После формального взаимного приветствия, сержант Минас отдельно представился сержанту Улириану и предложил согласовать программу боёв. Всего не более двух часов: спарринги рукопашные и оружные, групповые бои тройками, общий групповой бой. Длительность боёв, условия технического поражения. Прямой запрет на разбор боев, смаковать собственные ошибки взводы будут по отдельности. Сержанты соревновались в предусмотрительности, стараясь предупредить возможность малейшего непонимания. Оба знали, что единственная искра между их взводами может вызвать взрыв и оба старались этого избежать. Напоследок Минас сообщил:

- В моем взводе есть обычай по возможности сохранять видеозапись обо всех наших делах, и эта тренировка – не исключение. Мастер Лем согласился предоставить мне запись с пиктографа в этом зале, однако потребовал, чтобы вы были информированы об этом до начала боёв.

- Он сказал, что будет слушать нас.

- Мог бы и не говорить.

- Но сказал.

Мастер Лем не одобряет иллюзий.

И еще, сержант легионеров без запинки назвал человека «мастер». Как, почему?

А сам человек, между тем, устроился на скамье в самом дальнем от спарринг-зоны углу галереи и уткнулся в инфопланшет. Ясно было, что он собирается смотреть бои не через пиктер.

Следующие несколько часов были не самыми славными в жизни Улириана. Он, как и сержант хаоситов, мало участвовали в боях, предпочитая пристально наблюдать со стороны и вмешиваться при малейшем намеке на конфликт. Легионеры оказались в меру неплохи в личных поединках и непобедимы в групповых схватках. Улириан говорил себе, что этого следовало ожидать, ведь его «взвод» собран из бойцов разных подразделений, относительно недавно тренируется вместе, а отработать общекомандный режим и вовсе не мог в силу отсутствия противников. Но его гордость Астартес страдала невероятно. И потом, большинство его подчиненных получили посвящение в космодесант еще до того, как их противники родились от смертных матерей. Опыт многих битв рассыпался перед отточенной слаженностью молодых хаоситов, слаженностью, которой Улириан не мог не любоваться.

Но позже, когда оговоренные перед началом тренировки бои были завершены, Улириан не утерпел. В самых изысканных выражениях он попросил Минаса о поединке сержантов. Легионер кивнул и уточнил:

- Без оружия?

- И с оружием и без.

Минас вздохнул, и Улириан не смог истолковать прозвучавшее в этом вздохе сожаление.

Разумеется, оба взвода наблюдали схватку сержантов. Однако, когда соперники взяли в руки тренировочные мечи, легионеры отчетливо утратили интерес к происходящему, словно бой потерял для них всякую интригу. Впрочем, причина такого поведения стала очевидна сразу же. Пять схваток, самая долгая из которых заняла не более пятнадцати секунд. Пять раз оружие Минаса оказывалось приставленным к одной из витальных точек на теле Астартес, и Улириан покорно замирал, признавая поражение. Последовавшие затем рукопашные бои вызвали бОльший ажиотаж, и сержант смог немного реабилитироваться в собственных глазах, несколько раз удачно достав легионера, но позорный провал в мечном бою было не смыть.

Минас официально поблагодарил Улириана и его бойцов за достойные поединки, и полувзвод хаоситов, исполнив идеально четкое «Направо, шагом марш», покинул блок. А к Священным воинам астартес тут же подошел Лем.

- Я не буду мешать обсуждению, славные воины, только скажу две вещи. Во-первых, сержант Минас – в десятке лучших фехтовальщиков флота Зо Сахаала, а примитивное оружие – его конёк. И во-вторых, вы знаете уже, что все эти доблестные воины получили посвящение в Легион здесь, на корабле. Началось все с того, что их родной мир был уничтожен силами адмирала Зо Сахаала, а сами они взяты среди прочих военнопленных. Это всё, что я хотел вам сообщить, о могучие. Хорошей тренировки.

***

И результаты совместной тренировки, и сказанное Лемом, и наблюдения Лициния обсуждались и разбирались несколько дней. Наконец, Игнаций прямо спросил Лема, специально ли он проинструктировал сержанта Минаса и его взвод, дабы в очередной раз смутить умы астартес. Лем рассмеялся.

