========== XIX. ==========

«Знайте, что благодаря дару Наследия

нас называют Едиными.

Мы заставляем сильных мира сего падать ниц и просить пощады.

Пройдет совсем немного времени, и мы будем править всем на земле».

Из тетради Ривайена Форсайта. «Сказание о Нитях Тингара».

05.12.2018

— Как ты, Тоби? — Рин больше не чувствует покалывания, понемногу выходит из транса и начинает ерзать по тюфяку. Замерз в своей легкой кофте. Здесь намного холоднее, чем в Нагорной. Надо же было так оплошать. Мог бы и подумать, куда его может забросить по связи в декабре, взять с собой что-нибудь, прежде чем за ручку тянуть. Ладно. Хорошо, что хоть не в Норвегию. Тут же спохватывается — у Тоби вообще из одежды только плед и джинсы. Но хоть плед — косится на грязный кусок плотного полотна, сваленного кавказским пленником у самых ног, но укрываться им не решается.

— Хорошо. Очень даже, Рин, — Тобиас потягивается, поводит плечами. Потирает голые стопы одну о другую, поджимает пальцы, тоже замечает плед и тянется за ним. Вонючий. Зато шерстяной. Подумав, накидывает только на себя. Шерсть трется о голое тело, тепло должно скоро пойти. Согреется сам — согреет Рина.

«Как теперь отсюда выбираться?» — думает тот, засунув руки глубоко между бедер — погреть. Надо было бы, по-хорошему, этот вопрос себе раньше задавать. Теперь-то уже поздно. Дверь, подвал, решетка. Холод. Хорошо, если камер наблюдения не поставили. Хотя, какие в недостроенном подвале камеры.

— По связи.

Рин удивленно вскидывается — вроде он ничего вслух не говорил. Тобиас вместо ответа находит губами его всклоченные волосы, целует в них и шепчет:

— Как пришел, так и уйдем. Откроем Систему и вытянем ее до Нагорной. Чем мы хуже твоего брата?!

— Тут такое дело, Тоби… Понимаешь, я просто закрыл глаза, и вот. Я понятия не имею, как это у меня вышло. И сколько на это ушло времени. И если снова открывать, даже если получится… они же услышат. Так? Сэм почувствует. Я в Риме чуть с ума не сошел, когда ты систему на форуме открыл, даже кровь из ушей пошла. И здесь у всех может уши заложить. Прибегут сюда. И что мы тогда будем делать? Сражаться? Прости! Черт, надо было головой раньше думать. Что же я наделал. Теперь мы оба в ловушке.

— Ну, Сэм не ты, и у нашей с Сэмом связи сейчас не лучший период, — Тобиас невесело ухмыляется. — А Систему на вилле открывают часто. Тренировки с утра до вечера. Полно новых людей, толком никто никого не знает. Вряд ли кто-то сюда побежит проверять.

— Правда?! Ну, тогда давай выбираться.

Тобиас находит взглядом сковырнутые в лихорадке и отброшенные в угол мокасины, поднимается один резким движением, вбивает себя в них, смотрит на Рина, протягивает ему руку. Рин хватается, стремительно встает следом, по инерции тянется вперед. Тобиас, не задумываясь, подхватывает, прижимает, целует. Дает волю чувствам, те разгоняют Тингар по крови до предела. Руки тут же становятся горячими. Разбуженное Наследие жжет изнутри и требует топлива, как раскаленная печь — дров. Тобиас кладет ладони Рину на вихрастый затылок, притягивает ближе, целует еще, греет его лицо губами и дыханием, потом медленно ведет ладонью по волосам, веря, конечно веря, что все происходит на самом деле. И не веря одновременно.

— Не так, Тоби, — говорит Рин срывающимся голосом в губы. Облизывает обколотые щетиной и тут же вспухшие с непривычки губы — По-другому…

Рука Тобиаса замирает, потом словно становится тяжелее и шире, от нее под кожу, через мышцы, до самых костей проходит импульс, и тело Рина напитывается жаром и истомой. Тобиас неожиданно отстраняется:

— Не в этом хлеву, Рин. Связи уже больше чем достаточно. Открываем. Уйдем, и все будет.

Рин согласен. Из спертого воздуха хочется уйти как можно быстрее. Тобиас открывает Систему и держит окрепшую связь взглядом. Оба видят, как материя становится серой, и как в ней проявляются проплешины. Тобиас поднимает руку: «Туман в дороге служит нам одеждой, тропа петляет, но приводит к дому». Заклинание, наподобие мяча, точно попадает в одну из Точек Сборки, словно в пустую корзину. Заклинатель и его Целитель готовятся перескочить из одного пункта назначения в другой. Пространство под их ногами начинает разъезжаться в разные стороны, и обоим кажется, что они стоят по обе стороны готовящейся разойтись в разные стороны расщелине времени, как наездники, на холках разгоряченных жеребцов.

