– Не думаю.
Сегодня Настя выглядела намного лучше. Для середины лета она все же смотрелась слишком бледной, но ярко-синее платье с цветочной ветровкой придавали ей жизни, скрывая безобразные синяки. Длинные волосы были заплетены в длинные косы и собраны в «корзину». Лишь несколько светлых прядей непослушно выбивались из сложной прически. Впервые он видел легкий макияж, подчеркивающий большие слегка раскосые глаза и пухлые розовые губы.
– Тогда все было зря, – притворно расстроилась девушка. – А что ты делаешь тут так рано?
Данил стушевался:
– Тоже тратил деньги.
Говорить было не о чем, точнее те темы, которые интересовали мужчину, поднимать было нельзя. Но на всякий случай он огляделся по сторонам, выискивая в толпе знакомое лицо, но пестрая толпа обезличивала, рассеивая внимание.
– И не думала, что город настолько тесен для нас двоих.
– Да, избегать друг друга становится непростой задачей.
– Ты не подумай, я не хотела, чтобы так получилось. – Заволновавшись, девушка начала сбивчиво тараторить. – Я не знала, что ты здесь. Что мы оба здесь. Хоть и выглядит странно. Не то чтобы я верила в совпадения…
Мужчина прервал ее, громко рассмеявшись. Что-то в ее неловком замешательстве выглядело очаровательным – настоящие эмоции, которые не прятались за маской безразличия. Девушка не боялась показаться смешной или просто не знала, как этого избежать.
– Я рад, что у тебя все в порядке.
Он говорил это искренне. Их короткое знакомство успело запасть ему в душу, сделав девушку, совсем неприметную на первый взгляд, значимой для него, хотя Данил еще толком и не понимал насколько. Казалось, они знали друг друга уже достаточно давно, чтобы из отношений ушла пресловутая неловкость, а притворяться и что-то скрывать не имело смысла.
– Так, тебя подвезти куда-нибудь?
Выражение лица девушки изменилось, вмиг став настороженным и даже немного испуганным.
– Нет, нет. Я лучше своим ходом. Тем более, мне еще нужно кое-куда зайти.
Это было разумное решение, и Данил даже испытал облегчение, поняв, что Настя не намерена составлять ему компанию. Его необдуманная галантность могла стать причиной нового витка шпионских игр, в которые он уже успел наиграться.
– Тогда… – Данил не хотел оставлять ни себе ни ей надежду на скорую встречу, но как назло все знакомые ему фразы прощания не предполагали долгого расставания. – Мне пора.
– Да, мне тоже.
Улыбнувшись, чтобы скрыть неловкость, мужчина быстро опустил глаза, кивнув девушке на прощание, и быстрым шагом направился к выходу, ни разу не обернувшись. Сердце билось как сумасшедшее, а дыхание сбилось, выбиваясь из груди короткими толчками. Лишь оказавшись возле машины, Данил осознал, что всю дорогу практически бежал, ловко лавируя между нерасторопными прохожими.
– Молодец… – нараспев произнес он, представив, насколько жалко со стороны выглядел его побег.
Дело было не в страхе. Черта с два он боялся зазнавшегося тинейджера, ослепленного родительской чековой книжкой. Рядом с Настей он чувствовал себя неискушенным подростком, с трудом не только контролируя свои эмоции, но испытывая серьезные проблемы в понимании их природы. Появление девушки в его жизни казалось каким-то надуманным, будто судьба целенаправленно толкнула их навстречу друг другу, не оставив свободы выбора. Это с одной стороны вызывало у него улыбку, с другой – оставляло в душе натянутое напряжение, точно мистическое предчувствие, что знаковые события в его жизни еще не были закончены.
Спрятавшись в салоне машины от посторонних взглядов и убедившись, что город потерял его из виду, Данил осмелился вновь взглянуть на купленное кольцо. Поймав свет, оно заискрилось множеством ровных идеальных граней, точно миниатюрная звезда. Камень был небольшим, но благодаря правильной огранке смотрелся выигрышно.
Обычно мужчина не принимал столь спонтанных решений, и теперь, неторопливо двигаясь в сторону дома в плотном утреннем трафике, начал сомневаться в дорогостоящей покупке. Нужные слова никак не приходили на ум, а рассчитывать на импровизацию в этом вопросе ему не хотелось.
