Все во мне хотело бежать в спальню, обнять Гэвина, но я боялась, что тогда не найду смелости отпустить. Я заглянула в комнату, он играл с детьми, не зная об опасности. Спи сладко, милый. Мама не даст ничему навредить тебе. Обещаю.

Я стиснула зубы и пошла по темной лестнице с Ровеной. Мои зеленые лучники были у входа в башню, их луки блестели, готовые к бою. Если кто-то вернется в башню этой ночью, он ощутит стрелы воинов Кантрефа на вкус.

Мы с Ровеной крались по темным коридорам замка, почти все уже спали. Звучали сверчки, луна показалась из-за облаков. Ровена дала мне сверток вещей. Я надела темную накидку, какую носила бы монахиня. Я скрыла капюшоном лицо, и Ровена шепнула:

— Миледи, еще не поздно вернуться.

— Ты поговорила с Уной?

— Да, — она нахмурилась. — Она ждет нас.

— Хорошо. Нужно сделать это, Ровена. Все зависит от этого.

Ровена открыла рот, чтобы заговорить снова, но перед нами возвышался монастырь. Дюжина стражей в красном стояла у входа. Арка вела к гробницам ниже церкви, к могиле Моргана.

Уна появилась рядом, тихая, как призрак. Она дала мне и Ровене веревки, чтобы обвязать пояс. Ее голос было едва слышно:

— Я буду говорить. Не поднимайте головы. Вы должны быть послушными и скромными.

Даже в тенях я увидела, как напряглись плечи Ровены. Она не хотела слушаться Уну, но времени на споры не было. Мы пошли за Уной к страже. Они шутили и передавали кружку, когда мы подошли. Они притихли, мы замерли перед церковью. Главный страж поднял руку перед Уной.

— Закрыто, сестра. Никто не входит. Приказ короля.

Уна попыталась обойти его.

— Я была там час назад на вечерне. У меня еще есть работа.

— Работа? — завопил страж. — В такое время?

— Божья работа, глупый человек! Отойди.

Страж помрачнел.

— Запрещено.

Уна сжала крестик, мрачно посмотрела на стража, недовольно направив на него палец. Он вздрогнул, словно ее ноготь был острием ножа.

— Мы молимся за души ушедших. Души, что, как и твоя, всю жизнь проливали кровь, а теперь хотят покинуть чистилище и подняться в рай. Подумай, солдат. Когда ты умрешь и будешь стоять перед вечным наказанием, молитвы таких, как мы, могут спасти тебя.

Страж сглотнул. Его товарищи тоже посерьезнели, отложили кружку вина. Они опустили взгляды. Все воины убивали людей ради короля и страны, но они боялись огня, о котором говорили священники.

Я скривилась от мысли о такой загробной жизни. Это было слишком жестоко, чтобы не быть выдумкой священников, но люди верили, как и эти стражи. Я предпочитала думать о прощении Бога и обещании рая. Может, Аннвин была права, и души перерождаются и растут, учатся с каждой жизнью.

Но я тряхнула головой. Не время для таких мыслей о жизни и смерти. Есть дело.

Главный страж поманил нас. Он разглядывал нас, мы прятали лица за капюшонами. Если они узнают меня, всему конец. Глупо, не стоило идти. Но я должна была увидеть, кто в гробнице. Это было моим решением.

Страж окинул меня взглядом и пропустил. Я выдохнула с облегчением. Главный страж крикнул нам, когда мы ушли во тьму.

— Не долго, сестры. Или король скорее отправит меня в следующую жизнь.

Его товарищи рассмеялись, но вымученно. Они нервничали, как мы. Может, мы все рисковали нашими жизнями этой ночью.

Внутри Уна повела нас за алтарь, мы спустились по узкой лестнице во тьму. Я моргала, но не могла ничего различить. От холодного воздуха покалывало кожу. Хотя я ничего не видела, я инстинктивно знала, что окружена мертвыми.

Уна зажгла факел от кремня в руке. Она прятала его в мантии. Она зажгла факелы для Ровены и меня. Мы спустились глубже, оранжевый свет озарял мавзолей каменных стен. На камнях были надписи — имя и память о костях за ними. С каждым шагом я ощущала вокруг призраков. Даже за камнями и тенями они смотрели на меня.

Я заговорила, чтобы не думать о скелетах за камнем.

— Ты гениально провела нас мимо стражи, Уна.

