Разговор происходил на очень маленькой кухне двухкомнатной, обшарпанной хрущёвки Шубина. В соседней комнате тихо лежала его тяжелобольная жена. Однако я так и не решилась заглянуть к ней, настолько гнетущее ощущение возникло у меня от общения с её мужем – глубоко несчастным человеком.

И вот теперь он здесь! Оказывается, Жаров назначил его руководителем, но теперь уже вышестоящего – окружного штаба.

– Я слышал, что Вы хотите меня уволить!! – Возмущённо кричал Щубин. – На каком основании?!

– Успокойтесь, – одернула его я, и чётко, с нажимом на каждом слове, сказала, – я не собираюсь увольнять Вас! Но вопрос о Вашем соответствии должности обязательно поставлю перед руководством.

Считая разговор законченным, я отступила чуть в сторону, намереваясь обойти Шубина, чтобы продолжить свой путь, но вновь застыла на месте.

К нам не просто приближался, а словно вихрь летел Алфеев. Он весь покраснел от еле сдерживаемого гнева. Подскочив, своей рукой отодвинул меня подальше от Шубина, и обратился к нему:

– Извините нас! У неё нет права никого увольнять!

– А я никого и не увольняю…– я недоуменно пожала плечами.

Ирония в голосе и моё спокойствие, нисколько не вразумили Алфеева. И тут мне стало понятно для чего вся эта «буря в стакане воды» срежиссирована Жаровым. Алфеев грозно взглянул на меня, развернулся, и быстро ушел. Я разочарованно посмотрела ему вслед, и тихо выдохнула:

– Боже, в какой гадюшник я попала!

Отыскав в кафе столик Светланы, я подошла и села рядом с ней. В это время Алфеев начал о чём-то говорить в микрофон. Из уважения к нему, никто из присутствующих не приступал к еде, хотя собрались именно на ужин. Слушать Алфеева, а тем более думать о его избирательной кампании я больше не хотела. Но проскользнувшая фраза о том, что в его команде «много образованных людей» зацепила моё сознание.

– Вот, Артем Лыков, – с гордостью говорил Алфеев, – наш бухгалтер, член Центрального штаба. Он скоро защитит кандидатскую диссертацию.

Сделав небольшую паузу, словно споткнувшись обо что-то, Алфеев перешел к другой теме. Наверное, в заготовке было написано и про меня,– подумала я, – всё-таки кандидат наук. Ну а Артёмка?! Возможно, конечно, что он когда-нибудь защитится, но это, как говорится, вилами на воде писано. Если Алфеев ничего не сказал обо мне, значит, либо уже не считает членом команды, либо хочет уязвить. Тщетно всё это! И в прежние времена, когда научную степень защищали не многие, я не кичилась ею. По сути, степень была нужна мне лишь для формального обоснования должностного роста. А уж теперь, когда система высшего образования разрушена, и все более-менее дееспособные люди ушли из ВУЗов на заработки, совершенно не серьезно говорить о том, что научная степень является показателем образованности, таланта или научных достижений. В ВУЗах остались практически одни старики, алкоголики да бездари, которые мало чему могут научить молодёжь.

– Знаешь, как возмутился Алфеев, – обратилась я к Светлане, – когда в его биографической справке, я указала, что он учился в заочном институте!

– Зря указала!

Я вяло улыбнулась. В последнее время для нуворишей стал важен их образовательный статус. Они покупают дипломы или даже учатся, при этом презирая образование, как презирают всё, кроме животных удовольствий и развлечений. Дипломы нужны им, чтобы скрыть тот факт, что «из грязи в князи» их вынесло на волне, как говорят некоторые радикалы, «революции троечников – бездарей и недоучек».

Как только Алфеев закончил свое выступление, Жаров, на лице которого играла самодовольная улыбка-усмешка, предоставил слово Шубину. Оперативно действует мерзавец, – не без восхищения подумала я, – ловко организовал спектакль для меня и Алфеева.

Тщедушный Шубин, обрадовавшись оказанной ему чести, охотно заговорил. Вся речь его была бессовестной лестью организаторам мероприятия, но и Жаров, и Алфеев всё время, пока он говорил, удовлетворенно кивали головами. Остальные особо не прислушивались, перейдя, наконец, к еде, выпивке и застольным разговорам.

