Иван Волченков Алый цвет памяти © Волченков И.В., 2019 © ООО «Издательство Родина», 2019 Славянский слог Романтики Мы все идём к незримой цели – К звезде, блуждающей вдали. Мы потому идём, что верим: Звезда мечты горит, горит… Мечта волнует нас с рожденья. Она – извечный зов пути И в нас вселяет побужденье Идти за ней, всегда идти. Ей подчиняя свою волю, Желанья, страсть, веселья всплеск, С ней – забываем даже боли… А иногда, как лунный блеск, Она в нас тайной вдохновенья Войдёт совсем в обычный час. Войдёт без нашего к ней рвенья, Но тронет каждого из нас. Коснётся и подбодрит мысли, И чётко выверит настрой, Чтоб цель пути к желанной выси Нам не казалась мишурой. Чтоб смыслом были все мгновенья Бегущих нам навстречу дней, А сердце полнилось волненьем И билось, билось… всё сильней! Погожий день ли, непогода ль, Мы верим: путь ещё далёк. И правя мыслей наших ходом, Он нас заманчиво увлёк Не меркантильным искушеньем. За что и мы должны в ответ Быть беззаветными в служенье, – Иного смысла просто нет. Лишь только б скрытое лукавство Всем нашим помыслам назло, Под видом сказочного царства Нас в дебри бед не завело; Лишь бы мечте не знать подмены И не познать за то вины Пред теми, чьи несём мы гены, Чьи ритмы сердца в нас слышны. Синий зов Пока галдёж дня суматошного Не замутил ещё рассвет, Струится – слышишь? – голос прошлого Из самых дальних-дальних лет. В нем – взлёты жизни и падения, В нем – очарованность мечты И удивительное рвение Во всех делах пустить росты… Таким же утром сине-розовым Пылала древняя весна, Тянулся к почкам сок берёзовый, В янтарном кружеве – сосна… День наливался свежей силою, Ветрами буйными шумя, Ты не звалась ещё Россиею, Но ты жила, моя Земля. Жила стремленьями высокими В дни битв и мира без прикрас, Своих детей поила соками Родной Земли в тревожный час. Из мира древней невесомости, Где нет у времени границ, Ты донесла в славянской скромности До нас всю нежность женских лиц. Рассей же, утро, доверительно Веков седые облака, Пусть мир откроется пленительный Из самой дали-далека. Приблизиться к нему, как к цельности, Мы жаждем памятью крови. Ты ж всех затерянных в той древности Нам поимённо назови. Всех тех, кого манила тропами Неуспокоенность души, Кто быть Земли своей пророками Святое право заслужил. Кто уходили в даль походами, Оставив за спиной уют, И плыли бешеными водами На крайний север и на юг. Иль по земле шли просто пешими, Шли часто даже наугад, Где их порой встречали лешие, С кем испокон был труден лад. И лишь настрой душевной лоции Вёл судьбы без греха и бед. Шли, где луга утрами росные И упоителен рассвет… Душа в родстве с тобою, Родина, Ты для неё – желанный кров И это чувствуешь утроено, Когда рассвет и… синий зов! Колокола
Колокола пока ещё молчат, Ещё – не срок, ещё немного рано. И воздух в ожиданье, как-то странно Притихнув, ждёт… и вот они звучат! Не торопясь их чудный звук исходит На тишину, но не теснит её, А занимает место в ней своё. И слух твой чутко звуки эти ловит. В момент сомнений колокольный звон Для возвышенья чувств твоих потребен. Он входит в нас, как нравственный канон, И дух зовёт на внутренний молебен. Зовёт пока в предутренней тиши Не вязнет мысль, как в повседневной топи. Он чувства твои даже не торопит. Зачем? – ведь ты и сам их обнажишь. И вот тогда-то в тайный ход сознанья, Минуя слух, войдет небесный ритм И ляжет нежной строгостью молитв На вздохи учащённого дыханья. В тебе самом тогда колокола Качнутся, чудно издавая звуки… Момент этот небесного сродства Не в силах объяснить пока науке. Сентябрь Слышишь? – мелодии осени Проникновенно тихи. Ветер с дорожной обочины Шепот доносит ольхи. Нет ещё в ней дерзкой вольности, Скромен и тих её нрав. Клонится лето к покорности Грустью взволнованных трав. Клонится спадом беспечности Вдруг посерьёзневших дней. Скрытая логика вечности Гонит на юг журавлей. Неба уж блекнущим маревом Воздух пронизан насквозь, Мысли немножечко в трауре, Вроде бы что-то стряслось. Не затевая спор с истиной, Весь отдаваясь судьбе, Лес пригорюнился лиственный И затаился в себе. Только в приветливом шелесте – Стайка подростков-осин. Есть ненавязчивость в прелести Первых осенних картин. |
