– Чи, миленькая, лети сюда!
Малышка отрешенно смотрела на меня, не понимая, что от нее хотят.
Подойдя к окну, я протянула руку наружу и попробовала помахать ей как крылом. Никакого результата. Птичка безнадежно планировала по кухне и не видела близкого выхода. Я отошла от окна подальше.
Чи села на край рамы. На нее пахнул свежий порыв ветра, и ее перышки затрепетали. Я застыла в ожидании, боясь напугать птичку. Она тоже замерла, боясь сделать малейшее движение, словно не веря, что она на свободе.
– Ну, что же ты, – тихо сказала я. – Лети, маленькая!
Чи неожиданно оглянулась, внимательно осмотрела кухню, будто запоминая на всякий случай свое временное пристанище, глянула на меня и только потом повернулась к раскрытому окну, расправила крылышки, и, развернув веером хвостик, легко заскользила по направлению к зеленому массиву на противоположной стороне улицы.
Я подошла к окну и облегченно вздохнула. Странное происшествие. Какие мы все-таки разные – люди и птицы! Как плохо знаем и понимаем друг друга …
На подоконнике лежали два крохотных перышка-пушинки – все, что осталось от моей неожиданной гостьи.
* * *
Прошло больше года. Я отдыхала в Болгарии, в маленьком старинном городке, названном в античные времена Аполлонией в честь бога искусств. Неторопливо гуляла по древним булыжным мостовым, любовалась сохранившимися с XVIII в. деревянными, похожими на корабли постройками и удивительно красивой, крепостной стеной, увенчанной высокой, напоминающей шахматную ладью башней с зубцами. Крепость, фрагмент которой остался еще с античных времен, когда-то замыкала город от врагов с юга, со стороны моря.
Стоял необычно теплый октябрь, скорее похожий на август. Я лениво брела к морю, предвкушая, как окунусь в его шелковую обволакивающую прохладу. Вдруг метрах в семи от меня приземлилась бежево-коричневая птичка чуть больше воробья. Ее небольшую головку украшал черный хохолок, который она забавно топорщила. Я остановилась. Птичка смотрела на меня. В ее черных круглых глазах было спокойствие и дружелюбие. Может быть, это Чи? – промелькнула в голове странная мысль. Крошка еще раз глянула на меня, взмахнула крылышками и плавно полетела к видневшейся поблизости тополиной рощице. Ее крылышки слегка отливали на солнце темно-зеленым перламутром.
– Где ты, Чи? Как тебе живется, малышка?
2011 г.
Привет, Майкл!
1
Строительство небольшого комплекса апартаментов с романтическим названием «Сноу Дримз» («Снежные мечты») в болгарском курортном городке Банско должны были завершить в конце лета. Лена Ларионова, терпеливо дожидалась окончания работ еще в течение полугода после запланированного срока сдачи. Но, в конце концов, она поняла, что надо искать выход, чтобы выручить вложенные в студию деньги. Было ясно, что действовать придется самой, поскольку риэлтор-посредник, через которого совершалась сделка, прочно залег на дно.
Лена всегда стремилась любое начатое дело доводить до конца. Быть может, эта целеустремленность передалась ей на генном уровне: ее отец был кадровым военным и во всем любил порядок, но возможно, что в этом была повинна ее работа. Она уже несколько лет была зам. декана гуманитарного факультета в одном из университетов Екатеринбурга.
Проблемы с недвижимостью в Болгарии возникли из-за разразившегося финансового кризиса. Кредиты для девелоперов резко взлетели в цене, и недостроенные объекты «зависли» на неопределенное время. В числе этих объектов был и маленький уютный комплекс «Сноу Дримз», который строила прочно обосновавшаяся в Болгарии британская фирма. Ее возглавлял Майкл Стоун – архитектор по образованию, энергичный сорокатрехлетний предприниматель, с особым чутьем на перспективные проекты и безошибочным чувством ландшафта. Все его многочисленные объекты, и уже завершенные, и только начатые, были на редкость удачно расположены и имели потрясающие виды. Вот и «Сноу Дримз» находился у подножия горного массива Пирин, белоснежные пики которого гордо возвышались над долиной быстрой и широко разливающейся по весне реки Глазне.
