В пекарне было много народу и пахло, казалось, ещё вкуснее, чем вчера. Мы взяли слойку с сыром и шоколадный круассан. Тесто было очень горячим, только что из печи. Оно обжигало пальцы, но я была такой голодной, что мне было всё равно. Не обращая внимания на боль, я жадно отрывала кусок за куском от своей слоёной булки. Доедая по дороге свой летний завтрак, мы спускались к набережной, чтобы выпить кофе. За это время мелкий весь перепачкался шоколадом. Нос, щёки, маленькие пальчики – всё было шоколадным, отчего он сам стал ещё слаще и вкуснее.

Я люблю смотреть на счастливые чумазые детские личики. Следы радости и звонкого детства на неумытых вкусных щеках и губах. Мне нравится изучать мелкого, как он облизывает пальцы и улыбается широкой беззаботной улыбкой.

Он вырастет, станет большим, социальные рамки и прочие вредные условности уже не позволят ему ходить вот так, в шоколаде или в следах от мороженого или ягод. И если уже на такого маленького, на него смотрят с удивлением, что его незадачливая мамаша не может вовремя, как только он испачкался, умыть малыша, то что же будет потом, когда мой сын окунётся в мир стереотипов с головой?

Но это будет совсем не скоро. И мне не хотелось об этом думать. Мне хотелось, как и он, измазаться какой-нибудь вкусной едой и быть счастливой, сытой и довольной.

На набережной в тени красивых, вкусно пахнущих деревьев я заказала себе кофе, а мелкому яблочный сок. И мы сидели вот так, вдвоём, вдыхая кофейный аромат утра и наслаждаясь видом на море. Время от времени к нам подлетали осы, ведомые сладким запахом яблочного сока. Но мы с мелким к ним почти привыкли за последние пару дней и старались реагировать спокойно, как будто они были лишь частью этого летнего мира, его неотъемлемой составляющей и историей.

Людей становилось всё больше и больше. Время близилось к 9 утра. На моём телефоне высветилось сообщение от Тани. Она ждала нас у себя дома, чтобы вместе пойти показать нам красивый пляж.

И спустя всего несколько минут мы уже втроём шли мимо строящихся отелей и комплексов апартаментов, прячась в их тени.

В такую жару вообще любое передвижение по улицам – это своего рода игра: ты ищешь тень побольше на своём пути и стараешься добраться до неё побыстрее. Мелкий особенно преуспел в этом деле. А так как роста он был ещё совсем небольшого, то в качестве укрытия от палящего солнца ему мог служить любой маломальский куст.

После того как мы миновали строящиеся здания, по обеим сторонам от дороги замелькали маленькие двух- и трёхэтажные домики с красивыми уютными двориками. Один милее другого.

Таня показала нам местную школу. Чуть дальше располагалось футбольное поле с изумрудной травой, по которому гоняли мяч местные подростки. Футбольное поле располагалось за высокой оградой с тёмными металлическими прутьями. Мелкий прильнул к ограде, увлечённый игрой.

– Завтра я улетаю в Рим, – Таня ела ярко-спелую малину из картонной коробочки.

– Ох, как же здорово, – в ностальгии по древнему городу я театрально закатила глаза. – У меня тут небольшие проблемы с интернетом. Кто поможет их решить? – в белой квартире действительно плохо работал Wi-Fi, но я совсем забыла об этом, увлёкшись новыми ощущениями и эмоциями.

– Мой водитель, – отозвалась Таня. – Он поможет тебе со всем разобраться. Не переживай. Наслаждайся морем и солнцем.

– Да всё отлично. Просто есть небольшие нюансы. Пока я отдыхаю, но нужно будет и поработать. А для работы мне очень нужен интернет.

– Решим, не переживай.

– Таня, а ты знаешь всех обитателей зелёного дома? – зачем-то спросила я.

– Ты говоришь о соседях? Владельцах квартир? Или отдыхающих?

– Ну, с отдыхающими-то всё ясно, одни сменяют других, за всеми не углядишь. А что насчёт соседей?

– Я знаю практически всех. Кто именно тебя интересует?

– Ты знаешь, – лишь на секунду я задумалась. – Да, в принципе, никто. Я так просто спросила. Сама не знаю, зачем.

