— Что за помешанные там лазят? — страдальчески возведя глаза к
потолку, прошептал купец.
— На фонд помощи должникам не похоже, — убежденно произнес Пол-лица, вынимая из котомки кинжал без клинка. — Значит, самое время принимать приглашение ордена. Личину покажи.
Купец оторопело вылупился на смертника, но треск ломаемой бочки, словно удар хлыста, заставил его содрогнуться всем телом и вытянуть похолодевшую руку. Пол-лица резанул по беззащитной личине, прежде чем растерянный старикашка сдюжил сообразить, что происходит. Полыхнуло бирюзовым, и дикий вопль боли ознаменовал появление нового подмастерья.
Больше книг на сайте — Knigoed.net
Когда Пол-лица вместе с изумленно озиравшимся купцом выбрались из погреба их уже поджидала взбудораженная шайка головорезов с факелами. Летунец успел благополучно ретироваться, и всполошенным вымогателям не оставалось ничего иного, кроме как допытываться у оробевшего Саввы про грохот сдобренный криками. Углядев возникших невесть откуда людей, они мгновенно позабыли о запуганном подмастерье, кинувшись к разоренному завалу из бочек. Обступив глуповато улыбнувшегося купца, головорезы принялись подносить к его отрешенному лицу факелы и недоверчиво переговариваться.
— Да это же наш скромняга купец, сгинувший по пути за золотом, — опознал должника прищурившийся мордоворот. — А рядом с ним тот хрен, что намедни в дом прорывался. Все-таки сыскал паршивца! Молодец! Теперь-то мы стрясем с купчика по полной.
— Боюсь, я уже снял с него самое дорогое. Вам ни шиша не достанется, — грубовато возразил Пол-лица, отстраняясь от факела, торчавшего перед физиономией.
— Токмо ты меня порадовал и тут же расстроить норовишь. Башка у тебя что ли дюже крепкая? — поигрывая висевшей на поясе дубинкой, полюбопытствовал осклабившийся мордоворот.
— Сейчас ты вконец огорчишься, — задирая грязный рукав камзола на запястье купца, невозмутимо пообещал Пол-лица.
Мордоворот туповато присмотрелся к кровоточащей ране, зиявшей на месте личины и даже не заметил вылезшего из тоннеля слугу.
— Чего это такое? Личина-то где? — вопросил головорез выглядывавший
из-за плеча собрата.
— Срезал я ее, и все былые обязательства купца развеялись заедино с его прошлой жизнью. Ныне пред тобой безвинный подмастерье из ордена смертников, — сухо пояснил Пол-лица, поддерживая за локоть пошатывавшегося дылду.
— Стало быть, ты тоже смертник? — протянул обескураженный мордоворот.
— Скумекал все-таки? Молодчина! Теперь-то мы, пожалуй, пойдем своей дорогой, — передразнив собеседника, двинулся в сторону распахнутой калитки
Пол-лица.
— Обождите-ка, а как же долги купца? Кто их выплачивать будет?! — вспылил мордоворот, встав на пути смертника.
— Орден все возместит, не сомневайтесь. Отправь послание главе и спокойно дожидайся ответа, — с чувством порекомендовал Пол-лица, обходя сбитого с толку собеседника.
В буйной пляске теней, разгоняемых мятущимся светом факелов, мордовороту почудился образцовый брехливый чинуша, будто бы на мгновение подменивший смертника.
— А он точно согласится? Доселе смертники не особливо жаждали отдуваться за мирские проступки подмастерьев, — усиленно припоминая богатый вымогательский опыт, прохрипел головорез с чрезвычайно внушительной дубиной.
— Так тож при старом главе было. Белорук только обрадуется возможности разрешить противоречия по справедливости. Он вообще душевнейший человек, — увлекая за собой подмастерьев и слугу, заверил Пол-лица.
В разгулявшемся воображении мордоворот уже запихивал останки брехливого чинуши в валявшуюся неподалеку бочку, но мысль о маячившей наживе притупила яркий образ и позволила смертнику покинуть дворик невредимым.
Оказавшись на темной улочке, Пол-лица лихо завернул в ближайший проулок, словно заяц, улепетывавший от стаи волков. Убедившись, что разномастная свита устремилась следом, он поспешил вперед, лишь изредка оглядываясь через плечо.
— Не слишком ли нагло ты обошелся с ними? Под конец беседы я подумал, что нас пришибут, — придерживая вдвоем со слугой постоянно спотыкавшегося дылду, простонал Савва.
