Я внимательно посмотрел на нее.

— Ты чего-то хочешь, — заметил я, не вслушиваясь в ее разговор о подушках.

Притворившись невинной, Эверли набросилась на меня, пытаясь подавить смех, закипающий в ней, как старая печь собирающаяся взорваться.

— Я понятия не имею, о чем ты говоришь!

Схватив девушку за талию, я бросил ее на кровать и оседлал, расположив свои ноги поверх ее бедер.

— Признавайся, Адамс. Что за позитив с утра? Я знаю, что хорош в постели, но, как правило, только кофеин может вызывать такой уровень радости утром.

Я остановился на секунду, а затем посмотрел на то, что на ней было одето. Леггинсы и футболка.

— Дай мне почувствовать запах твоего дыхания, — потребовал я, пока она извивалась подо мной.

— Какого черта? Нет! — она визжала, смех, который Эверли держала внутри, прорывался. Я притянул ее к себе, быстро почувствовав запах кофе в дыхании, я знал, что обнаружу именно это.

«Предательница».

— Ты уже проснулась!

— Кофе придает мне мужества! — она засмеялась, когда я начал наказывать ее, нещадно щекоча пальцами. Девушка визжала и хихикала, звук наполнял меня миром и спокойствием, которое я думал, что никогда не почувствую. Это было как сладкий звук ангелов в моих ушах, и теперь, когда я слышал его, чувствовал его в глубине души, я знал, что никогда не буду прежним.

Я не смогу быть в этом мире без него.

— Для чего? — спросил я, пока она вырывалась из моей хватки, умоляя о милости, которую я даровал.

— Ну, я подумала… — начала объяснять она, переместившись на кровати так, чтобы сесть, скрестив ноги, напротив меня. Я лег на спину и закинул руки за голову. — Я знаю, как важно для тебя, чтобы мои друзья знали о тебе.

Я остановил ее, протянув руку, чтобы намотать локон волос вокруг пальца, когда заговорил:

— Я же сказал, что это может подождать. Это не должно произойти сразу, Эверли.

— Я знаю это, но я готова, — ответила девушка, слегка закрыв глаза, когда позволила себе сдаться ощущению пальцев в ее волосах. Это заставило меня задуматься, было ли это то, что ей всегда нравилось.

«Делал ли я это раньше?»

— Я чувствую, чем дольше мы не говорим людям, тем больше времени это не реально, — продолжила она. — И я хочу это изменить. Не хочу просто сидеть и играть с тобой, Август. Я хочу, чтобы мои друзья знали, кто ты и что ты значишь для меня. Я хочу, чтобы ты был в моей жизни.

Мое сердце ускорилось в моей груди.

— Я тоже этого хочу.

— Хорошо, тогда это подводит меня к следующему пункту.

— Хорошо, — сказал я, с любопытством приподняв бровь.

—Я хочу пригласить Сару на ужин.

— Сару?— переспросил я, сомнения начали оседать в яму моего пустого желудка, я громко сглотнул. — Твоя лучшая подруга, которая ненавидит меня? Эта Сара?

Девушка кивнула.

— Было бы лучше, если бы ты столкнулась с ней одна, и мы сделали бы это поэтапно... как они это делают, когда вводят какого-то дикого животного или что-то в этом роде?

Эверли рассмеялась.

— Ты сравниваешь себя с диким животным?

— Кто сказал, что я буду атаковать кого-нибудь? — поморщился я.

— Ладно, ладно... Я знаю, что не нарисовала ее в лучшем свете, — сказала она.

— В лучшем свете? За последние два года ты в основном заставляла ее ненавидеть меня, и не то, чтобы я обвиняю тебя, учитывая обстоятельства, но это фигово для нового парня. Между прочим, это все еще я.

— Я знаю, — сказала она, взяв меня за руку. — Поэтому я хочу, чтобы Сара была здесь, вокруг нас, чтобы показать ей, что ты изменился. Говорить ей – это одно, но увидеть своими глазами? Я надеюсь, что ты можешь изменить свое мнение быстрее, чем я.

— Ладно, — согласился я с неохотным кивком. — Но если всё пройдет плохо, помни, это была твоя идея.

— Согласна.

— Но, во-первых, у нас есть свидание в темной комнате, — сказал я, озорная усмешка распространилась по моему лицу.

