Говоря о военном процессе, под которым понимается деятельность отдельных людей, их групп, классов, партий и т. п. в истории, нужно указать на самую существенную особенность социального действия. Она состоит в адаптивно-адаптирующем характере деятельности человека, с помощью которой он активно изменяет среду в соответствии со своими целями и потребностями, образуя «вторую природу», мир культуры или «неорганическое тело человека». Эта искусственная среда обитания характеризует любую из историко-культурных форм, а ее создание является итогом творческого развития орудийного характера деятельности. В свою очередь, орудийная деятельность стимулирует становление и развитие сознания, придает ему целенаправленный характер в отличие от генетически определенной животной целесообразности. На этой основе формируется субъективность человека: она возможна только в процессе совместной, коллективной деятельности, когда появляются солидарность и альтруистическое поведение, которое у животных имеется только в виде предпосылки.

Важной составляющей военного прогресса в интересующем нас комплексе приоритетов техногенной цивилизации является особая ценность научной рациональности, научно-технического взгляда на мир, ибо научно-техническое отношение к миру является базисным для его преобразования. Оно создает уверенность в том, что человек способен, контролируя внешние обстоятельства, рационально-научно устроить свою жизнь, подчиняя себе природу, а затем и саму социальную жизнь. Именно это ложное представление о своем всемогуществе, характерное для субъектов глобализационного давления, формирует иллюзию безнаказанности за военные преступления, что корректирует формы военного прогресса в двадцать первом веке. В частности, предпочтение отдается тем видам вооружения, которые приносят максимальный эффект, не взирая на потери среди мирного населения и т.п. Однако устойчивость подобных отношений гарантировалась, скорее, не рационально, а иррационально – русским этническим архетипом, неосознаваемой и генетически наследуемой ментальной структурой. Ведь в исторической ретроперспективе слишком хорошо заметно, что эксплуатация русских этнических ресурсов превосходила все мыслимые и немыслимые размеры.

Принципиальным фактором рационализации военного прогресса является наука. Интенсификация процесса превращения науки в непосредственную производительную силу увеличивают ее значение как решающего фактора и стимулятора технического прогресса. Преобразующая роль науки не ограничивается рамками техники и технологии производственной деятельности. На научной основе решаются проблемы развития общественных отношений, движения общества к социальной однородности, формирования нового человека, подъема образования и культуры, совершенствования планирования и управления экономическими и социальными вопросами и т.д.23.

Однако четкого разделения рационального и внерационального начал в военного прогрессе не существует, поскольку он в отечественной традиции имеет диалектический базис. Постепенно в общественном продукте наряду с военной техникой стала увеличиваться доля продукции тяжелой промышленности, возобновился и начал расширяться нормальный кругооборот общественного воспроизводства, а национальный доход во все больших размерах стал направляться не только на обеспечение военных расходов, но и на увеличение накопления в народной хозяйстве. Перераспределение ресурсов в пользу военного производства, перестал играть роль главного источника военных затрат, которые теперь обеспечивались за счет созданного слаженного и быстро растущего военного хозяйства, что явилось предпосылкой для подъема экономических сил страны в заключительный период войны24.

Согласно марксистской точке зрения, способ производства не является единственным фактором, обусловливающим прогресс. Развитие, изменение способа производства есть база, определяющая прогресс общества. Но неверно сводить все только к технике: главной движущей силой исторического развития марксистской теории, выделив шесть ее основных постулатов: 1) единство исторического процесса и неизбежность прогресса; 2) объективность процесса, его независимость от воли и сознания людей; 3) стадиальность этого процесса, прохождение человечеством в целом ряда «научно» установленных стадий (формаций); 4) экономоцентризм, представление о производительных силах и производственных отношениях как о движущих силах прогресса и факторах, определяющих все остальные проявления нашей жизни; 5) классовый подход к анализу всех послепервобытных обществ, преимущественное внимание к проблемам эксплуатации и любым формам протеста; 6) насилие как основной метод решения социальных проблем и основной механизм прогрессивного развития. Все эти элементы влияют и на протекание военного прогресса.

Анализ указанных работ и статей дает основание сделать следующие выводы:

1. Если проблемы, связанные с понятием «прогресс» в значительной степени поставлены и предложены пути их решения в современных условиях, то сущность военного прогресса в свете глобальных изменений последних десятилетий изучена недостаточно.

2. Неоднозначность протекания глобализационных процессов, с одной стороны, и возрастание проблемности понятий «прогресс» и «регресс» в свете решения проблем гуманизации и гуманитаризации общества, с другой, предполагает более пристальное внимание именно к проблемам, связанным с социальным прогрессом вообще и военным, в частности.

3. Требуется конкретизация и классификация проблем, связанных с военным прогрессом для более четкого определения дальнейших путей развития мирового сообщества в условиях усиливающихся универсалист-ских тенденций, в первую очередь глобализации, что приводит к игнорированию социокультурной самодостаточности субъектов мирового сообщества и росту военной угрозы.

4. Имеет место определенная недостаточность комплексных исследований, посвященных философскому рассмотрению глубинного взаимовлияния социального, научно-технического и военного прогресса, так как в исследованиях нередко проявляется отсутствие системного подхода, а также заметно одностороннее освещение идеологического фундамента конкретного типа общества.

Можно сделать вывод, что социально-философские аспекты военного прогресса пока не освещены в достаточной мере.

Концепции социальных изменений имеют различные формы, но в общем они также стремятся доказать, что исторические преобразования не имеют общей поступательной характеристики.

Обобщая основные подходы к определению военного прогресса, можно сделать вывод, что военный прогресс является важной и актуальной социально-философской проблемой, решение которой обеспечивает должный уровень защищенности от внутренних и внешних угроз личности, общества и государства. Кроме того, военный прогресс обладает важным праксиологическим качеством и имеет тесную связь с общечеловеческим прогрессом и общественной практикой.

Таким образом, можно заключить, что военный прогресс – это такой способ обеспечения устойчивого развития общества в условиях внешних угроз, когда они нейтрализуются военными средствами.

Существует зависимость между нарастанием военных угроз и характером военного прогресса: определенность военных угроз должна быть адекватна определенности военного прогресса, способная в необходимой мере предупредить наступление военного конфликта.

В процессе раскрытия содержания понятия «военный прогресс», выявляется специфика западной и отечественной традиции, в соответствии с концепцией о двух типах обществ: потребления и созидания. В каждом отдельном случае параметры военного прогресса задаются содержательно, посредством господствующих форм опыта и знания, получаемого на основе этого опыта, и адекватных стандартов естественности, социальности. Поэтому специфика общества определяется посредством различения стандартов естественности, духовного опыта и традиций познания.