Гады! Ой, гады! Собственники проклятущие! Ну вот как мне на них двоих разорваться? Каждый хочет меня в единоличное пользование, и я даже не против, но как, как бытье тем, что их двое?!
Я невольно подалась назад и застонала - частью от ощущений на грани боли, частью от дикого, переполняющего возбуждения.
В ответ раздался чувственный стон и низкое рычание. Рычал, замечу, милейший Эмилио.
Мужчины меня делили. Опять. Каждый норовил найти во мне свое единоличное владение и там окопаться. Один брал страстью, другой нежностью, но делили-то они во мне - меня! По-мужски беспощадно и бескомпромиссно. От этой мысли я испуганно вздрогнула, ощущая болезненный холод в груди. Точно разорвут.
Я застонала и начала отчаянно вырываться.
Ну вот, мои мужья уловили изменения. И что вы думаете?! Мои стоны, резкие движения, попытки вырваться из двух пар мужских лап были восприняты как страстное единение и полное одобрение брутального образа действий!
И понеслась! Меня ласково и брутально отодрали так, что я неделю сидеть, блин, не буду! Потому как не смогу, я ж не резиновая! В финале было не больно, но ужасно обидно.
Тело было со мной несогласно, оно довольно расслабилось, растекаясь в приятной истоме. Даже ссадины и натертости, щедро смазанные заботливыми секс-машинами мужского рода, после нанесения чудо-бальзама почти не болели. Зато болела душа.
Я отстранилась и горько расплакалась.
Мужчины отстранились и переглянулись. Выдали растерянное:
- Марусечка, так тебе мало? - и устроили повтор порнофотосессии.
Называется, кому что, а курице просо! По заявкам любителей устроили, чтоб у них шланги аквалангов под водой запутались и акулы во все места любили!
- Нет! Не на... - Протесты затерялись во рту вместе с курагой, пока меня со всем сторон покусывали и сладко облизывали, готовя ко второму раунду.
«Хм, акул маловато будет», - вяло и лениво думала я остатками уцелевших извилин, сотрясаясь от активных действий Фила во рту спереди, а Мило во влагалище. Очень мило, угу! Грешникам в аду чтоб так мило было!
Вот кто бы, кто нормально мыслящий в нашей ситуации мог бы допереть, что мне мало секса?! Я бы уверенно сказала «никто», но эти два «никто» уже полночи растягивают меня всеми способами и свято верят - мне это безумно нравится и все мало!
Нравится, не спорю. В гомеопатических дозах.
А тут в меня горстями запихивают. Скоро лопну.
Когда счастливые мужья меня бережно помыли в четыре руки и уложили между собою, чтобы доспать, я, глядя сухими глазами на потолок, поняла - не хочу! Ничего не хочу! Алес. Дошла до ручки. Не хочу ни спать, ни есть, ни пить, ни... Неа, вот это я уж точно не хочу! И еще лет двадцать хотеть не буду. Приняла на грудь оптом пожизненную дозу.
И что, спрашивается, остается? Побег. Богатый выбор, однако: если не убегу - умру, убегу - тоже умру. В чем, спрашивается, разница и где тут золотая середина?
Да и золотой середины тоже не было. Как бы я не злилась, как бы не сопротивлялась и не отталкивала их, но каждый из мужчин занял в моем сердце свою нишу. И отсутствие любого обеднит мою жизнь, погасит часть душевного света. Это как жить наполовину...
- Открывайте! - заколотили в хлипкую дверь со всей дури, грозя вынести все к чертовой матери и выйти в окно на противоположной стороне.
- Кто там? - подорвался Филлипэ, начиная спросонья натягивать мне панталоны на голову.
- Дай, - отобрала я у него предмет своего туалета. - Я сама справлюсь. Лучше медведю помоги.
- Не умничай! - ответили шумные гости. - Открывай или отдавай бабку!
Мои глаза метнулись в сторону двери.
- Грабить будут, - авторитетно сказала я. - Если сразу начинают требовать деньги...
Не знаю, кто там был такой здоровый, но дверь он вынес. К нам в комнату ввалилось человек пять стражников, узревших дивную картину: бабка в подштанниках и безразмерной кофте, загораживающая медведя, который, в свою очередь, загораживает бородатого мужика в рубахе и шляпе, но без штанов.
- Ты предсказывать умеешь? - воззрился на меня видимо самый главный посланец, которого я сейчас та-ак пошлю...
