- Может, тебе нужна консультация?.. – подняв бровь, Карл оглядел Хэмсворта, говорящего какие-то таинственные вещи, – В смысле, медицинская.

Крис усмехнулся.

- Нет, – качнул головой он, – Сегодня уже нет. Но спасибо. И спасибо за помощь.

- Ну я же… – начал Йоханссон, но прервал сам себя, – Ай, ладно. Скажи, что ещё нужно сделать…

====== 71. Единственный собеседник. ======

В целом, вечер у Дауни младшего прошёл тихо, чинно, мирно и под телевизор, однако под самый занавес Том и Крис вздумали разругаться во всеуслышание.

- Боже мой, зря я, дурак, радовался... – потирая лоб, лепетал бедняга Роберт, оказавшийся в странной роли хозяина дома, у которого дома творится ругань и звериные бои.

- Я бы на твоём месте... – донеслось из-за стены в порыве очередного обвинительного монолога.

- Боже мой... – простонал Роберт, – Давайте они уже закончат? – попросил он у Гвинет и Карла, сидящих вместе с ним на диване.

Гвинет пожала плечами, продолжая восседать на краю подлокотника со сложенными на груди руками, Карл удручённо сдвинул брови.

- Не подходи ко мне, в таком случае! – раздалось из-за двери, – Нет! Даже не думай...

Дверь распахнулась и из-за неё вынесся распушившийся от раздражения лис, а следом, уже чувствующий себя виноватым, – оцелот.

- Не...

Крис вцепился в своего лиса, перебивая его новую тираду, и только после этого они оба заметили зрителей на диване, внимательно на них взирающих и требующих итога.

- Прошу прощения, мы... – растеряно произнёс Хиддлстон.

Роберт потряс ладонями в знак того, что они никому не помешали и могут продолжать, если хотят.

- Мы идём спать, – Том на ощупь перехватил своего кота за руку, – Поздно уже совсем...

- Да-да, – покивал Роберт, – Совершенно с вами согласен.

- Спокойной всем ночи, – сказал Томас, пихая Криса, чтобы молчал и спокойно держал его за руку.

- Ночи... Ночи, – отозвался Роберт.

Томас прошёл мимо дивана, таща кота за собой, и они ушли на лестницу, чтобы подняться на второй этаж. Роберт поднял вверх палец, прислушиваясь.

- ...я тоже тебя люблю, – недовольно, но без прежнего запала послышалось вдалеке, и больше кошачье-лисьих разборок слышно не было.

- Ну так-то лучше, – решил Дауни младший, и тут же переключился на другой вопрос, – Что мы будем делать теперь?

- Я еду домой, – поднимаясь с подлокотника, сказал Гвинет.

- С ума сошла? Ночью поедешь? – возмутился Роб.

- Не вижу ничего странного в том, чтобы ездить ночью, – заметила она.

- Ты же пьяная!

- Осторожнее буду, значит.

- Не звони мне из полицейского участка, если тебя арестуют, – предостерёг Роберт.

- Но я всё равно позвоню тебе, что бы ты там не говорил.

Дауни вздохнул, указывая рукой на Гвинет и неизбежность оказывать ей помощь когда бы то ни было, и покачал головой.

- Могу подбросить тебя до города, Карл... – начала она.

- Теперь, когда эти двое остались наедине, хочешь увезти у меня единственного собеседника!? – выпалил Роберт, – Нет уж! У меня есть ещё одна очень интересная история на сегодня, и я намерен её рассказать. Не деревенщине же с лисёнком через стенку орать?

- Карл? – спросила Гвинет у, собственно, собеседника.

- Он остаётся, – снова перебивая его, сказал Роберт, – Не покушайся.

- Карл, ты собираешься остаться? – тем не менее, серьёзно спросила девушка.

- Наверное, да... – неуверенно произнёс Карл.

- В таком случае, я вынуждена попрощаться.

- Завтра увидимся, – махнул Роберт рукой.

- Счастливо. Не провожайте меня.

И она ушла, оставив Роба с Карлом наедине.

Дауни взглянул на притаившегося Йоханссона, неспешно потянулся и сказал:

- Ты любишь музыку?

- Разве её можно не любить? – задал ответный вопрос Карл.

Роберт на секунду задумался.

- И тут ты прав – нельзя, – решил он, поднимаясь с дивана, чтобы включить стереосистему, – Что предпочитаешь? Старый добрый рок, джаз, блюз, регги, авторскую музыку?..

- Я не... не уверен, что разбираюсь в стилях музыки.

- Примерно.

- Что-нибудь не слишком громкое? – предположил Карл.