Рядом со мной и Светланой сидели ещё двое мужчин. Один из них – юркий и суетливый, игнорируя мои косые взгляды, всё время пытался развлечь нас пошлыми анекдотами. Другой, наоборот, ел молчала, изредка поглядывая на сотрапезников.

– Прошу любить и жаловать, – представила его Светлана. – Мой заместитель – Влад Петров.

Взглянув на Влада – невысокого, худощавого брюнета с непомерно пышными усами и буроватой, обветренной кожей, я только из вежливости сказала:

– Очень приятно!

Мужчина сдержанно улыбнулся и слегка кивнул головой. За весь ужин он не произнес ни одного слова, но в самом конце вдруг спросил:

– А Вы, Джули Борисовна, в шахматы играете?

– Играю, – впервые за вечер оживилась я.

– Ты осторожнее с ним! – Светлана многозначительно посмотрела на меня. – Мой зам – перворазрядник!

– А разве здесь есть шахматы? – поинтересовалась я.

– Есть! – ответил Влад. Он мягко улыбнулся, и чуть прикрыв веками глаза, таким образом предложил мне сыграть с ним. – Большие шахматы. Вы разве не заметили их в холле?!

– Мой муж тоже перворазрядник, а я – всего лишь любитель-самоучка. С Вами играть не рискну!

– Давайте сходим, я покажу Вам шахматы! – Влад увлек меня в пустой холл, в центре которого стоял шахматный стол с большими тридцатисантиметровыми фигурами.

– Поступим так, – предложил Влад, – я даю вам фору – слона, и мы играем блиц.

Отказаться при таких льготных условиях значило просто ломаться, и я согласилась.

Радом с шахматным столом находилась лестница, то есть пройти на третий этаж, где размещались гостиничные номера, не заметив играющих, было невозможно. Вскоре вокруг нас с Владом начали собираться любопытствующие. Большинство интересовала не столько сама игра, сколько результат интеллектуального состязания между мужчиной и женщиной.

Партия «с форой» получилась очень напряженной, но мне всё-таки удалось загнать Влада в пат. Я и на это не рассчитывала, и теперь ликовала, задорно поглядывая то на партнёра, то на собравшихся зевак. Влад был смущен.

– Давайте, сыграем обычную, – предложил он.

– Не с Вами! Вы точно выиграете! – отнекивалась я. – Может, кто из присутствующих хочет?

– Есть желающие проиграть женщине?! – пошутил Влад, и все рассмеялись.

Один смельчак всё же нашелся. Уже на 15-ом ходу стало понятно, что партия сыграна и мужчина положил своего короля. Тут же к столу пододвинулся Влад.

– А Вы Джули Борисовна, вводите в заблуждение людей! Сыграйте со мной! Мне действительно интересно.

Я отрицательно покачала головой.

– Да, собственно, и заняться-то сейчас нечем! – продолжил уговаривать Влад.

– Пощадите! – взмолилась я и, прижала руку к сердцу в знак искреннего извинения. – Я – просто самоучка! Да и поздно, почти десять!

Влад принялся расставлять фигуры по местам. Я сделала было попытку отойти от стола, но окружавшие мужчины, а их собралось почти два десятка, не позволили.

– Я уверен, Вы выиграет, – уговаривал один из них.

– Я ставлю на Вас, – подбадривал другой.

– А я – на мужчину, – перекрыл всех рокочущий голос, какого-то толстяка.

– Посмотрим!– вспыхнула я и решительно шагнула к доске.

– У Вас белые! – широким жестом Влад предложил мне начать игру.

Двинув первую пешку, я услышала, что тот самый толстяк уже принимает ставки. Однако, я тут же отрешилась от происходящего вокруг, и полностью сосредоточилась на игре.

Минут через пять, когда я намерена была сделать очередной ход, кто-то сзади крепко схватил меня за предплечье. Резко обернувшись, я гневно взглянула на …. Алфеева.

– У меня есть время для Вас, – он сделал приглашающий жест, отступил в сторону и начал быстро подниматься по лестнице вверх.

– Проходите в 401 номер, – добавил он уже с середины лестничного пролёта.

Я молча провожала его взглядом. Очень хотелось одернуть его, но сдерживало то, что рядом стояли нанятые им люди. Допустить публичной разборки я не могла. Проигнорировать приглашение, и просто не пойти тоже было нельзя, ведь это означало бы вызов кандидату.