На дне желоба что-то блеснуло, девушка с удивлением увидела самое настоящее золотое кольцо и знакомый браслет-змейку. Она пригляделась повнимательнее ко всему желобу — благо, настороженные Паяльники территорию покинули и не мешали — и заметила тот самый обломок злосчастного револьвероподобного. Она засунула обломок в рукав, сжала кольцо с браслетом в кулаке свободной руки и направилась обратно.
Неожиданно навстречу ей кто-то выскочил, и она, не успев остановиться, сделала несколько шагов вперёд… и прошла насквозь… Зайрана. Замерла, глядя на него круглыми глазами. Поставила горшок на удачно подвернувшуюся лавку, протянула освободившуюся руку вперёд и осторожно потыкала. Затем, осмелев, засунула руку по локоть ему в грудь и с удивлением там пошерудила.
— М-может, хватит уже? — мрачно спросил Зайран.
— Ты что, призрак? — вопросом на вопрос ответила гетерохромка, не прекращая своего занятия. — А когда ты ешь — пища что, вываливается? Или ты не ешь? Или тебе можно только призрачную пищу? Такая же есть? А где она продаётся? А живые её трогать могут? А есть? — с каждым вопросом она всё больше заинтересовывалась.
— Я н-не собираюсь отвечать н-на эти вопросы! И в-вообще… — Юля прошла его насквозь несколько раз, тихонько хихикая себе под нос. — Что эт-то?!
— Занятные ощущения — холодно и щекотно, — пояснила Юля. — Никогда ещё не ходила сквозь призраков — будет что благодарным потомкам рассказать!
— Н-нет, не это… Что у т-тебя в руке? — Юля показала. — Это же артефактник! П-послушай, он мн-не жизненно н-необходим, и если т-ты отдашь его, т-то я сделаю всё, чт-то угодно!
— А гарантии где? — недоверчиво прищурилась Юля. — Колечко-то явно недешёвое… Зачем вообще призраку презренный металл?
— Н-не знаю, о к-каком м-металле речь, н-но именно эт-то кольцо мн-не очень н-нужно! Я н-не могу п-предоставить никаких г-гарантий, но…
— Я так понимаю, если я не отдам тебе это кольцо, ты будешь вечно меня преследовать и стонать над ухом, да? — уточнила девушка и после кивка собеседника со вздохом продолжила. — Ладно, уговорил, языкастый ты наш, но за это будешь моим разведчиком! Призрак-разведчик — это круто! А от заикания отучим. Как-нибудь. Наверное. Вряд ли, — пробурчала она, отдавая комок из двух странноватых аксессуаров Зайрану.
Призрак вернул браслет-змею Юле и одел кольцо, металл которого тут же потускнел. Зато сам юноша словно стал выше ростом и ярче цветом волос, кожи и глаз. Гетерохромка осторожно ткнула в него пальцем и с разочарованием вздохнула, когда палец наткнулся на настоящую материальную одежду:
— Ну вот, поздравляю с бесполезностью. Оно тебе надо было?
— Т-ты не пон-нимаешь! — воодушевлённо начал бывший призрак. — Я — эт-то ост-таточная эн-нергия жившего к-когда-то стим-ма! А ост-таточн-ная энергия с-со временем раз-звеивается! Я б-был в шаг-ге от п-полного к-конца существов-вания! А артефакт-тник — эт-то п-предмет, в к-который к-каким-л-либо об-бразом п-помещается энергия и п-придаёт к-какие-н-нибудь свойства! Эт-то кольцо б-было н-накопителем, п-причём н-не п-простым, а в-вечным! П-пока он-но у мен-ня на п-пальце, я полн-ностью п-подобен живому!
— От заикания оно тебя не вылечило, а потому я считаю, что улучшения не произошло, — пробурчала не понимающая его быстрого «т-темпа» речи Юля.
Зайран резко вдохнул, выдохнул и спокойно произнёс:
— Я ещё при жизни при сильных эмоциональных переживаниях начинал заикаться, если ты об этом. А призраком я могу стать снова, просто сняв кольцо. Но ненадолго, полностью нематериальным и постоянно заикающимся. Имея же тело, я смогу тебя защитить, — серьёзно произнёс он.
— Да-а-а? — с сомнением протянула Юля, затем бросила взгляд ему за спину и изменилась в лице. — Тогда задержи эту белобрысую ненормальную, пока я от неё убегаю! — и толкнула его в нужном направлении, одновременно подхватывая с лавки горшок и убегая в сторону Эмили.
