Стоило Андрею согласиться на взятку, перед ним и Олегом сразу же распахнулись двери сначала заранее подготовленного автомобиля, а затем и пятизвездочного шведского отеля с тривиальным названием «Кровь». Вампиры пожелали приятно провести время, после чего оставили темноборца наедине с проституткой и удалились.

Девушка сбросила с себя плащ, оголяя неприкрытые участки тела, виднеющиеся сквозь рваные джинсы и короткий топ, которого едва хватало, чтобы до конца прикрыть грудь с выраженными торчащими сосками. «Музыку?» – спросила вампирша, облизывая губы. Андрей кивнул, стараясь выдержать паузу, перед тем, как придется допрашивать эту «миловидную особу».

Девушка достала из шкафа, расположенного в углу комнаты, рандомную виниловую пластинку и вставила ее в проигрыватель. Игла звукоснимателя зашелестела по винилу, и комната наполнилась звуками блюза. Вампиры любили ретро и старались привить собственное видение чувства вкуса своим мучителям. С искренностью, характерной для стокгольмского синдрома, они отдавали темноборцам то, что считали лучшим. Особую теплоту вампирские девушки питали к эстетике шестидесятых годов прошлого века, пропитанной щегольскими манерами и гитарными звуками классического рока. Чтобы полностью соответствовать ретро-образу, вампирша носила геометрическую прическу.

В такт музыке девушка двинулась к темноборцу, не нарушая тонкую грань между пошлостью и изяществом. Олег плюхнулся на диван, с упоением наблюдая за происходящим. Девушка потянулась к своему топу, желая освободить от одежды роскошную натуральную грудь, но Андрей остановил ее легким движением руки.

– Я что-то не так сделала? – обиженным тоном спросила вампирша, наигранно надувая губки. – Или ты не хочешь спешить?

– Как тебя зовут? – спросил Андрей, присаживаясь на диван вслед за Олегом.

– Инни.

– Инни, пожалуйста, не нужно раздеваться. У меня есть невеста, и я не готов нарушать данные ей обещания, – пояснил Андрей.

– Чего же тогда ты хочешь? – девушка осеклась, не зная, как вести себя дальше. Таких привередливых клиентов у нее еще не было.

– Меня интересует вампир по кличке Ярый. Ты что-нибудь о нем знаешь? – Андрей постарался начать допрос так мягко, как только это было возможно.

Инни отстранилась, скинула с себя топ и с недовольством пояснила:

– Жарко.

Обнаженные шаровидные груди были призваны сбить темноборца с мысли. Инни повернулась к Стопарину небольшими розовыми ареолами, испещрёнными напоминавшими сыпь бугорками. Выступающие над ними выпуклые соски были немного темнее самих ареол и устремлялись темноборцу в глаза. Скорее всего, девушка сохраняла надежду на то, что непроизвольно возбудившиеся клиенты заставят ее выполнить свою основную работу. Андрей, пересиливая естественные инстинкты, поднял взгляд на лицо девушки и повторил вопрос:

– Вампир по кличке Ярый. Знаешь его?

– Валдислав Пешеч, – подсказал Олег.

– Валдислав Пешеч, – повторил за ним темноборец.

– Пешеч? – Инни недовольно фыркнула. – И вы готовы променять шикарный секс на скучные политические интрижки? Я думала, только вампиры, погрязшие в бюрократии, на такое способны. Нет, я, конечно, и сама влюблена в политику по самые мои ушки, но…

– Значит, знаешь? – Андрей вздохнул с облегчением.

Инни открыла дамскую сумочку, извлекла из нее трижды свернутую пополам рекламную листовку и протянула ее темноборцу со словами:

– Я думаю, тебе будет интересно. Кстати, я тоже там выступаю.

Андрей развернул флаер и прочитал: «Открытые политические дебаты. Консерваторы против моралистов. Николя Бивин. Аргентий Францович. Впервые! Беспартийный оппозиционер Валдислав Пешеч!» Последнее имя располагалось по центру листовки, и было выделено жирным шрифтом. Видимо, открытое выступление с трибуны находящегося в розыске политического диссидента и анархиста было значимым событием для вампирских сообществ. Андрей и представить не мог, что разыскиваемого преступника, укравшего реликтовый предмет из стен Кремлевского дворца, окажется так легко отыскать.