– Ну, если вдруг что, я попробую тебе помочь, – Таня как-то подозрительно взглянула на меня, но больше ни о чём спрашивать не стала, а я не видела смысла продолжать диалог в этом направлении.

– Спасибо, я приму к сведению.

Я казалась себе смешной и глупой. Как будто мои мысли путались, перескакивая с одной на другую. Зачем я вообще спросила про соседей? К чему? Мне даже не интересно. Совсем не интересно. Ни про маленькую веранду на первом этаже, ни про большую – под крышей.

– Если мы хотим занять лежаки поближе к воде, нам надо поторопиться, – Таня доела малину, и теперь ей не терпелось попасть на пляж. – К тому же впереди ещё пожарная часть и полицейский участок. Учитывая интерес твоего сына к футболу, я думаю, что там мы проведём не меньше времени, чем здесь. – Она улыбнулась, и я невольно улыбнулась в ответ, хотя и витала где-то в своих розово-ванильных облаках.

Моя подруга оказалась права. Возле пожарной части и полицейского участка мы пробыли очень долго.

Мелкого было невозможно утащить, и я его прекрасно понимала.

Огромные красные машины вызвали у него такой неподдельный интерес, который случается только с маленькими детьми или взрослыми мечтателями.

Он заглянул под каждую машину, потрогал блестящий металл колёсных дисков, детально изучил лампочки огромных сверкающих на солнце фар.

– Мама, они такие большущие, – я не совсем понимала, о чём именно говорит мой сын, о машинах или об их многочисленных составляющих.

– Что ты имеешь в виду, сладкий? – я подошла и нежно потрепала его белобрысую шевелюру, которая с каждым днём на солнце становилась всё светлее и светлее.

– Колёса!!! Большие чёрные колёса и блестящие круги.

– Это диски, колёсные диски. Или как это называется?

– По-моему, так и называется, – задумчиво произнесла Таня, которая уже смирилась с существующим положением вещей и лениво доедала мороженое в тени большого разлапистого дерева.

– Когда я вырасту совсем большой, как папа, я буду ездить на такой же огромной красной машине, и мои диски будут блестеть!!! – мелкий с восхищением провёл ладошкой по сверкающему металлу.

– Обязательно всё будет так, как ты хочешь! – я поцеловала мелкого в макушку и, уже обращаясь к Тане, добавила: – Это забавно, забавно и мило, когда твой ребёнок с таким энтузиазмом говорит о профессии, которая сейчас не так популярна, как во времена моего детства.

– Дети… Ты права, это прекрасно.

– Да, сейчас он как раз в том прекрасном возрасте, когда стереотипы и нормы современного общества ещё не властны над ним. Он ещё мечтает о возвышенном и видит мир в ярких красках. Меркантильная составляющая нашей реальности лишь слегка коснулась его, и пока он не ведает, что пройдёт всего несколько лет и мечты приобретут для него совсем другой характер. Вровень с современным обществом, мелкий будет искать во всём материальную выгоду и, скорее всего, выберет профессию, которая будет приносить доход, вопреки детским мечтам и порывам свободной души. И, что самое страшное, мне кажется, что я его поддержу, – я грустно замолчала.

– Или он останется таким же мечтателем, как и его мама, потому что не сможет по-другому. И, что самое прекрасное, ты его поддержишь.

– И, в идеале, неожиданно случится так, что наши мечты будут приносить нам неплохой доход.

– Катя, какая же ты меркантильная. А ещё мечтательница.

Мы засмеялись.

Жара стояла невыносимая. Время близилось к 11 утра. И по дороге на пляж встречалось уже достаточно много людей и машин.

– Чувствуется, на лежаки возле воды можно не рассчитывать, – с некоторой досадой произнесла Таня.

– Это неважно. Главное, что солнце и море, – я широко улыбнулась.

– Катя, ты как всегда. Я, конечно, понимаю твой энтузиазм. Но ты во всём стараешься находить только хорошее. Это невозможно. Я не могу. Для меня слишком сладко, – Таня смеялась. – Так что давай, прекращай, иначе мне придётся съесть лимон. Чтобы поддержать вселенский баланс.