- Понял, – улыбнулся Роберт.

Под руку чернобурке попался диск Coldplay, и он решил, что это неплохой вариант.

- Нормально? – поинтересовался он у Карла.

- Да, – ответил тот.

- Что там у тебя? – возвращаясь к дивану, спросил Роб, – Пустой стакан? Дай мне, я принесу тебе выпивки. Ты же не против?

- Нет... нет, – отрицательно повертел головой Карл, пытаясь понять, что это он такое делает и куда это способно его завести.

Хотя, куда это его заведёт, он понимал достаточно отчётливо, и даже не был против. Ему было лестно, что такой человек, как Роберт избрал его объектом внимания на этот вечер. Это было приятно несмотря ни на что. Поэтому Карл остался, поэтому согласился на музыку и выпивку, и ещё потому что выпивка была и до этого, позволяя меньше задумываться о причинах происходящего.

Роб вернулся на диван с двумя стаканами и весьма игривым настроением. Как-никак, он был лисьим самцом, хоть Карл не имел об этом ни малейшего понятия, и, пусть даже от Карла сукой не пахло, для Роберта, видавшего вещи и похуже, это не было проблемой. Даже отсутствие призывного запаха не было в силах отнять у Карла его милого обаяния.

====== 72. Господа сводники. ======

- Ты знаешь, милый, – громко сказал Томас из ванной, обращаясь к своему оцелоту, пребывающем на кухне, – Мне кажется, вчера мы здорово напугали лисьего пса.

- М? – вопросительно промычал Крис с кухни.

- Мы так плотно вчера поорали, что Роб начисто забыл о своих притязаниях на мою задницу, – с усмешкой пояснил Том, – Наверное, задумался, какого вредного и занудного парня он, в сущности, лишился. Он бы меня долго не выдержал. Не то, что ты…

- Мгм.

- Ты чем занят там? – закончив возиться в ванной и выглядывая из-за угла, спросил Хиддлстон, – А! Жрёшь, конечно же! Мог бы и сам догадаться…

- Не пропадать же, – заявил Крис в свою защиту, кивая на оставшуюся еду на столе.

- Говоришь, как мамаша… – подходя к нему и желая сесть ему на колени, проговорил Том.

- Не садись, не надо! – предостерёг Хэмсворт.

- Почему?.. – завис на полудвижении Том, – Прекращай это, кошара… Я тоже су… Я лисица. Мне тоже хочется ласки, – и он всё-таки сел, обхватив Криса за шею, – Как твоё самочувствие, родной? По-прежнему плохо? Превращение в кошечку становится слишком болезненным?

Прекратив поедать куриную ножку, Крис укоряющим взглядом уставился на Томаса.

- Заткнусь сам, не говори ничего, – сбавил напор Томас, – Я волнуюсь. Правда. Честно. Извините нас – неразумное серо-невзрачное нечто, ибо не ведаем мы, что говорим.

Крис протянул Тому жареное куриное крылышко.

- Оу, спасибо, – поблагодарил тот, принимая неожиданный подарок, – Значит ли это, что ты меня прощаешь, ворчливый старый кот?

- Ещё кто из нас старый, – парировал Крис.

- Зато уж ворчания в тебе на целую тонну! – откидываясь назад и опираясь спиной Крису в грудь, заявил Том.

- Ты неправильно это слово говоришь, – заметил Хэмсворт.

- А как нужно?

- Ты говоришь «ворчание», а правильно «урчание».

- Точно? Уверен? – оглянулся на него Том, облизывая палец от курицы.

- Точно.

- Ну-ка поурчи тогда, – пихнув Криса, потребовал Том.

- Ф.. – попытался урчать оцелот, но тут же прекратил, едва не подавившись едой, – Потом поурчу! Я ем.

- Ешь, ешь, на здоровье, пятнистый мой.

- Это ты… намекаешь, что мне вымыться следует?

- Это я намекаю, что у тебя шкура оцелотья пятнистая, любимый, – усмехнулся Том.

- А. Ну это как полагается, – согласился Крис.

- Люблю тебя, когда ты меня не гонишь и не ссоришься со мной… – проговорил Том, облокачиваясь на стол.

- А когда ссорюсь, значит, не любишь? – возмутился Хэмсворт.

- И когда ссоришься… тоже. Сложнее тебя любить, когда ссоришься, но деваться некуда. Приходится любить всякого, чтобы потом любить спокойного и сытого. Как мне нравится. Сытый, спокойный. Пойдём к мякалкам? А то проснутся одни, а мы тут рассиживаем. Ещё перепугаются, что нас нет, после обратной дороги-то. Умаялись, пятнята…