Ее глаза расширились, когда она вспомнила фильм, который мы записали накануне вечером.

— Догони! — закричала Эверли, выпрыгнув из кучи скомканных одеял на кровати к двери. Я поймал ее, прежде чем она продвинулась на два фута, и бросил через плечо на кровать, когда помчался вниз.

Оказывается, разработка этих картин была такой же забавной, как и их создание.

***

Эверли была на кухне весь день, измельчая и перетасовывая, бог знает что.

Кажется, Сару ждет великий пир.

За последние несколько недель я много слышал о лучшей подруге Эверли. Я был взволнован и напуган встречей с ней. Кроме Райана, и я думаю, ее адвоката, Сара была единственной константой в жизни Эверли за последние два года. Она была там с самого начала, и я знаю, что ее мнение было высоко оценено.

Мне не нравилось находиться на плохой стороне этого мнения.

Я надеялся, что к концу вечера она станет ненавидеть меня немного меньше, и каким-то чудом не будет таскать Эверли за волосы, чтобы снова вбить в нее здравый смысл.

Я предложил пойти куда-то на нейтральную территорию. Куда-то, где кричат: «Эй, посмотри на мой полный дом!» (прим.: имеется в виду игра в покер). Но Эверли наложила вето на эту идею, решив, что, поскольку мы теперь официально пара, то должны представить себя так.

В нашем большом доме, который я купил раньше, когда неплохо зарабатывал.

Черт.

Я уже выглядел мудаком.

Я глубоко вздохнул, когда вытащил из ящика джинсы и схватил черную футболку. Я не собирался наряжаться. Не хотел казаться старомодным или перегруженным собственной самооценкой.

Просто надел джинсы и футболку с изображением парня. Ничего страшного.

Но когда я сбегал по лестнице на кухню, чтобы помочь Эверли с любыми приготовлениями в последнюю минуту, я знал, что Сара заставит меня почувствовать себя мудаком, который украл у нее лучшую подругу.

Прогуливаясь по кухне, я широко раскрыл глаза.

— Мы пригласили весь балет на обед? — спросил я, когда просматривал стол, заставленный разнообразными блюдами.

— Я вышла немного за рамки, да? — спросила она, кусая свою нижнюю губу, когда осмотрела кухню.

— Немного? Похоже, все крупные праздники объединились здесь, — засмеялся я, заглядывая, чтобы увидеть, что было под некоторыми закрытыми блюдами.

— Не трогай! — отругала она. — Ты выпустишь весь жар.

— Я думал, ты сказала, что Сара похожа на тоненькую веточку. Почему ты так много приготовила?

— Вина, — ответила она. — Я всегда много готовлю, когда чувствую себя виноватой.

— Я в курсе, — усмехнулся я, хватая ее за талию и притягивая к себе. — Я буду обязательно использовать это в свою пользу, когда буду чувствовать голод.

Эверли засмеялась, ее губы прижались к моим, как раз когда раздался стук в дверь.

— Черт побери, — я проклят.

— Она здесь, — сказала Эверли, ее глаза вдруг распахнулись от паники.

— Эй, успокойся. Ты хочешь, чтобы я открыл дверь? — спросил я.

— Нет! Боже, нет. Она с тебя шкуру заживо снимет. Я пойду. Почему бы тебе не достать вино? — предложила она, бросая полотенце на стойку.

— Конечно.

Я смотрел, как Эверли пригладила волосы, сделала глубокий вдох и пошла по направлению к входной двери. Я знал, что она была комком нервов, но девушка справляется с этим хорошо. Сара много значила для нее, и я знал, что сегодняшний день был важен для Эверли.

Я не хотел облажаться.

Повернувшись, я начал искать вино, которое она упомянула. Единственное вино, которое я выпил, с тех пор, как пробудился, было в ресторанах, один или два бокала. Я решил, что больше пью пиво, и его было довольно много, когда закончились мои винные дни.

Пока не появилась Эверли.

Она любила вино. Понравилось все – цвет, вкус и запах. Это было похоже на взрослый вариант кофе для нее. Она не пила его каждую ночь, и ей определенно не нужен полный бокальчик, чтобы проснуться утром, но она любила выпивать бокал за ужином, заказывая его в редких случаях, когда мы выходим куда-нибудь.