— Незавидная перспектива. Может мне все же побрыкаться? — внимательно выслушав даму, прикинул Пол-лица.

— Лучше намекни, где искать твое ручное проклятие. Хотелось бы обойтись без новой порции осятников, шваркнутых нам на головы, — погладив раздувшуюся щеку, порекомендовала баронесса.

— Понятия не имею. Но чувствую, что на сей раз вы одними осятниками не отделаетесь, — оглядывая камеру, выдал предсказание Пол-лица.

— Ты зря надеешься на него. В соседних каморках караулят бдительные правильники. Ему не пробраться сюда незамеченным, — сдержанно отреагировала на мрачный посул баронесса. — Также не советую уповать на силу несчастий. Под дощатым полом, на котором ты развалился, торчат острые колья. Если попытаешься его обрушить, то погибнешь сам. Снимать веревки или отползать к стенам не стоит. За тобой будут неусыпно надзирать лучники, и в случае любых выкрутасов, они с радостью всадят тебе в ноги пару стрел.

— А вы неплохо подготовились, — оценил Пол-лица. — Я прямо ощущаю себя до ужаса важной персоной.

— Ты возгордишься собой еще пуще, когда увидишь припасенную специально для тебя комнату, — самодовольно ухмыльнулась баронесса. — Ах

да, болтай поменьше. Твой язык нам без надобности.

Понаблюдав за кротким смертником еще немного, дама молча удалилась, а лучники, тихонько посовещавшись, наложили стрелы на тетивы и расселись по лавкам у стен. Изредка мимо камеры проходили настороженные правильники, буравя прилегшего на спину Пол-лица недоверчивыми взорами. Смертник, дорожа языком, не предпринимал попыток заговорить с караульными и старательно изображал растерянного теленка, смирившегося со своей скверной участью.

Когда в крохотное окошко на потолке коридора начал пробиваться свет, со стороны выхода из подземелья донеслись гневные крики. Заскучавшие лучники тотчас встряхнулись и, косясь на Пол-лица, стали озабоченно перешептываться. Вскоре на лестнице послышались торопливые шаги, а затем в подземелье вошла взбудораженная баронесса в сопровождении напыщенного правильника.

— Теперь понятно, почему ты вел себя, как благонравная девица, — злобно произнесла баронесса, одарив Пол-лица испепеляющим взглядом. — Каким же чудом ты убедил герцога послать за тобой отряд стражи с требованием немедленного освобождения всех плененных смертников?

— Может он нашел во мне родственную душу? — разминая затекшую ногу, невозмутимо предположил Пол-лица.

— А гадостей ему про меня кто наплел? Чувствую, тут не обошлось без твоего ручного проклятия, — треснув по двери решетки ладонью, прорычала баронесса.

— Отчего бы просто не убить его? Герцогу мы скажем, что ведать не ведаем о каком-то там смертнике, — прогнусавил чванливый правильник.

— Не выйдет. Герцог настроен очень серьезно. Он чуть ли не сам порывался идти выручать смертников. Если мы не выдадим Пол-лица добровольно, то мало того, что навлечем на себя немилость герцога, так нам еще и обыск учинят. Тогда откроются все наши тайны, — нервно проговорила баронесса, расхаживая по коридору. — Вдобавок не ясно, на какого смертника перескочит крылатая рыбина. Выпустив его сейчас, мы хотя бы сможем попробовать поймать этого прохиндея, когда все поутихнет.

На лестнице вновь раздался топот и в подземелье вбежал запыхавшийся правильник с измазанной сажей физиономией.

— Пожар! Прямо над нами горит. Кто-то поджег библиотеку! — едва не плача, сокрушенно простонал правильник.

— Твоих рук дело?! — ненавистно бросила смертнику баронесса.

— Мои руки связаны. Да и где у вас тут библиотека я не знаю, — улыбнувшись краешком губ, ответил повеселевший Пол-лица.

— Выводите его наружу. Я займусь остальными смертниками, — распорядилась баронесса, обратившись к всполошенным лучникам.

— А как быть с тем смертником… ну который якшался с котом-проклятием? — уточнил плечистый лучник, убирая стрелу в колчан.

— Плюньте на него. Он преставился нынче ночью, — махнула рукой баронесса и вместе с правильниками спешно покинула подземелье.