— При встрече с подобным отродьем нужно либо сразу драпать, либо хорохориться, выставляя себя смельчаком, и уже затем чесать что есть мочи, — авторитетно изрек Пол-лица, ныряя во мрак очередного переулка. — Иного выхода нет. Поверь, я пробовал.
Миновав со второй попытки запутанный перекресток, промеряв глубину пары канав с помоями сапогами и спугнув отряд сонной стражи, Пол-лица
решил, наконец, перевести дух в тихом закоулке.
— Эх, дурень я старый, запамятовал прихватить чистой одежы для господина, — хлопнул себя по лбу запыхавшийся слуга.
— Он как бы уже не твой господин. Все подмастерья подолгу пребывают в доме смертников, а мирянам за пограничные камни ступать не положено, — тщательно подбирая слова, растолковал Пол-лица.
— Как же теперича быть-то? Дом наверняка отойдет тому мытарю. Куда
мне податься, ежели прислуживать господину возбраняется? — сокрушенно
запричитал старикашка, еще крепче сжимая руку дылды.
— Посвяти остаток жизни самому себе. Я бы так и сделал, будь у меня выбор. Нельзя же все время угодничать глуповатым хозяевам и расплачиваться за чужие промашки, — утешающе посоветовал Пол-лица, вытирая изгвазданные сапоги о стену недостроенного сарая.
— А может мне тоже в орден пойти? Тогда бы и с господином разлучаться не пришлось, — таращась на чернеющий силуэт смертника, вопросил старикашка.
От необходимости отвечать Пол-лица избавили веселые вопли припозднившегося гуляки, не на шутку перепугавшие затаившихся беглецов. Дослушав пьяную браваду, смертник категорично заявил, что собирается отдохнуть, и кое-как уместившись на груде бревен сваленных у сарая, притворялся спящим до утра.
На заре покинув опостылевший закоулок, Пол-лица с трудом отвязался от слуги у старой ивы, затем препроводил дылду в дом ордена, а после прикорнул на опушке заповедного леска под трель иволги. Настырный луч солнца, отыскавший лазейку в листве, разбудил его в полдень. Не придумав для себя вразумительной отговорки, умаянный смертник поборол лень и, перепоручив летунцу дремавшего Савву, вскоре уже стоял перед широкой яминой в ожидании стражников.
Пока охрана незамысловатой тюрьмы, зажатой в плотном кольце городских складов, спорила, кому же выпадет честь выйти навстречу незваному визитеру, Пол-лица приглядываясь к понурому контингенту котлована.
— Ну что, разбойнички? Отчего такие хмурые рожи? Надоело, поди, мозолить задницу? Вступайте в орден смертников и сбросьте гнет забот! — задорно проорал Пол-лица, стремясь обратить на себя внимание неторопливой стражи.
Тревожный ропот, прокатившийся по тесному сборищу узников, выманил пузатого стражника из уютного чрева караулки.
— Ты смертник что ли? — доковыляв до визитера, раздраженно осведомился пузан.
— Он самый. Прибыл вот подыскивать подмастерьев для ордена. Расскажешь, кто у вас гостит? — будто бы не замечая пренебрежительного тона стражника, дружелюбно попросил Пол-лица.
— Да отребье тут одно. Вряд ли они тебе подойдут. Загляни к нам через
недельку. А лучше через две, — пряча под домотканый плащ ножны без меча, порекомендовал пузан.
— Прекрасно! Чем бестолковей человек, тем проще его завлечь в орден. А преступное прошлое имеется вообще у доброй половины смертников, — с показным воодушевлением возразил Пол-лица.
— Ну, как хошь. Потом тебе с ними нянькаться. Взад я никого не приму, — предупредил стражник, с высоты своего величия сплюнув в яму. — Есть мелкий воришка без руки. Вон светит расквашенными рожами пара драчунов затеявших с перепоя свару на рынке. Где-то там с десяток бродяг докучавших
главе городского совета.
— А их-то за что? Слишком назойливо клянчили милостыню? — удивился Пол-лица, высматривая оборванцев.
— Не. Дочку главы замуж выдают за какого-то чужеземного чистоплюя, а попрошайки вроде как порочат своим присутствием славный лик города. Так сам глава выразился и повелел убрать нищих с улиц на время свадьбы. Здесь все кому не посчастливилось удрать, — лениво ворочая языком, пояснил стражник.