Ровена перекрестилась, пока мы шли, и перебила:

— Даже те дураки начнут что-то подозревать, если мы задержимся. У нас вряд ли есть хоть полчаса, пока они не пойдут за нами.

Уна рявкнула, не оглядываясь:

— Я соврала, чтобы вы побеспокоили мертвых! Два греха за ночь, и мне за них нужно будет исповедаться. Меньше переживайте за смертную жизнь. Вскоре и мы будем как эти люди в могилах.

Мы замолкли. Слышно было только шаги в узких каменных коридорах. Сколько поколений тут лежало? Может, даже были люди из римской эпохи, когда последователям Христа нужно было скрываться.

Уна замерла в конце у большого каменного ящика, его поверхность была полна латинских надписей. Мои колени задрожали, холод полов проникал в ноги. В блеске факелов было видно имя: «МОРГАН, СЫН МОРИГА, КОРОЛЯ ГВЕНТА». Голос Уны был чуть громче шепота:

— Это могила Короля-Молота.

Я сжала факел, держа его между собой и гробом. Словно бывший муж мог выскочить и впиться в мое горло. Ровена словно ощутила мои мысли.

— Думаете, он охотится на вашего сына?

— Узнаем.

— Как? Плиту поднимет только дюжина сильных мужчин. Это не открыть!

Я вытянула руку. Ровена вытащила флаконы, что взяла у лекаря по моей просьбе. Я вытащила фляжку и принялась их смешивать. Ровена вскинула руку.

— Миледи, это простые вещества. Зачем они вам?

Я добавила их во фляжку, и жидкость там забурлила, поднималась дымка. Я бросила через плечо:

— Простые вещества, да. Но леди Аннвин учила меня, что в правильном порядке даже у простых веществ есть редкая магия. И ее умели отпирать только женщины Старых племен.

Уна стояла рядом, ее голос задрожал впервые.

— Госпожа, что вы надеетесь достичь этой черной магией?

— Или бывший муж пытается убить моего сына, или нет. Я должна знать, что внутри гроба.

Я добавила последний ингредиент, зелье почти вытекало, бурля, сияя зеленым. Ровена и Уна отпрянули, я осторожно держала эликсир в руках. Я встала у саркофага. Вены кипели, я словно стояла на краю. Я стиснула зубы. Нет времени на сомнения. Что бы ни случилось, я рискну, открыв ящик Пандоры, и приму судьбу.

Я вылила изумрудную жидкость на край плиты. Она зашипела, зелье капало с края гроба. Дым поднимался от краев, словно оттуда мог появиться дьявол.

Низкий гул раздался в гробу. Несколько больших трещин раскололи плиту, напоминая молнии. Едкий воздух вылетел из трещин. Плита была сломана, зелье разъело бетон. Мы стояли тихо, и Ровена нарушила тишину:

— Что теперь?

Я вытерла пот со лба.

— Плиту все еще не убрать, но мы можем вытащить треснувшие куски. Этого хватит, чтобы заглянуть.

Уна посмотрела на меня большими глазами.

— И что вы ожидаете найти?

— Если там тело Моргана, он не убийца. Но если его нет, мы поймем, что он как-то выжил.

Ровена сжала мою руку.

— А если он там, но он — призрак… и этот призрак охотится на вашего сына?

Я поежилась и попыталась говорить уверенно:

— Тогда нам поможет только Бог.

Я сжала руками кусок плиты. Он был размером с небольшой плоский камень. Я едва смогла его сдвинуть. Ровена и Уна встали по бокам, мы впились в кусок камня. На счет три мы толкнули. Мы напрягались, факелы мерцали на полу за нами. Я стиснула зубы, пот стекал по вискам.

Со стоном мы сдвинули кусок камня с края. Он ударился о землю со стуком, что разнесся эхом по катакомбам. Если стражи сверху не услышали, то они глухие, как скелеты вокруг. У нас было лишь пару минут, и они найдут нас.

Облако пыли закрывало гроб. Я отгоняла его, кашляя от испарений зелья. Живых тут не было со дня похорон Моргана. Король-Молот. Он был моим мужем, потом врагом, и, может, оставался врагом. Я прижала ладони к краю гроба и склонилась, чтобы рассмотреть.

Я моргнула, ощупала гроб внутри. Уна схватила факел и посветила сверху. Кожа похолодела. Гроб был пустым.

Тяжелый звон кольчуги зазвучал в коридоре, голоса заполнили полумрак. Засияли факелы, стражи окружили нас с мечами и пиками. Ровена и Уна подняли руки над головами.