Лена решила написать письмо Майклу Стоуну. Она неплохо, хотя и далеко не в совершенстве владела английским, – сказывались английская спецшкола и опыт переводов специальных текстов по работе.
«Уважаемый м-р Стоун! – писала она. – Меня зовут Елена Ларионова. Я – собственница апартаментов № 18 в «Сноу Дримз». Я понимаю, что у Вас проблемы и сочувствую Вам. Но я не собираюсь терять свои деньги. Жду от Вас информацию о судьбе этого комплекса и реальных сроках его завершения. Готова также обсудить альтернативные предложения».
Ответ пришел не сразу. Майкл явно не торопился выходить на контакт, и Лена попробовала получить информацию о его планах через своего софийского знакомого, Пламена Петкова, занимающегося поставками и продажей стройматериалов. Он часто бывал в России и свободно говорил по-русски. Общительный Пламен, который был не только успешным предпринимателем, но и страстным любителем народной музыки и песен, знал в Болгарии, кажется, абсолютно всех. Он откликнулся почти сразу:
«Не хочу тебя расстраивать, Елена Прекрасная, но Майкл Стоун мечется сейчас в поисках инвесторов и ни с кем из своих клиентов не вступает в контакт. Мой тебе совет: плюнь ты на него пока. Лучше приезжай в августе в Банско на фестиваль искусств! Там будет выступать мой друг Георгий Стоянов. Когда ты его услышить, ты забудешь о Майкле и обо всех своих проблемах навсегда. Кстати, твой саксонец обычно не пропускает наши фестивали в Банско, и, вполне возможно, ты его здесь встретишь. С горячим дружеским приветом, Пламен».
Лена невольно улыбнулась, прочитав последнюю фразу. Южный темперамент ее приятеля вполне соответствовал его имени. Лене нравились напевные болгарские мелодии, но не настолько, чтобы ради этого специально приезжать на фестиваль, но информацию о том, что Майкл посещает музыкальные праздники, она, на всякий случай, запомнила. Своего противника не мешает хорошенько узнать, а для этого может пригодиться неформальная обстановка.
2
Майкл устало вошел в номер собственных апартаментов в Банско. Он сбросил с себя слегка влажную от мелкого моросящего дождя кожаную потертую куртку и взглянул на себя в зеркало. На него критически смотрел темноглазый мужчина среднего роста, вьющиеся короткие волосы слегка растрепались, придавая ему модную небрежность, на переносице прочно залегла складка.
«Надо расслабиться», – подумал Майкл.
В номере было прохладно и темно из-за спущенных жалюзи. Майкл приподнял одну из штор. Вечерело. Из окна наполовину виднелись утопающие в тумане вершины Пирина. Накрапывал дождь. Туман сползал на город, окутывал деревья, проникал во дворы, превращая маленький городок в призрачный мир, живущий по своим ирреальным законам. Казалось, что предметы и люди возникали в этом мире из ничего, а затем, повинуясь собственной логике, так же неожиданно исчезали, может быть, на время, а, может быть, и навсегда.
«Впрочем, вероятно, это мы, а не этот укутанный в туман город, живем в призрачном непостоянном мире, – думал Майкл, – во всяком случае, все наши дела, вся наша каждодневная суета, наши сомнительные цели, мнимые победы и такие же мнимые поражения – не что иное, как миражи».
Майкл опустил штору и включил свет. Призрачный мир отступил, затаился за окнами, а здесь внутри все было как обычно. Посредине комнаты стоял кожаный угловой диван цвета топленого молока с пододвинутым к нему удобным столиком из бука, на полу лежал большой шерстяной ковер песочного цвета, на стене – мозаичное деревянное панно.
Майкл решил сделать себе кофе. Предстояло еще поработать. Несмотря на то, что он практически жил в Болгарии уже седьмой год и успел завязать здесь множество полезных связей, дела с инвесторами никак не налаживались. А деньги были нужны как воздух. Он предпочитал грандиозные проекты, от которых захватывало дух и было где разгуляться фантазии, испробовать оригинальные дизайнерские решения, но сейчас обо всем этом надо было забыть и искать деньги хотя бы на то, чтобы завершить что-то из начатого. А таких объектов было немало: семь больших проектов и еще всякая мелочевка.
