвкушении скорого счастья.

— Ой, балда, — подплывая к долбленке, протянула рыбина. — Надеюсь, он не грезил покормить раков. Иначе его мечта может сбыться.

Ловко ухватив зубами веревку, прикрепленную к носу лодки, летунец ушел на глубину и усиленно заработал хвостом. Приблизившись к берегу, он вынырнул на поверхность, пытаясь разглядеть среди буйства ивняка знакомую фигуру.

— На сей раз обошлось без докучливых стражников? — раздвинув спутанные кусты, поинтересовался осторожничавший Пол-лица.

— Как раз таки очередной стражник… А впрочем, ты мне все равно не поверишь. Решишь, что я опять сочиняю, — подогнав долбленку к склонившимся над водой ветвям, обиженно сообщил летунец. — Куда мы теперь?

— Покамест на тот берег. А дальше будем ждать распоряжений от этого таинственного главы, — неторопливо залезая в лодку, ворчливо пояснил Пол-лица.

— Полагаешь, он рассказал тебе правду о нас? — съев комара, озабоченно уточнил Лёт.

— Сам ломаю над этим голову. Но с табличками он разобрался в два счета, — разворачивая долбленку носом к реке, многозначительно произнес смертник.

— И как ты согласился целых десять лет горбатиться на какой-то орден охотников, ума не приложу! — сгоряча отгрыз веревку летунец.