- Подучить Минаса? Ты же видел его, он прям как ствол винтовки и честен, как последний хрип умирающего! Нет, он действительно искал, кого бы расспросить об астартес, и действительно хотел посмотреть вас в спаррингах. Но я попросил его не топтаться сильнее необходимого по воспаленной гордости Священных воинов, и он согласился. Суть вопроса не в этом, верно?

- Возможно. Мы видели в бою его взвод, но и других легионеров Хаоса мы видели тоже. Они были заклеймены скверной, отвратительны и кровожадны. Ты специально показываешь нам лишь тех, кто выглядит благородными и незапятнаными Хаосом.

- Ну естественно, я именно их вам и показываю! Я тебе больше скажу, такой взвод – единственный в своем роде. А надо было сюда привести типичного легионера Хаоса? Нурглопоклонника в одном шаге от обретения Благословенного Бессмертия, или тех, кто до изжоги ненавидит Императора и верные ему Ордена? Зачем? – Лем смотрел на астартес, как на неразумного ребенка.- Испытывать ненависть и отвращение к легионерам Хаоса боевые братья умеют и без посторонней помощи. Я же хочу показать, что «Легионер Хаоса» - только слова, а кем и чем быть, каждый выбирает сам.

Человек внимательно посмотрел прямо в глаза Игнацию.

- И я никого не буду заставлять вежливо приветствовать тварь Хаоса, или слушать выступление Несущих Слово о лживости имперской доктрины. Я не собираюсь вас калечить, помнишь?

***

Однажды к Лему подошел сержант Улириан, а с ним боевые братья Игнаций, Лициний и Фортунат. И Улириан произнес, явно не ожидая ничего хорошего в ответ:

- Мастер Лем, ты никогда не говорил, служения чему ожидаешь от нас. Не Хаосу и не Императору, но что есть кроме них? Ты говоришь «Я хочу», и «Мне нужны», но кто ты, и для каких дел тебе нужна сила астартес?

Лем медленно обвел воинов взглядом. Чуть дольше смотрел на Игнация, спрашивая: «Ты надоумил?», а Игнаций молча отвечал: «Я, командир». И ясная улыбка засияла на лице человека.

- Отличный вопрос, сержант! Разумеется, я расскажу вам!

========== Часть 3. Вера должна быть подкреплена делами ==========

- Сколько бойцов экипированы полностью?

- Девять, мастер.

- Марсий только вчера получил броню. Он достаточно сработался с духами машин?

- Да, мастер. Марсий начал знакомство с ними задолго до завершения отделки.

- Он поступил мудро. Эти девять воинов через шесть часов отбывают со мной. Нам предстоит несколько дней перелёта, а потом битва. Ожидаю вернуться сюда дней через десять. Сообщи мне, кто примет командование остающимися, на время твоего отсутствия.

Лем вдоволь повеселился, созерцая лицо Улириана.

- Отомри, сержант. Вам пора возвращаться в строй. Через шесть часов к вам прибудет сопровождающий, встретимся на посадочной палубе.

***

- Разве тебя надо гнать в битву плетью? Наоборот же, только прямой запрет удержит тебя от участия. А если б я захотел назначить тебя писарем, было бы должным и искренним твое усердие? Не отвечай, не надо. Если кто-то из моих людей плохо справляется со своими обязанностями, я просто ищу, с чем он справится хорошо. Если такого дела нет – он не будет моим человеком, я не держу балласта. Если бы я упирался, заставляя кого-то делать то, что он делать не хочет и не может, я был бы плохим господином, только и всего. Я так не поступаю. Я ищу дело, нужное для меня и желанное для исполнителя.

И поэтому никто из вас не станет делать того, чего делать не пожелает. Только те бои, в которые вы рвётесь сами. Только то, что каждый сам почитает правильным. Мне не нужно проваленных операций и лишних жертв. Я дам вам только те битвы, которые будут желанны для вас.

***

Астартес прыгают с зависшего транспорта. Внизу – зеленокожие, не море их, но изрядное озеро уж точно. Ликующее пламя в сердцах, ликующий рев рвется из груди. Битва, битва с ксеносами на имперском мире! Император, услышь меня, я здесь и я делаю то, что должно! Я вижу телеметрию своих братьев, я чувствую радость каждого из них. Мы несем очищение этой планете!