Тем временем Пол-лица, незаметно для тюремщиков, уже превратил в тлен связывавшие его веревки. Как только баронесса исчезла на лестнице, он одним прыжком очутился у решетки, отделявшей коридор от камеры, и прикоснулся кончиками пальцев к петлям узкой дверки.

— Ты чего творишь? — удивленно пялясь на ржавчину, мгновенно облепившую петли, вопросил плечистый лучник.

— Идите без меня. Я вас догоню, — отступая в дальний угол камеры, беспечно молвил Пол-лица.

— Ты шутковать вздумал? А ну отворяй! — с силой дернув задрожавшую решетку, грозно велел плечистый лучник.

— Погодь. Ща я его подстрелю, он сразу по-другому запоет, — потянулся к колчану моложавый лучник.

— Герцог наверняка обрадуется, увидев торчащую из меня стрелу. Я обязательно поведаю ему, кто был этим метким стрелком, — сердечно пообещал Пол-лица. — А уж как баронесса восхитится твоей сообразительностью.

— Ты же подохнешь здесь, остолоп! — отчаянно крикнул плечистый лучник, учуяв запах гари.

— А может, я жажду погибнуть? Мне опостылела жизнь смертника. Мало того, что от проклятий приходится отбиваться, так еще и под дудку правильников плясать заставляют! — с жаром возгласил Пол-лица, театрально обхватив голову руками. — Все! С меня довольно мытарств.

— Почесали отсель. Он, похоже, сбрендил, — взмолился моложавый лучник, услышав приглушенные вопли, донесшиеся откуда-то сверху.

— Так приказ же! — напомнил плечистый лучник, что есть мочи толкнув дверь.

— Ты готов сгореть вместе с ним? — включился в беседу беспокойно переминавшийся с ноги на ногу сутулившийся лучник. — Пущай баронесса сама его выкуривает, ежели он ей так дорог. Как хочешь, а я ухожу.

— Пропади ты пропадом! — процедил плечистый лучник и побежал за товарищами к лестнице.

Стоило лучникам убраться из подземелья, как тут же из темной каморки выпорхнул летунец.

— Я уж думал, они так прикипели к тебе, что никогда не умотают отсюда, — проворчал Лёт, разгоняя крыльями чад под потолком. — Надеюсь, олухи купились на твою байку о страстном желании скопытиться.

— Ты сделал все, как я говорил? — строго спросил Пол-лица, подойдя к решетке.

— Все. И даже паче того, поджег не спальни правильников, как ты советовал, а библиотеку, притащив со складов побольше масла. Она занялась просто отменно, да и лишних глаз там не было, — отчитался летунец, наблюдая,

как смертник вновь поглаживает заржавевшие петли.

— Прекрасно. Теперь они решат, что я сгинул в пожаре. Ну, или хотя бы засомневаются, а надо ли продолжать меня разыскивать. Осталось только взаправду не сгореть. Где здесь самая тонкая стена? — чувствуя, как под пальцами металл обращается в рыжую пыль, осведомился Пол-лица.

— Стены толстенные — кузнечный молот не возьмет. А вот потолок в конце коридора находится аккурат под амбаром. Там нас никто не заметит, — ловко увернувшись от гулко рухнувшей на пол двери, сообщил Лёт.

— Ну так веди, — перешагнув дверь, распорядился Пол-лица. — А то не ровен час я стану копченым смертником.

Рыбина послушно полетела прочь от лестницы, колыша огонь потрескивавших факелов. Унюхав сильный запах гари, тянувший со стороны выхода, Пол-лица торопливо последовал за ней мимо череды распахнутых дверей и пустых каморок. Но увиденное в одной из камер заставило смертника остановиться как вкопанного.

Над ямой утыканной острыми кольями висел на цепях, прикрепленных к потолку, нагой человек.

— Кто это? Неужели мой незадачливый предшественник связанный с котом-проклятием? — приглядевшись к впалым бокам и безвольно запрокинутой голове, скорбным голосом пробормотал Пол-лица.

— Он самый. Отмаялся как раз под утро. Повезло, что бедняга продержался так долго. Иначе на его месте уже болтался бы ты, — вернувшись к смертнику, грустно подтвердил летунец.

— Поганые правильники! Хорошо бы эта окаянная резиденция сгорела дотла, — с ожесточением прохрипел Пол-лица и, саданув ногой по двери, двинулся дальше.