Та, заслышав топот, обернулась с недовольным лицом и еле успела поймать летящий в район коленей горшок:
— Ты вообще нормальная?! Ты…
— Все благодарности потом! — крикнула на бегу Юля, судорожно пытаясь придумать, где бы ей спрятаться.
В голову пришла мысль о доме Э-кого-то-там, и гетерохромка прибавила ходу…
Когда-то Онгерет был вотчиной рода Руви. Потом, с помощью разрешения Начальника, на его территории построили тюрьму для гетерохромов и стимов, где их заставляли трудиться на благо Империи, спасшей их от костра суеверных крестьян.
А потом словно из ниоткуда появились некие Полтергейст и Элиадна. Первая строила планы побега, собирала всю доступную информацию, училась драться всем, что под руку попадётся и изучала свои необычные способности. Элиадна помогала ей, как могла. Ей, от природы сострадательной натуре, в глаза бросались отвратительные условия, в которых жили невинные, по сути, стимы и гетерохромы — они ведь ничего плохого не делали, просто родились отличными от других, а общество презирает и преследует их.
И Элиадна поняла, что просто не может поступить иначе. Она отказалась убегать вместе с Полтергейстом. Та пыталась её переубедить, но поняла, что это бесполезно.
— Не можешь остановить и не приемлешь — возглавь и измени, добрая самаритянка, — фыркнула она тогда.
С того самого момента и пошли различные слухи о бунте, о скором наказании для тюремщиков, о более счастливом будущем… Слухов было много. И многие оправдались. У Полтергейст была цель — вернуться домой самой и вернуть подругу, за которую она чувствовала ответственность. Возможно, методы её были жестки или даже жестоки, но… очень действенны. Шантаж, подкуп, сплетни и многое другое — она шла по этому пути с завидным упорством.
Никому не известно, как же она смогла добиться того, чего добилась. Здание тюрьмы было разрушено до основания, из полученного строительного материала возвели стены, а уже внутри, на оставшихся от вотчины рода Руви руинах, появился город-гетто — Онгерет. Некоторое время Элиадна и Полтергейст были в нём, а затем загадочным образом исчезли.
Сейчас Элиадна изучала планы постройки этого города в поисках одного-единственного листка. Вот он! Девушка внимательно изучила находку и кивнула самой себе. Да, этот обнаруженный случайно тайный ход отлично поможет в нелёгком деле добывания информации. Если бы Полтергейст подслушала эти мысли, то, наверное, беззвучно поаплодировала бы.
Неожиданно внутрь ввалилась Юля и буквально упала на тигра. Погладила его по макушке и устроилась поудобнее, вяло помахав рукою опешившей от подобной наглости Элиадне:
— Что ты делаешь?!
— Прячусь, — честно выдохнула уставшая Юля. — От одной ненормальной беловолосой мадам, которой я почему-то не понравилась. Если хочешь, чтобы я покинула этот дом — пожалуйста, разберись с этой мадам. Она нехорошая. И вообще, сумасшедшие — угроза для всего общества, так что своими действиями ты сделаешь мир лучше, наставив её на правильный путь, — она зевнула и пробурчала. — И вообще, что-то сегодня у меня на редкость нервный день. Мурзик, ты так не думаешь? — спросила она у тигра, но тот ей не ответил. — Какой ужас, меня проигнорировал тигр…
Неожиданно в дом влетел юноша бледного вида, выглядевший взволнованным и виноватым:
— П-прости, н-но она з-забрала к-кольцо и н-не захотела от-тадавать!
— Она — это та белобрысая? — после кивка собеседника Юля стремительно побледнела и принялась озираться в поисках чего-нибудь устрашающего.
Её блуждающий взгляд почему-то упорно натыкался то на изображающую памятник изумления Элиадну, то на тигра. На последнем девушка и остановилась. Точнее, схватила его за шкирку и с решительным пыхтением потащила к выходу. Там и замерла, изучая открывающуюся с крыльца дома картину.
Беловолосая преследовательница, наверное, чтобы не терять время зря, решила использовать почему-то имеющиеся у неё за спиной стрекозиные крылья и перелететь через забор. Но она несколько не рассчитала ширину подола своего платья и зацепилась за колючую проволоку. Так и замерла, печально помахивая крыльями и беспомощно поглядывая по сторонам.