– Когда есть, что сказать, бояться нечего, – ответила Инни на недоуменный взгляд темноборца. – Выступление сегодня вечером.

Ярый впервые не только выступал на официально зарегистрированных политических дебатах, но и позволял печатать свое имя на листовках. Наверняка на это выступление сделаны крупные ставки. Может, речь пойдет о Скрижали? Иначе чем можно оправдать столь весомый риск попадания за решетку?

– Сможешь организовать нам транспорт? – набравшись наглости, спросил Андрей, все еще сдерживающий непроизвольно опускающийся взгляд.

– Конечно, – кивнула Инни. – Но ты должен мне кое-что обещать.

– И что же?

– Обещай, что не испортишь нам вечер.

– Да, конечно.

Инни подошла и в знак благодарности за понимание чмокнула темноборца в щеку. Политика – дело тонкое, но смыслят в ней, как оказалось, и проститутки.

Вампиры опасливо поглядывали на пассажиров на заднем сидении. По дороге к зданию городского суда, где проходили политические дебаты, от радушия, с которым темноборца встречали в аэропорту, не осталось никакого следа. Никогда прежде ни одна из темноборческих делегаций не интересовалась дебатами, что не могло не вызывать подозрений.

Предсказуемый, но столь нежелательный арест Ярого больно ударит по репутации вампирского самоуправления. Сразу же возникнут вопросы, кто разрешил преступнику участвовать в дебатах, почему вовремя не доложили и, самый главный: «Для чего вы вообще тут нужны, если подобное попустительство происходит у вас под носом?»

Местные власти чахнут над своими фиктивными должностями, сдувая пылинки с регалий, и никогда не позволят усомниться в своей безгрешности. Если затронут их, полетят шапки и у низших слоев вампирского общества, вплоть до уборщиков и водителей. Однако, в отличие от гипотетического наказания за сорванные дебаты, наказание за невыполнение приказа темноборцев вполне реально. Поэтому водитель довольствовался своей участью и продолжал крутить руль, подвозя темноборца к зданию городского суда.

Швеция – единственный штат ЕТЭГ, сохранивший партийно-выборную систему. Подконтрольное темноборцам местное самоуправление в первую очередь призвано создавать видимость свободы и особого, привилегированного положения вампиров, изолированных от общества. Остатки демократии в других частях мира напрочь задушены Небесным Советом. Вампирам же дозволено проводить собственные выборы и решать локальные вопросы без привлечения темноборческих комиссий, не горящих желанием лишний раз появляться на этом Демиургом забытом клочке земли.

Напряженную атмосферу, царящую в машине, пыталась разрядить Инни, всю дорогу щебетавшая без умолку.

– А вы знаете, что многие клиенты в порыве страсти умоляют их укусить? – Похоже, ей нравилось говорить о работе. – На самом деле укусы возбуждают, как ничто другое. Но мы, вампиры, как известно, укусами запускаем мутацию. Поэтому сначала проституткам предлагали вырывать клыки, способные передавать генетический материал. Но потом пришли к выводу, что беззубые жрицы любви, равно как со вставными зубами, клиентов только отпугивают. Потом, было время, предварительно требовали с заказчика подписать документ о согласии на обращение в вампира в случае добровольного устного соглашения на укус. Ах, какие были замечательные времена! И клиенту приятно, и проститутки с удовольствием напивались несинтетической крови. А какие у них были оргазмы, что у клиентов, что у девчонок! Жаль, что темноборцы пресекли эту деятельность, напомнив о соблюдении основного вампирского обязательства «не потреблять кровь разумных существ, за исключением синтетических аналогов».

– Тебе нравится торговать телом? – спросил Андрей, мысленно предполагая, что Инни уже полчаса, не подавая виду, репетирует свою речь к дебатам.

– А что в этом плохого? – встречным вопросом ответила Инни, прикрывшая плащом свои прелести. – Меня ведь никто не принуждал к этой профессии. К слову будет сказано, я имею два образования: экономическое и юридическое. При этом занимаюсь тем, что мне нравится, и исправно плачу налоги. Я нимфоманка, если уж на то пошло. Так что работа доставляет мне удовольствие.