- Я-я, жабеитовый мой, - нахмурилась я. соображая, что мои зубные протезы остались в ванной. И выпалила: - Я еще и проклинать могу! Сейчас как расскажу, где и когда у вас всех повиснет! - обвела стражников многозначительным взглядом в районе ниже поясницы.
- Не надо, - сориентировались мужики. - Мы тебя за дверью подождем! - и вышли в коридор, держа многострадальную дверь на вытянутых руках.
- Ничего не понимаю, - бурчал Филлипэ, прыгая на одной ноге, чтобы попасть в штаны.
- Взаимно, - метнулась я в ванную и навела окончательную красоту. - Сейчас пойдем и узнаем, что такое количество мужчин хочет от бедной старушки!
И заковыляла к народу под зубовный скрежет оставшихся.
- Ну! - набычилась я, заглянув за одиноко стоявшую посреди коридора дверь. - Зачем искали, хризопразовые мои?
- Начальник нас послал, - высунулся главный. - За тобой, бабуся. Ты его лучшему другу такого нагадала... Так все сбылось!
У меня глаза из орбит выпали! Если бы я еще помнила, чего я ему за деньги наврала... нагадала.
- Совсем? - потерла я переносицу, пытаясь прикрыть свои лупоглазые зенки.
- До последнего слова! - уверенно отрапортовал усатый вояка.
- Плохо, - пожевала я губу. - Как он теперь будет жить дальше?
- Так нас за этим и послали, - поскреб загривок старший. - Сказали, привезите, дескать, пророческую бабку, пусть она еще чего-нить нагадает!
- «Ты, доча, гадай не так глобально, как в прошлый раз, - прорезался папа-Хаос. - А то я заманался золотой рыбкой пахать! Гадай чего-нибудь по мелочи!»
- Не пойду, перидотовый мой, - важно надулась я. - Мне для настоящего гадания антураж нужен, сопроводительный эскорт из доверенных лиц... И еще мне в Азалемару надо...
- Сопроводим, - пообещал мне главный. - Доставим, оградим и обеспечим!
- Одна не пойду, родонитовый мой, - сменила я гнев на милость и игриво подмигнула мигом побледневшему стражнику. - Эти со мной, и еще небольшой табор...
- Что за сборище, вашу демагогию! - задний стражник упал, открыв вид на злющую Клару со вторым томом «Консуэло» в руках. - Почему честным людям здесь спать мешают?!!
- Да! - выступил из-за нее Карл, оттесняя дочурку. -Это против общечеловеческих правил!
- А в рыло? - хотел сунуть ему под нос здоровенный кулак главный.
- Это мой начальник охраны, берилловый мой! -решительно пошла я в наступление. - Хочешь меня, бери всем табором!
И нас взяли оптом, хотя и тихо ругались на довесок к основному товару.
- На кой ляд тебе, бабуся, - уговаривал меня старшой. - Этот кагал? Ну ладно, вон того чернявого ты еще по назначению использовать можешь, а медведь-то зачем?
- Его тоже можно использовать, - заверила я стражника. - Подумай сам. зачем таскать такую прожорливую животину с собой просто так? - и снова игриво подмигнула.
Эмилио попытался покусать главного, задушить меня и покончить жизнь самоубийством.
- Теперь понятно, - кивнул главный, во все глаза рассматривая скачущего в пляске Святого Витта медведя. - Как пугало возите.
- Пугать он умеет, - не стала отпираться, мигом забираясь в кибитку. Ко мне тут же залезла недовольная Клара с томиком. Карл с вилами и Гастелло с вопросами.
- Зачем ты сунулась в эту авантюру? - напустился на меня пират шепотом, чтобы не услышал наш почетный караул.
- Потому что они отвезут нас в Азалемару, минуя все посты и охраняя от всех досмотров, - так же тихо прошипела я. Выразительно намекнула: - Или так, или все равно к начальству приволокут.
- Резонно, - заметил Карл, почесывая затылок. Вилами.
- Пусть лучше отработают хотя бы часть налогов, направленных на защиту населения от разбойников и пиратов.
- А с каких пор вы все стали честными людьми? - вспомнила я не дающий мне покоя вопрос.
- С тех пор, как стали цыганами, - наивно ответила Клара. Позвенела монистом: - Мы же не можем уронить их высокое звание. По нашим поверьям, это самый честный и отзывчивый народ!