Это должно было стать событием или скромное предложение руки и сердца один на один ценилось равнозначно? Следовало произнести речь или размер камня в помолвочном кольце был достаточно многословным? И самое главное, подходящее ли время он выбрал для этого? Последнее время их ссоры сменяли друг друга с заядлой периодичностью. Неужели таким образом он пытался избавить себя от дальнейшего выяснения отношений?
Припарковавшись, Данил еще какое-то время не выходил из машины, выключив радио и прислушиваясь к возникшей в салоне тишине, точно надеясь расслышать в ней правильные ответы. Но лишь сильнее нервничал, доводя себя до исступления возможными «если».
Практически бесшумно мужчина поднялся на пятый этаж, без единого звука повернув ключ в замке. Вика наверняка еще спала, и ему пока не хотелось будить ее. Их жизненные ритмы не совпадали, но они научились уживаться друг с другом, но высыпаться рядом оказалось большей проблемой. Вику раздражали его ранние подъемы и агитация на спортивную разминку, его – работающий по ночам телевизор и хруст чипсов, на крошках от которых, к тому же, было больно спать.
Но квартира, на удивление, совсем не походила на сонное царство. Уже в коридоре до мужчины донеслась приглушенная музыка, что-то очень мелодичное и текучее. От неожиданности Данил даже замер, прислушиваясь, но не различая никаких других звуков, кроме плавного успокаивающего мотива, который манил в полумрак спальни. Подойдя ближе, он уловил сладковатый запах благовоний, в котором смешивался терпкий цветочный аромат и тепло специй.
Плотные темные шторы были задернуты, не пропуская ни единой искры солнечного света, вместо этого по обе стороны от широкой кровати горели настенные бра, давая слабое оранжевое свечение, приглушенное глубокими тенями. Вика полулежала на боку на шелковом багряном покрывале, опершись на локоть, и выжидательно смотрела на застывшего в дверном проеме мужчину. Ее обнаженное тело прикрывал лишь небольшой отрезок полупрозрачного кружева, очевидно при покупке названный ночной сорочкой. Стройные ноги были скрещены в лодыжках, голова слегка наклонена назад, обнажая длинную лебединую шею.
– Мне зайти позже? – улыбнулся Данил, весь в предвкушении. – Или твоего парня еще долго не будет?
Девушка соблазнительно улыбнулась, плавно повернувшись на живот, отчего ткань поползла вверх, обнажая едва заметную полоску крошечных трусиков.
– А что, риск того не стоит?
Данил нервно сглотнул, ощутив, что в горле пересохло. В комнате было жарче, чем на улице, и мужчина, не раздумывая, начал расстегивать пуговицы на рубашке, стараясь как можно скорее избавиться от одежды.
– Это считать за «да»? – рассмеялась Вика, увидев его спешку. – Я знала, что ты не устоишь.
– Ты слишком хорошо меня знаешь.
До той секунды, когда он, наконец, накрыл ее разгоряченное тело своим, а их губы слились в жестком голодном поцелуе, Данил и не понимал, насколько скучал по этому. Насколько скучал по Вике.
Девушка тихо застонала, когда его губы переместились вдоль ее скулы к шее, то покоряя запредельной лаской, то неожиданно сменяясь властными жадными укусами. Ее руки точно бабочки скользили по его обнаженной спине, в моменты острого возбуждения, замирая на плечах и выпуская когти.
В этот раз Данил не мог быть нежным, хоть и отчаянно старался смягчить свои сексуальные порывы. Но тонкое кружево сдалось под его натиском, их же примеру последовали и трусики – точно одноразовые, рассыпавшись в руках ненужным тряпьем. От тяжелого частого дыхания кружилась голова, словно в своей ожесточенной борьбе они вытеснили из комнаты весь воздух. Вика отчаянно билась под ним, в попытке взять контроль и оказаться сверху, но Данил не собирался позволять ей такой роскоши, яростно удерживая против кровати, сжав тонкие запястья в своих руках и все сильнее вдавливая хрупкое тело в мягкий матрас.