Но ничего не происходит. Ожидание затягивается. То, что так здорово сработало в школе, отказывается подчиняться теперь, пробуксовывает. Тобиас ждет некоторое время, потом все сворачивает. Они покидают реальность Тингара, снова стоят посреди реальности Сэма. Только дверь в подвальное помещение покорежило и сняло с петель, она висит на честном слове, готовая упасть и переполошить обитателей. Хоть какая-то польза от направленного заклинания, правда неожиданная.

Тобиас подпирает дверь плечом, приподнимает, а Рин помогает бесшумно переставить ее внутрь, к стене:

— Вариантов нет — будем добираться как обычные люди? Поездом? Там можно не платить, а то денег я тоже не взял? — задумывается. — Кстати, а где мы?

— В Кастельну. Почти на испанской границе. До Барселоны ближе, чем до твоего дома.

— Шутишь?! Никто на такое расстояние не может систему раскрыть.

— Сэм смог и ты смог.

— Случайно, Тоби! Повезло. Очень хотел тебя увидеть, — Рин краснеет и смотрит в пол.

— Получилось один раз, получится снова. Потом еще раз попробуем. А пока тебе лучше подождешь здесь. Я выйду первым. Если все спокойно — подам знак. Ты поймешь, — Тобиас стучит пальцем по виску, Рин кивает, мол, понял: услышу тебя в своей голове. — Не хочу, чтобы тебя заметили. И мне так будет спокойнее. — Тобиас смотрит на Рина пристально. — Мне бы не хотелось тобой рисковать.

— Даже не думай. Помнишь, что написано над кабинетом Ривайена? «Nosce te ipsum». Помнишь, еще ты мне говорил, что твое место в Системе? А вот мое место рядом с тобой. Будем рисковать вместе. Сам говоришь, что толком никто никого тут не знает. Мало ли, с кем ты идешь. Может, я твой новый Целитель. Хотя, я и есть твой новый Целитель, — и Рин счастливо улыбается.

— Если Николас или Сэм нас увидят, придется принимать бой. Не думаю, что могу выстоять против прямого приказа Сэмюэля. А приказать он может что угодно.

— Тоби, моя связь сильнее.

Тобиас кивает в ответ. Спорить — только время терять. Но в слова Рина очень хочется верить.

Они ныряют в коридор, похожий на аэродинамическую трубу, выполненную в бетоне и продуваемую пустотой. Тобиас жадно вдыхает свежесть, смотрит. В самом конце теплится свет — распахнутая дверь во внутренний двор. Судя по тишине и освещению — утро, и очень раннее. Никого, но коридор наверняка выходит в холл, а там кто-то дежурит — совсем незамеченными пройти не получится. Так и есть, на выходе их «трубы» путь им преграждает тот самый долговязый рыжий литовец, с которым Тобиас стоял в паре последний раз. Сколько же дней назад это было? Пять? Или уже все семь? Парню бы уйти в сторону, но он липко хихикает и удивленно смотрит на Рина, пытается и не успевает понять, в чем дело. Рин бьет его в челюсть коротко и зло, разбивая губу. Смотрит на Тобиаса вопросительно.

— Извини, — Тобиас не дает неудачливому пай-мальчику прийти в себя — удар в поддых сгибает юнца пополам. Другой, резкий — тыльной стороной кисти в основание шеи — оглушает. Тобиас подхватывает готовое рухнуть тело, затаскивает его в «трубу» коридора — шито-крыто — аккуратно прислоняют к стене. Все проходит тихо и быстро. В саду в такую рань вряд ли кто шатается. Шансы на то, что они сумеют выбраться незамеченными, все еще есть.

— Позаимствую у него худи, — задумчиво говорит Тобиас. — Коротковато конечно. Но что-то другое искать нет времени, — прикидывает размер портков. — Жаль, джинсы малы…

— Мне кажется, что уже в самый раз. Ты теперь такой же костлявый.

Через три минуты Тобиас обшаривает карманы коротковатых, но отлично обжимающих его задницу джинс. Ничего полезного: ни резинки — перетянуть волосы, ни бумажника, ни сигарет. От одной мысли о них тут же остро хочется закурить. Внезапный приступ накрывает до дрожи в пальцах и темноты перед глазами.